Тревожный мозг. Как успокоить мысли, исцелить разум и вернуть контроль над собственной жизнью - читать онлайн книгу. Автор: Джозеф А. Аннибали cтр.№ 57

В своей книге я подчеркивал значимость рассказывания историй, а при психологической травме знания, эмоции, чувства и воспоминания, которые должны объединиться и создать целостное повествование о произошедшем, могут оказаться разобщены или отгорожены друг от друга. Они заблокированы и недоступны для сознания. Целенаправленно рефлексировать не над чем. Таким образом, способность человека к саморефлексии значительно нарушается. Те, с кем это случилось, просто не могут создать связную историю о том, что с ними творится. Они не могут объяснить то, что не знают.

Разумеется, если история изначально не может быть рассказана, переписать и оздоровить ее невозможно. В данном случае время не лечит все раны. Человек может испытывать боль, скорбь, депрессию, тревогу и другие эмоции, связанные с тем, что случилось годы назад.

Из-за недостатка способности адекватно обдумать и переработать травматические переживания психологическая травма обособляется и начинает храниться в наших телах. Отсутствие возможности охватить все стороны происшествия играет ключевую роль в том, что травма не проходит. Травматическое прошлое продолжает существовать в настоящем. Тело помнит то, что не может помнить разум. Мы можем уподобиться травмированным животным и начать зависеть от нашей примитивной системы борьбы или бегства. Вот почему внимание к телу и тому, как в нем проявляется травма, может помочь нам отыскать путь к тому, что хранится неосознанно.

Позвольте мне описать вам примечательное событие, которое мне повезло наблюдать лично. Событие имеет отношение к тому, как воспоминание о травме хранится в наших телах. Монти Робертс – оригинальный «заклинатель лошадей». Из-за болезненных воспоминаний, связанных с отцом, жестоко «ломавшим» лошадей через боль и насилие, Монти посвятил свою жизнь поиску другого пути к «воссоединению» с лошадьми, то есть способа создать с перепуганной и нередко травмированной лошадью безопасные и доверительные отношения. Монти путешествует по стране, демонстрируя свою методику. Местные жители приводят на демонстрационные выступления лошадей, которые никогда не соглашались носить на себе седло, уздечку или наездника. Многие из этих лошадей в прошлом подвергались физическому насилию; как я узнал, в индустрии конного спорта физическое насилие очень распространено.

Монти берет этих непокорных, замученных лошадей и выходит с ними на тренировочное поле. Он искренне стремится изучить лошадиный язык телодвижений. Кроме того, он понимает, что лошадь хочет воссоединиться, то есть наладить связь, с человеком, но в то же время ей необходимы чувство безопасности и возможность убежать, если ей покажется, что она в опасности. Монти использует круглый загон; он остро чувствует, что происходит с эмоционально травмированной лошадью, и создает с ней такие отношения, в которых она чувствует безопасность и защиту; благодаря этому ему удается наладить с лошадью связь и уговорить ее согласиться на седло, уздечку и всадника в течение двадцати-тридцати минут. Монти уважает и понимает лошадей и их страхи, вот что самое главное. Наблюдать процесс воссоединения совершенно невероятно. Еще невероятнее то, что во время таких демонстраций с подвергшимися насилию лошадьми находящиеся среди зрителей женщины, имеющие психологические травмы и подвергавшиеся насилию, нередко падают в обморок! Они теряют сознание. Почему так происходит? Потому что тело говорит громче слов. Наши эмоции живут в наших телах.

Эти женщины улавливают язык тела замученных и оцепеневших лошадей; женщины как-то неосознанно чувствуют, что лошади боятся людей из-за пережитого ими насилия. Вот замечательная демонстрация того, как в теле выражаются психологические травмы и не встроенные в общий опыт человека эмоции.

Лошади могут общаться только при помощи языка тела. У людей есть язык тела и не только. Это экстраординарный опыт: быть свидетелем возникновения связи между лошадьми и женщинами, объединенными тем, что выразить свою травму они могут только через язык тела. Некоторых из тех, кто на демонстрациях Монти Робертса не падает в обморок, в том числе мужчин, переполняют сильные эмоции, и они разражаются спонтанными взрывами смеха. Эмоциональное воздействие настолько сильно, что многие не находят слов для выражения того, что творится у них внутри; они смеются – очевидно, непроизвольно, давая выход сильным эмоциям, которые они не могут выразить словами.

Важно подчеркнуть, что не у всех, кто попал в травмирующую ситуацию, возникнет травма с большой или маленькой буквы «т». Некоторые выжившие в концентрационных лагерях вышли оттуда в довольно сносном психическом состоянии. Другие поднялись из условий крайней нищеты и семейного хаоса и хорошо приспособились к жизни. Этому вопросу посвящены исследования стойкости. Все мы сделаны из разного теста; генетические различия, например, в версиях гена транспортера серотонина, помогают объяснить, почему некоторые люди оказываются более стойкими, чем остальные. Другие связанные со стойкостью или ее отсутствием гены на данный момент изучаются. Те, кто имеет опыт отвержения и насилия, более подвержены формированию травматических реакций. Если же нас окружают небезразличные и готовые прийти на помощь люди, это дает нам некоторую защиту от формирования травматической реакции после травмирующего происшествия. Действительность такова, что у большинства из прошедших Ирак и Афганистан ветеранов, вернувшихся оттуда с расстройствами психики, нет ПТСР; ПТСР есть менее чем у половины из них, а остальные страдают от других проблем, таких как аффективное или тревожное расстройство.

Для тех из нас, кто не обладает природной стойкостью, существуют стратегии, которые можно использовать, чтобы проработать свои травмы. История успеха Дэррила служит иллюстрацией одной эффективной стратегии.

Когда Дэррилу было пять, произошли террористические атаки 11 сентября. Его семья жила в пригороде Нью-Йорка, а среди погибших в атаке на Всемирный торговый центр было четверо их знакомых, в том числе дядя Дэррила. После атак в доме Дэррила, как и во многих других американских домах, постоянно работал телевизор, по которому шли нескончаемые передачи о случившемся кровопролитии. Когда Дэррилу исполнилось девять, его привели ко мне на обследование по поводу депрессии и проблем в школе. Кроме того, он страдал от постоянной тревоги и ночных кошмаров, испытывал головные боли, проблемы с ЖКТ и другие неприятные физические симптомы, то усиливавшиеся, то ослабевавшие с того 11 сентября. Вспомните, что тело говорит о том, что разум не может вспомнить.

Путь к исцелению начинается с того, чтобы признать, вынести и объективно оценить травматическое переживание. У травмированного ребенка не хватает жизненного опыта, зрелости и когнитивных способностей для того, чтобы понять произошедшее и поместить его в более глобальный контекст. Если сочувствующий родитель или другой небезразличный взрослый для такого ребенка недоступен, то травматическое событие остается отделенным от остальной психической жизни и в таком случае может поселиться в его теле.