В шкуре демона - читать онлайн книгу. Автор: Иван Лагунин cтр.№ 47

Твою мать! С перепугу я чуть было не проткнул ее кинжалом за такие выкрутасы! Это было так неожиданно, что…

О яйца Экибастуса, жадные руки зашарили под моим бурнусом, пытаясь обнаружить завязки штанов…

— Э-э-э… а твой мужчина… — я с трудом оторвал ее от себя. В полутьме, еле разгоняемой одинокими лучиками света, эта грязная нуразга, у которой не было минимум половины зубов, показалась мне Мисс Вселенной.

— Сдох, — коротко ответила она и выскользнула из своего одеяния, явив предо мной два тяжелых мягких полушария с острыми сосками.

— Тебе пора, Мгару уже хочет спать, — сказала безымянная нуразга, когда я отвалился от нее в третий раз и откинулся на грязную циновку.

— Мгару?

Нахмурившись, я завертел головой и тут же обнаружил любопытную рожицу, выглядывающую из-за полога.

Етить-колотить, и давно он за нами наблюдает?!

Быстро натянув портки, бурнус и, подхватив железки, я вывалился на улицу, где меня поджидал верный хряк.

Ну и вот что это было? Свободная родоплеменная любовь? Гм… Похоже на то. Вначале ритуал с «помощью», а потом — ответка. Хорошая развлекуха для веселой вдовушки… Такое столпотворение здоровых мужиков, должно быть, представляется одиноким женщинам настоящими райскими угодьями!

На лагерь опустилась ночь, но активность нуразгов, кажется, только возросла. В неровном свете масляных плошек, что заменяли здесь факелы, они тащили шкуры, выделанные панцири, камни, раздевались до пояса и размалевывались разлапистыми узорами…

Похоже, готовился какой-то ритуал… Я стащил плошку с краской у какого-то зазевавшегося бородача и, скинув балахон, как мог, повторил узоры на своем теле. Вряд ли они соответствовали канону, но в темноте, если не приглядываться, думаю, прокатит.

Тем временем народ потянулся к центру лагеря, туда, где у стоячих камней на утоптанной траве соорудили помост. Рядом поставили несколько гигантских панцирей, наподобие сцилохоровых, налили туда масла и разожгли большие костры. Поляну тут же залило дрожащим, трепещущим, но довольно уютным светом. Розжиг костров почему-то привел нуразгов в большое волнение. Они собрались в огромную толпу и принялись, ритмично дергая задами, восторженно кричать что-то невнятное.

Блин, давно не чувствовал себя глупее. Чтобы не выделяться, пришлось также присоединиться к беснующейся толпе. Благо за плечами был опыт двух лет рейв-вечеринок в родном деревенском захолустье.

Беснующиеся полуголые тела, пот с которых быстро размыл нелепые малевания, понеслись перед глазами неистовым ураганом. Волосатые спины, тяжелые груди, нечесаные космы — все смешалось в датском королевстве. Я даже не заметил, когда над ором и визгами взвились глухие барабаньи «ухи».

Вдруг, когда напряжение ритма уже было готово вырвать сердце, все стихло. Я остановился, тяжело дыша, и, опершись руками о колени, попытался прийти в себя. Не знаю, сколько продолжалась чертова пляска, но выдохся я изрядно. Увы, человеческое тело и рядом не стояло с демонским ни по выносливости, ни по силе.

На помост выбрался огромный на редкость страхолюдный мужик в одной набедренной повязке. Заплетенная в несколько косичек борода была выкрашена в ярко красный цвет, тяжелые космы перехвачены железным кольцом, а морда разукрашена охряными разводами.

Ну и урод. Почти как Агрбадан.

— Гахара Ганеш! — проорал он.

— Гахара Адык! — отозвалась толпа восторженным воплем.

Ага! Значит, это и есть тот самый кагар Адык, что является вождем этого стада.

Тут же подле него возникли еще люди. Все были практически обнажены и разукрашены затейливыми разводами. Последним на помост взобрался облаченный в панцирные гм… доспехи? одеяния? хрен. Они были собраны из хитиновых панцирей равнинных тварей и хитро сшиты меж собой. Был хрен весьма молод, короткострижен, а фанатичный пыл в его глазах, кажется, мог испепелить толпу в один миг. В руках он держал посох, увенчанный черепом, у которого по местной традиции глазницы пылали багровым огнем.

Мне бросилось в глаза, с какой ненавистью на парня глядел здоровяк. Не нужно было много гадать, чтобы понять, что духовная и светская власть в этом племени не ладят.

— Гахара Ганеш! — проорал парень с посохом громовым голосом, и было притихшие нуразги вновь разразились истерическими криками, но стоило ему махнуть рукой, как толпа вмиг угомонилась. Он обвел застывших соплеменников мрачным взглядом и начал говорить.

— Владыка Ганеш ниспослал мне новое видение…

Народ заволновался, раздались крики «Что там?», «Что повелевает Владыка?» А парень, что, похоже, являлся жрецом Ганеша, все держал и держал театральную паузу, заводя толпу.

— А там… Там, братья мои — кара!

Нуразги ахнули. Мне почему-то стало неудобно, глядя на этих здоровенных бородатых мужиков, искренне вздыхающих от банальных ораторских приемов.

— Кара, за то, что медлим мы! Спим, жрем и испражняемся, в то время как наши враги пожирают сердца и мозги наших убиенных братьев!..

Это он про меня чтоль? «Пожирают мозги»? Ах, он чертов лжец!

— Кровавый восход обернет наши сердца доблестью! Повелитель вдохнет в нас свой гнев и наши руки покарают нечисть на севере!..

А вот сейчас точно обо мне. Вот же, урод!

Толпа, тем временем, зашлась в новом припадке. Меня обожгло чистой, как слезы младенца, ненавистью. Она фонтанировала из беснующихся полуголых нуразгов, словно только открытая взболтанная бутылка Кока-Колы.

— …Мы вытащим кишки треклятых демонов, что насылают мор на наши стада! Вырежем их глаза, за слабость наших детей! Обдерем их кожу за скудость наших земель!..

Что-о-о?! Как говорится: «А часовню тоже я развалил?» Эка, как его понесло. Информационная война во всей красе.

— И за дело, братья, за дело!

Жрец взмахнул рукой и костры, что в обилии горели в огромных панцирях, померкли. Нет, не погасли совсем, а именно померкли, будто кто-то убавил газ на конфорке. Народ вновь притих, а я буквально задницей ощутил присутствие чужеродной сущности. На плечи упала непереносимая тяжесть, а каждый вдох приходилось отвоевывать у вмиг сгустившегося воздуха.

Ганеш обратил свой взгляд на этот клочок мироздания.

Вы ощущаете Дыхание Ганеша.

*ля!

Смрад чертового «дыхания» все давил и давил, стремясь размазать сущность Славика с планеты Земля, подобно гопнику, что растирает плевок на асфальте. Перед глазами сгустился кровавый туман, мышцы превратились в желе, а моя воля утекала сквозь пальцы, подобно крупинкам в песочных часах…

Я уже почти проклял тот час, когда послушал Зога и не выбрал себе покровителя! Спорю на что угодно, именно моя беззащитность пред божественной силой, позволяет Ганешу творить такое…

Но вдруг непереносимая тяжесть исчезла, а я, отплевываясь от вкуса крови во рту, вновь обрел способность двигаться.