Трое в песках - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Никитин cтр.№ 22

— Тарх, — прошептал Олег. — Лучше молчи. Или пой. Но не умничай. Умнее тебя на цепи сидят. Где Мрак? Что случилось?

Вслед за тяжелыми шагами появился Мрак — забрызганный кровью, пудовые кулаки со свежими ссадинами на костяшках.

— Что делать с Агимасом?

Олег с трудом пошевелился, чувствуя себя истерзанным, словно Ящер на нем возил воду для всего подземного мира.

— Он еще жив?

— Да, по твоей дурости. Не мог его сразу?.. Он шарахнул в тебя молнией, я почти сразу его… Как кабана. Он только сейчас оклемывается, но я погладил пару раз еще. Не молнией. Обухом.

— Связанного?

— Дурень, он маг! Язык не свяжешь.

Олег попросил слабо:

— Мрак, заткни ему рот, чтобы ни одно заклятие не вылетело. Руки свяжи так, чтобы не шевельнул и пальцем!

— Уже сделал. А если пошевелит бровью? Или вообще поколдует мысленно?

Мрак кивнул, для него решение было очевидно. Таргитай вскрикнул отчаянно:

— Мрак! Убьешь безоружного, связанного? Пленника?

Мрак угрюмо пожал плечами:

— А что еще?

— Мрак! Но мы же… Вся жизнь людская висит на волоске правды. Да, гонялся за нами, чтобы убить… содрать шкуры, но мы не он, мы люди! Это не победа, Мрак. Вся жизнь наша будет отравлена…

Олег повернул шею, в голове стрельнуло острой болью. Когда туман расчистился, увидел хмурое лицо Мрака, отчаянные глаза Таргитая. В дальнем углу лицом вниз распластался человек. Олег встретился глазами с Мраком, тот кивнул. Связанный по рукам и ногам Агимас лежал уже с кляпом во рту.

Вдруг Мрак хлопнул себя по лбу.

— Придумал!

Переваливаясь с боку на бок, как большой медведь пробежал по комнате, заглянул в кувшины, посуду, кубки.

— Напоить как распоследнего! Мысли разбегутся как тараканы. Двух слов не свяжет, куда уж заклятия… Жаль, конечно, переводить доброе вино… Гольш натаскал лучшего, знал, откуда красть.

Держа одной рукой кувшин, выдернул кляп. Таргитай заботливо приподнял Агимасу голову. Агимас закашлялся, вино брызнуло на грудь. Мрак, видя бесцельную гибель доброго вина, мощно схватил врага за горло.

— Не выпьешь — удавлю! С удовольствием. Клянусь богами Леса, Степи, Гор и детками Ящера!

Агимас посмотрел в бешеное лицо. У сжимавшего его горло человека глаза были лесного зверя. Передернулся, начал глотать. Таргитай наблюдал, как постепенно вздувается живот; веревки врезаются туже, но Мрак все не убирал кувшин, пока не запрокинул вверх дном.

— Все вылакал, — сказал он со злостью. — А еще в маги подался, в мыслители! Чем он мыслит, когда так надирается?

— Мрак, — возразил Таргитай, — ты ж сам заставил!

— Ну и что? Мог бы воспротивиться.

— Ты бы удушил…

— Зато уважал бы. Надо быть стойким. Мужчина он или нет? А то поддался, видите ли! Глазами не зря лупает: козни плетет! Дать по башке на всякий случай. Надежнее.

Мрак замер, подхватил секиру. Таргитай не успел раскрыть рот, как оборотень исчез в коридоре. Там послышался звон металла, короткий вскрик, топот бегущих ног. Таргитай подхватился, его как ветром выдуло вслед за Мраком.

Олег проводил их сожалеющим взглядом: самое трудное опять ему! Сцепив зубы, ударил Агимаса кулаком в лоб. Голова мотнулась, едва не слетела с плеч. Бывшего царевича отшвырнуло к стене, там и остался с неестественно вывернутыми руками. Глаза бессмысленно смотрели в потолок.

— Мог бы подсказать решение лучше, — сказал Олег с упреком, стараясь снять чувство вины. — Сам видишь, надо спешить.

Когда он добежал до комнатки, куда убрали их оружие, оттуда уже неслись, как два вихря, Мрак и Таргитай. В руках оборотня страшно блистала гигантская секира, а Таргитай сжимал золотой Меч — уже обнаженный, рассыпающий синие и темно-красные искры.

Когда Олег с бронзовым посохом взбегал наверх, оттуда уже неслись крики и лязг металла. По ступенькам скатывались убитые и раненые. Олег перепрыгивал, прижимался к стенам, пропускал и мчался снова, но догнать не мог — лютый волк-оборотень и дудошник рубили растерявшихся врагов, как сочную траву.

У последнего зала ноги скользнули по лужам крови, внутренностям и соплям, хрустели выбитые зубы. Впереди стоял страшный крик умирающих от жутких ран, ругань, звон металла. Пахло потом, кровью, неизбежной смертью. У Олега сжалось сердце и подогнулись колени.

Врагов осталось пятеро, но когда Олег подбежал, двое рухнули, а еще двое сдвинулись, пытаясь закрыть Лиску — красноволосая сидела на полу, опираясь о стену. Лицо было бледным, губа закушена. Шлем съехал на ухо, выпустив на свободу роскошные ярко-красные волосы. В левой руке вяло сжимала узкий меч.

— Держитесь! — заорал Олег еще издали.

— Да уж, — прохрипел Мрак. Он наискось рубанул еще одного. — Пропадем без тебя.

Лиска, завидев Олега, как зверек взвилась на ноги. Правая рука висела как плеть, но на бледном лице желтые глаза вспыхнули как два солнца. Она с хриплым криком шагнула вперед, еще один рухнул под ударом Таргитая, она осталась одна против троих людей в звериных шкурах.

Мрак и Таргитай разом отступили. Дышали тяжело, с хрипами. Кровь забрызгала обоих, а до пояса были в крови так, словно переходили красную реку. Переглянулись, словно два хитрых волка, замысливших пакость. Олег увидел на лицах одинаковый хищный оскал. Отступили еще, оружие опустили, а Таргитай с великим облегчением еще и вложил Меч в ножны, лихо швырнул за плечо.

Рыжеволосая вскрикнула жалобно, как раненая птица:

— Умри, противный раб!

Олег едва дышал от бега по лестнице. Колени подгибались, и от слабости с трудом отбил посохом слабый удар ее меча. Она замахнулась снова, он ухватился за концы древка, дважды парировал ее вялые удары — она, как и он, едва держалась на ногах.

— Опять сцепились, — сказал Мрак все еще тяжело, но оживал на глазах. — Тарх, принеси стулья! Будем смотреть.

— Какие стулья? — не понял Таргитай.

— Удобные. Это надолго, не видишь?

— Не дождетесь, — процедил Олег, едва дыша. — Зрелище им подавай!

Он шагнул в сторону, парировал удар, а левой рукой наотмашь ударил ее по лицу. Лиска отлетела к стене, ударилась и медленно поплыла вниз. Олег подхватил, не дал растянуться на залитом кровью и слюнями полу. В ее крупных глазах, затуманенных болью, четко увидел свое лицо, — искаженное, звериное, с кровью на лбу и оскаленными как у зверя зубами.