Москва Икс - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Троицкий cтр.№ 16

— Нет.

— Ты не хочешь рассказать эту историю? Всю от начала до конца? Сними камень с души.

— На душе нет камня. Сказано: я не убийца.

Старик покопался в кармане, достал три ключа на стальном кольце и вложил их в ладонь Сурена.

— Пусть они всегда будут с тобой. Найди возможность позвонить мне или Вардану хоть раз в две недели. Если со мной или Ануш что-то случиться, — приезжай, если сможешь. Вардан во всем поможет. Если что со мной будет не так, забирай все, что есть в сейфе. Опоздаешь, — без тебя все разворуют. Не допусти этого. Ты еще женишься, еще детей заведешь…

— Хорошо, — кивнул Сурен.

— Теперь скажу важное, послушай. В мае этого года Горбачев принял закон «О кооперации». Это не о кооперативах закон, это значит, — теперь начинается капитализм. А коммунизм, который строили много лет, из-за которого миллионы людей в лагерях сгноили, — нужен, как старые подштанники, протертые на заднице. Всего полгода прошло, а сколько появилось богатых людей… Вот слушай. Скоро тебе не надо будет прятать деньги и притворяться скромным тружеником. На всю жизнь запомни, — никогда не верь рублю. Эта бумажка всю жизнь людей обманывала, и дальше будет обманывать. Плюнь на этот рубль и забудь. Держи деньги в камнях, в золоте, в долларах. Понял?

Сурен кивнул, он курил и смотрел в небо, будто видел там свою судьбу.

— Ты сегодня к ней пойдешь?

— Да. У меня важный разговор.

— Не ходи, — сказал старик. — Она не твоя женщина. У нее муж. Он узнает, будет нехорошо. Ей хуже будет.

— Муж не дает ей развода. Уже больше года. Он купил в этом городе всех судей. Оптом и в розницу.

— Купил он судей или нет, но сейчас это его женщина. И он ее не отпустит. У тебя еще будет жена. Красивая, молодая… Нельзя воровать любовь. Пусть она не любит его, но он муж.

— Черт… Я говорил с ней вчера по телефону, сказал, что приду. Муж в отъезде, только вечером вернется.

— Не важно, соседи ему расскажут.

— Не могу с ней не увидеться, — сказал Сурен.

* * *

Через час он подошел к забору белого камня, хотел постучать в железную калитку, но она сама открылась, с той стороны ждала женщина лет тридцати в короткой шубке из искусственного меха с широкими рукавами, светлые волосы до плеч, зеленые глаза и яркие губы. Она взяла его за руку и потянула к себе. Калитка захлопнулась, женщина сделала шаг, обхватила руками его шею, прижалась и поцеловала в губы, долго и так сладко, что перехватило дыхание, и голова закружилась.

— Пойдем в дом, — сказала она. — Пожалуйста, пойдем… Все изменилось. Нарек звонил. Он приедет раньше, часа через два-три. Скорее, пойдем в дом.

— Я пришел за тобой, — сказал Сурен, чувствуя, что разволновался и от этого волнения, мысли спутались. — Я хочу сказать… У меня неприятности в Ереване. Я должен уехать. Но я не могу уехать без тебя, поэтому собирайся. Сейчас я подгоню машину. Мы сложим вещи и все…

— Я не могу. Нарек догонит нас. Ничего хорошего не получится. Судебное заседание через месяц. Надо дождаться.

Сурен отступил на шаг, дул холодный ветер, но ему было жарко, горела шея и щеки, он вытащил платок и стер со лба испарину. Он смотрел в сторону, на громадину дома из белого камня, окна темные, с двойными рамами. Он перевел взгляд на Лену, ветер дул ей в лицо, в глазах стояли слезы, на левой скуле расплылся продолговатый синяк. Он взял Лену за руку, приподнял рукав шубы, на запястье темные продолговатые пятна, это отпечатались толстые пальцы мужа. Выше, у локтевого сгиба, синяк, свежий, размером с половину сигаретной пачки.

— Я не оставлю тебя здесь, — сказал Сурен. — Мы и так долго ждали.

— Но я не могу уехать. Мы с Нареком еще раз попробуем все решить по-хорошему. Ну, если не получится… Я надеюсь на лучшее.

— По-хорошему это как? Нарек посадит тебя на цепь как собаку. Ты не выйдешь из этого двора, он не пустит тебя на суд. Я уеду, и никакой защиты ты здесь не найдешь. Останешься один на один со своей бедой. И с этой сволочью.

— Нарек сказал: если ты подумаешь, — только подумаешь, — бежать… Если только эта мысль придет в голову, — я убью твоих родителей. Сначала отца, потом мать, сожгу их дом. А потом дойдет очередь до твоей сестры из Еревана, ей тоже не жить. Не делай глупостей, — так он сказал. Он Богом поклялся.

— Никого он не убьет, он трус, — сказал Сурен.

— Трусы — самые опасные люди. Он убьет, потому что он трус.

— Лена, пожалуйста, Лена, — он искал подходящие слова, но их не было.

Теперь она заплакала.

— Я не могу, — повторила Лена. — Ты же это понимаешь. Нет…

Он стоял, гладил ее ладонью по волосам и не знал, что делать, все слова, которые он знал, самые убедительные, самые правильные, сейчас ничего не стоят, ничего не значат. Может быть, это к лучшему, что Лена не поедет с ним, Сурену нужно время, чтобы выехать из Армении, освоиться на новом месте, пройдет месяц-другой, он сможет через друзей вытащить ее из этой затхлой дыры, от мужа психопата, сейчас надо успокоиться, набраться терпения.

— Хорошо, потерпи еще немного, — сказал он. — Я вернусь. Через пару недель, через месяц… И заберу тебя навсегда.

— Хорошо, — Лена отступила назад, вытерла глаза платком. — Иди… Я буду ждать.

Он обнял ее и подумал, если сейчас же он не уйдет, то расплачется вместе с ней. Он повернулся, пошел к калитке, бросил взгляд за плечо. Лена стояла, опустив руки, и смотрела ему вслед, он помахал ей ладонью, попробовал улыбнуться. Сурен вышел за ворота, перешел на другую сторону улицы, остановился и закурил, ноги были ватными, сердце билось неровно, а на душе лежал тяжелый камень. Сурен вдруг подумал, что если он сейчас уйдет, — никогда больше не увидит Лены, почему так, что может случиться с ней или с ним, какие обстоятельства помешают будущей встрече, — он не знал, но поверил, — так и будет. Он затянулся дымом, пошел дальше и снова остановился, будто споткнулся.

— Сурен…

Он замер, услышав голос Лены, оглянулся, она вышла за калитку и бежала к нему через улицу. Он бросил сигарету и быстро зашагал навстречу.

— Я приду, — сказала Лена, она говорила быстро, захлебываясь словами, будто боялась, что не успеет сказать что-то важное. — Мы уедим… Сегодня же. Но сюда не надо на своей машине. Езжай к тем домам, — она махнула в сторону панельных башен, — жди возле магазина. Я только соберу сумку или чемодан. Дай мне час, за час я все успею.

— Брось ты эти вещи…

— Я же не могу голой уехать. И документы надо найти, — куда я без них. Но я быстро. Все, теперь уходи. Иди скорее. Пока соседи тебя не увидели. Иди же…

Сурен повернулся и, не оглядываясь, пошел дальше.

Сурен подумал, что хорошо бы наскоро помыть машину после ночной поездки она совсем грязная, он велел Левону размотать резиновую кишку, пустить воду и поработать тряпкой. Сам сел в доме за столом. Дядя Артур у окна мусолил газету, он дочитал передовицу о поездке Михаила Горбачева в Америку и перешел к колонке «происшествия». Оторвавшись от чтения, вопросительно посмотрел на племянника: