Вижу Цель - читать онлайн книгу. Автор: Макс Мах cтр.№ 17

— Какова средняя температура на планете?

Дредноут "Хана Наглер" приблизился к Холоду, вышел на низкую околопланетную орбиту и лег в дрейф.

— 7 градусов по Цельсию.

Эрик смотрел на планету и начинал понимать, почему ее назвали Холод. Площадь арктической и антарктической ледовых шапок явно была здесь гораздо больше, чем на Эно или на Иль-де-Франс. Окрашенные белым пространства простирались далеко на юг от Северного полюса и на север от Южного.

— У вас та же координатная сетка, что и на Старой Земле? — спросил Эрик, прикидывая на глаз, как далеко простирается арктическая зона.

— Да, — На этот раз Эрик обратил внимание на своего собеседника — одного из офицеров пилотажной группы.

— По своим параметрам Холод похож на Землю, — объяснил лейтенант цур зее 2-го класса, — и мы не стали искать иных принципов картографирования.

— На какой широте проходит граница Полярного круга?

— По 57-й параллели.

На Иль-де-Франс на 57-й параллели даже снег никогда не выпадает, а на гораздо более холодной Эно на 56-й параллели построен Метрополис — столица империи Торбенов. Но Холод — это Холод: здесь много льда, студеных вод и безжизненных гористых пустынь, впрочем, кое-где жизнь все-таки брала свое. На обширных участках суши — островах и в центральных районах двух материков, — находящихся между северной и южной ледовыми зонами, было довольно зелено… Не везде, но кое-где… А в остальном, столичная планета, какой она и должна быть: на поверхности, особенно в экваториальной области — большие промышленные города и сельскохозяйственные предприятия, занимающие десятки тысяч квадратных километров тверди, а в пространстве — огромные орбитальные верфи, множество сложных производств, расположенных на искусственных спутниках Холода, грозные космические крепости и огромное количество сателлитов самого разного размера и назначения. И все это, не считая, хорошо освоенных естественных спутников Холода числом три и промышленных мощностей, встроенных в огромную и невероятно сложную инфраструктуру, связывающую планеты системы Полариса а так же их естественные и искусственные спутники с планетой Холод.

2. Двадцать первое марта 2534 года, Холод

Все было сделано дипломатически безукоризненно и не без некой старомодной элегантности. Эрика и Анну аккуратно развели, предложив каждому из них осмысленную причину, чтобы расстаться на несколько дней. Никто, разумеется, не заблуждался по поводу этих ухищрений, но хозяева, кажется, к этому и не стремились. Они лишь создали условия и дали повод задуматься. Эрик решил, что, скорее всего, речь идет о его семейных делах. Анна с этим согласилась, и посланцы империи Торбенов не стали возражать. Княгиня Эгерланд улетела на экваториальный архипелаг, где ей предстояло ознакомиться с научными центрами Холода и его богатейшими художественными коллекциями, нелегально вывезенными с той стороны Пустоты во время 2-й колониальной войны — а Эрик отправился в приполярный Хольмгард — столицу провинции Гардарика на северном субарктическом материке.

Летели на атмосферном катере и, судя по всему никуда не спешили. Но, скорее всего, хозяева просто давали Эрику возможность вполне насладиться красотами "Сурового Севера". Так, к слову, Грит Мюстерс и назвала эту землю — "Суровый Север", и оба слова с заглавной буквы.

— Суровый Север — это один из девяти главных регионов планеты, — объяснила она, когда, едва перевалив через горную цепь, протянувшуюся с запада на восток, они оказались над миром, состоящим, казалось, из одних лишь скал и ледяных полей. — Но мы направляемся сейчас на крайний северо-запад материка, в провинцию Гардарика. Ты знаешь, что означает это слово?

— Что-то знакомое, — задумался Эрик, где-то когда-то слышавший или видевший это название, хотя явно в другой транскрипции. — Что-то связанное со скандинавским эпосом?

— Не устаю поражаться твоей образованности, — покачала головой специальный агент. — И откуда ты все это знаешь?

— Я любознательный юноша и люблю читать. Так что там с Гардарикой?

— Так в древности на Старой Земле скандинавы называли Россию…

— То есть, — сообразил Эрик, — Гардарика — это вотчина Вильфов. Они же оба были из России, ведь так?

— Ирина Вилькова и Борис Фокин действительно были русскими, — подтвердила Грит Мюстерс, — и ты прав, Эрик, это их вотчина. Они ее и назвали Гардарикой, да и почти все остальные топонимы в этой местности придуманы ими или их людьми. У вас в империи такое владение назвали бы графством или княжеством, а у нас это просто "земля Вильфов". Ну, или "зона ответственности семьи Вильф", если пользоваться официальным языком.

— То есть, ты везешь меня знакомиться с родней? — спросил Эрик, рассматривая проносящиеся под катером скалистые сопки, гольцы, галечники и глетчеры, замерзшие озера, бурные потоки, пробивающие себе путь сквозь холодный камень и древний лед, и пятна темной зелени — леса, растущие в распадках и глубоких ущельях.

— Я везу тебя, Эрик, в Хольмгард, в резиденцию Бреды Вильф — матриарха клана и моей работодательницы.

— У вас здесь матриархат? — поинтересовался Эрик, которого заинтересовал титул главы рода.

— Нет, — усмехнулась в ответ холодянка, — у нас равенство полов, но на данный момент госпожа Бреда старшая в роду, потому и матриарх.

"Итак, меня везут к главе рода. Визит вежливости или нечто большее?"

Эрику стало любопытно, но вот нервничать это известие его не заставило. Он вырос сиротой, но в отличие от большинства других сирот, не испытывал никаких сантиментов относительно нежданно-негаданно объявившейся родни. Это было всего лишь фактом его биографии. Возможно, положительным, но не исключено так же, что, напротив, фактом отрицательным или, в лучшем случае, никаким, то есть, нейтральным. Как бы то ни было, это не имело никакого отношения к эмоциям. Во всяком случае, пока.

Мертвый, вымороженный ландшафт под крылом катера оживляли лишь изредка появлявшиеся тут и там среди скал керамитовые купола человеческих поселений, энергетических станций и промышленных производств. Впрочем, без подсказок Грит Эрик никогда бы не понял, где что, но специальный агент обратила его внимание на тот очевидный факт, что люди живут под прозрачными куполами, тогда как заводам и термоядерным станциям это не нужно.

— Зачем они вообще нужны, эти купола?

— Сейчас по нашему календарю середина осени, — указала Грит на монитор пассажирского салона. — Температура воздуха у земли всего минус три градуса по Цельсию. Достаточно тепло, чтобы жить вне купола, но учти, времена года у нас длинные: в каждом месяце пять декад, то есть от сорока девяти до пятидесяти дней. Середина осени — это первая-третья декады октября. А в конце ноября температура воздуха упадет до минус двадцати пяти и начнутся осенние шторма. Зимой будет еще хуже. На таком катере, как наш, на этих широтах летать уже будет нельзя, жить на поверхности — тоже.

— Откуда же взялись леса?