— Разрез очень глубокий. Шейные мышцы и сонная артерия рассечены. Смерть наступила практически сразу.
— Профессиональная работа, — заметила я.
— Да, кто бы ни перерезал ей горло, он знал свое дело. Существует десяток разных способов нанести рану в шею, которая будет не смертельна или убьет человека не сразу.
Джон Бурк спросил:
— Вы хотите сказать, что мой брат имел большой опыт?
— Не знаю, — ответила я. — У вас есть ее вещи?
— Здесь. — Мэриан открыла небольшой пакет и опрокинула его над столом. Золотой браслет блеснул в свете галогеновых ламп.
Я взяла его рукой в перчатке. Крошечный натянутый лук со стрелой, разные нотки, два переплетенных сердечка. Все, как говорил Эванс.
— Откуда вы узнали о подвеске и мертвой женщине? — спросил Джон Бурк.
— Я отнесла пробу ясновидцу. Он видел смерть женщины и браслет.
— Как это связано с Питером?
— Я полагаю, что жрица вуду заставила Питера оживить зомби. Этот зомби сбежал от него и начал убивать людей. Чтобы замести следы, жрица убила Питера.
— Кто она?
— У меня нет доказательств, кроме гри-гри, который еще неизвестно, сойдет ли за доказательство.
— Да, видение и гри-гри. — Джон покачал головой. — Это будет непросто скормить присяжным.
— Я знаю. Именно поэтому нам нужны дополнительные доказательства.
Доктор Савиль увлеченно следила за нашим разговором.
— Назовите мне имя, Анита, назовите мне имя.
— Только если вы поклянетесь не трогать ее до тех пор, пока закон не использует свой шанс. Только если закон потерпит неудачу. Обещайте мне.
— Даю вам слово.
Я с минуту изучала его лицо. Ответный взгляд Джона был ясным и твердым. Пари, он способен солгать с чистой совестью.
— Я больше не доверяю ничьим словам. — Он даже не моргнул. Похоже, мой всепроникающий взгляд утратил свою волшебную силу. А может быть, он собирался сдержать слово. Это иногда случается. — Ладно, я поверю вам на слово. Не заставляйте меня об этом жалеть.
— Не заставлю, — сказал он. — Теперь назовите мне имя.
Я повернулась к доктору Савиль.
— Извини, Мэриан. Чем меньше ты будешь знать об этом деле, тем меньше вероятность, что когда-нибудь к тебе в окно залезет зомби. — Легкое преувеличение, но своего я добилась. Казалось, Мэриан хотела возразить, но все же кивнула:
— Ладно, но я хочу, чтобы ты рассказала мне все, когда это не будет опасно.
— Если смогу — непременно, — пообещала я.
Мэриан снова кивнула, закрыла отсек с трупом Джейн Доу
[11]
и вышла.
— Крикни, когда закончите. Я пока займусь делами, — сказала она, выходя, и закрыла за собой дверь.
Она оставила нас наедине с вещественным доказательством. Видимо, доверяла мне. Или нам?
— Доминга Сальвадор, — сказала я.
Джон резко втянул в себя воздух.
— Мне знакомо это имя. Она страшно могущественна, если все, что о ней рассказывают, правда.
— Правда, — сказала я.
— Вы с ней знакомы?
— Имею несчастье.
Что-то в выражении его лица мне не понравилось.
— Вы поклялись, что не будете мстить.
— Полиции до нее не добраться. Она для них слишком хитра, — сказал он.
— Ее казнят по закону. Я в это верю.
— Но верите не до конца, — сказал он.
Что я могла сказать? Он был прав.
— Почти до конца.
— «Почти» — слишком маленькая компенсация за убийство моего брата.
— Этот зомби убил гораздо больше людей. Я тоже хочу покарать Домингу. Но только законным образом, через суд.
— Есть и другие способы, — сказал Джон.
— Если закон потерпит неудачу, можете использовать вуду. Только не говорите об этом мне.
На его лице отразилось изумление.
— И вас не возмущает применение черной магии?
— Эта женщина уже однажды пыталась меня убить. Не думаю, что она оставит попытки.
— Вы пережили атаку Сеньоры? — спросил Бурк. Он явно был удивлен.
Мне не понравилось его удивление.
— Я в состоянии о себе позаботиться, мистер Бурк.
— Не сомневаюсь, мисс Блейк. — Он улыбнулся. — Я нанес удар вашему самолюбию? Вам не понравилось, что я удивился, правда?
— Оставьте свои наблюдения при себе, хорошо?
— Если вы выстояли в схватке с посланцами самой Доминги Сальвадор, мне остается только поверить тому, что я о вас слышал. Экзекутор и аниматор, способный оживить кого угодно независимо от давности трупа.
— Насчет последнего не знаю, но вообще-то я просто стараюсь остаться в живых.
— Если Доминга Сальвадор желает вам смерти, это будет нелегко.
— Да практически невозможно, — сказала я.
— Так давайте нанесем удар первыми, — сказал он.
— Только законно, — сказала я.
— Анита, вы наивны.
— Предложение присутствовать при обыске у нее в доме все еще в силе.
— Вы уверены, что сможете это устроить?
— Думаю, да.
В его глазах вспыхнул своего рода темный свет, искрящаяся чернота. Он поджал губы и улыбнулся такой зловещей улыбкой, словно уже предвкушал мучения для одной Доминги Сальвадор. И картина, которая ему представилась, явно доставила ему немалое наслаждение.
От его взгляда у меня по спине побежали мурашки. Я надеялась, что Джон никогда не обратит на меня этих темных глаз. Что-то мне говорило, что он был бы опасным врагом. Почти столь же опасным, как Доминга. Но все-таки не настолько.
31
Улыбающаяся Доминга Сальвадор сидела в гостиной.
Маленькая девочка, которая во время моего последнего визита сюда ездила на велосипеде по тротуару, устроилась у бабушки на коленях. Она сидела изящно и томно, как котенок. Два мальчика постарше сидели у Доминги в ногах. Семейная идиллия. Меня чуть не вырвало.
Разумеется, только из-за того, что она была самой опасной жрицей вуду из всех, кого я знала, вовсе не следовало, что Доминга не может быть бабушкой. Человек редко бывает кем-то одним. Гитлер любил собак.
— Буду только рада, если вы произведете у меня обыск, сержант. Мой дом — ваш дом, — сказала она тем же паточным голосом, каким уже предложила нам лимонада или, кто хочет, охлажденного чаю.