Адъютант императрицы - читать онлайн книгу. Автор: Грегор Самаров cтр.№ 83

– Я готов следовать за вами, хотя не понимаю, почему государыня распорядилась схватить меня, – сказал он. – К тому же у вас нет никаких доказательств правдивости ваших слов.

– За доказательствами дело не встанет, – возразил человек. – Слезайте с коня! Мы не можем терять время!

Он подал знак.

Из-за деревьев выехала закрытая карета, запряженная четверкой крепких лошадей.

Ушаков соскочил с лошади; пред ним открыли дверцу кареты и один из людей сел вместе с ним, держа наготове пистолет. Остальные вскочили на лошадей, также находившихся в лесной чаще. Один из них схватил за повод лошадь Ушакова. Молча и быстро мрачный поезд тронулся в путь.

В пути Ушаков тщетно пытался завести разговор со своим спутником – тот все время оставался нем и глух, как могила; тем не менее, терпение пленника нельзя было испытывать слишком долго.

Спустя полчаса, карета остановилась и Ушаков мог разглядеть, что они находились у одного из боковых подъездов Зимнего дворца. Страже был сказан лозунг и Ушакова повели через дверь, затем по каким-то коридорам, пока не ввели в роскошно убранную приемную и не постучались в одну из внутренних дверей комнаты. Дверь тотчас отворилась.

По молчаливому знаку спутника, Ушаков перешагнул порог и в следующий момент очутился в салоне лицом к лицу с генерал-адъютантом императрицы Потемкиным, стоявшим пред ним в блестящей форм и испытующе глядевшим на него.

Ушаков, овладевая своим страхом и напрягая все силы пред неизвестною опасностью, сказал:

– Я рад, что имею честь находиться в присутствии вашего высокопревосходительства, так как убедился, что попал не в руки разбойников, как я того опасался, и смею надеяться, что мне теперь будет объяснена причина моего ареста. Я лично не могу уяснить себе ее и полагаю, что все это вызвано каким-либо недоразумением или ложным доносом.

Потемкин, по-видимому, не обращал внимания на его слова, но продолжал разглядывать его, стараясь составить верное суждение о его личности.

– Кажется, в последнее время вы исключительно были заняты представлением рапортов коменданта шлиссельбургской крепости? – спросил он.

– Так точно, ваше высокопревосходительство, – ответил Ушаков, стараясь угадать смысл этого странного допроса.

– И каждый раз вы посещали при этом актрису Леметр? – продолжал допрашивать Потемкин.

– Мадемуазель Леметр, – возразил Ушаков, – невеста моего друга, подпоручика Мировича, и так как тот не получал отпуска, то я передавал ей его поклоны.

– Знаю, – сказал Потемкин, – я знаю также, что мадемуазель Леметр несчастна, так как должна выйти замуж за некоего Фирулькина; я знаю также, что ее сильно огорчает ухаживание другого могущественного лица.

– Ваше высокопревосходительство, последнее не может касаться меня, и если я даже слышал кое-что об этом, то с моей стороны было бы нескромностью говорить о том.

– А если бы я потребовал от вас именно этой нескромности? – спросил Потемкин, – Но оставим это, так как я хочу знать кое-что другое. Вы нередко посещали фельдцейхмейстера и подолгу оставались у него во дворе; нередко вы также бывали в артиллерийских казармах; это не имеет никакой связи с вашими посещениями мадемуазель Леметр.

– Шлиссельбургская крепость находится в ведении фельдцейхмейстера, – трепеща, возразил Ушаков, – я бывал во дворце по службе.

– Я вас не спрашиваю относительно ваших служебных посещений, – нетерпеливо прервал его Потемкин, – служебные рапорты принимаются офицером штаба фельдцейхмейстера. Но я хочу знать, что вы делали в Мраморном дворце? – спросил он громким, угрожающим голосом, делая шаг по направлению к Ушакову. – Отвечайте! Я хочу знать полную правду… Если вы расскажете все откровенно, то можете рассчитывать на покровительство мое и императрицы; если же вы скроете что-нибудь или солжете, то немедленно же будете отправлены в Петропавловскую крепость, где вам придется убедиться, что есть средства для наказания предателя, а также для того, чтобы заставить говорить упрямого.

Слово «предатель» Потемкин употребил без заднего умысла, желая во что бы то ни стало проникнуть в тайну, существование которой он подозревал.

Ушаков при этих словах смертельно побледнел и едва мог устоять на ногах.

– Говорите же! – крикнул Потемкин, видя, какое действие произвели его слова, – говорите и помните, что ваша искренность спасет вам жизнь!.. Помните, что, если вы откроете всю правду, то я беру на себя заботу о вашей будущности и обещаю вам наградить вас.

Один момент Ушаков стоял молча. Оправившись от первого страха, он почувствовал, что в нем снова пробуждается надежда. Он увидел путь к спасению, о котором несколько времени тому назад взывал к силам тьмы. Теперь ему предлагали руку, чтобы спасти из страшных объятий Орлова. Он решительно поднял голову и спокойно и ясно рассказал все, о чем беседовал с князем Орловым и что замышляли Мирович и Шевардев.

Лицо Потемкина, пока он говорил, становилось все радостнее, все более торжествующим.

– Знаете ли вы, – спросил он, когда Ушаков кончил, – что вы пошли на преступление против императрицы и государства?

– Я действовал по повелению фельдцейхмейстера, – возразил Ушаков, – он – мой начальник и несет ответственность за мои поступки. Мне не известны его намерения и я не смею проникать в них, но теперь я благодарю Бога, позволившего мне снять тяжесть, все время давившую меня.

– Вам есть за что благодарить Бога, – заметил Потемкин, – вы погибли бы, если бы не были сегодня арестованы, так как ваше поведение показалось мне подозрительным. Ваше искреннее признание спасло вам жизнь и вас ожидает блестящая карьера, если вы будете повиноваться моим приказаниям.

– А каковы будут ваши приказания? – напряженно спросил Ушаков.

– Вы сохраните в тайне весь наш разговор, – ответил Потемкин. – Вы по-прежнему будете посещать фельдцейхмейстера и в точности исполнять все его приказания.

– О, Боже мой, – воскликнул Ушаков, – как трудно будет мне теперь исполнять приказания фельдцейхмейстера, когда я знаю, что они не совпадают с желаниями государыни императрицы! Что будет со мною, когда план восстания раскроется и я окажусь в числе соучастников?

– А разве я не выступлю свидетелем, что вы действовали по моему приказанию? Разве не дал я вам обещания защищать и награждать вас? – промолвил Потемкин.

– Точно так же говорил князь Орлов, – мрачно усмехаясь, сказал Ушаков. – О, Боже мой! вместо спасения, я завязываю еще один новый узел на своей шее. И князь успокаивал меня своим словом, но отказался дать письменный приказ… Теперь как бы все ни пошло, я все равно погиб!

– Служба императрице – не веревка на шее, – сказал Потемкин, – и если вы подчинитесь моим приказаниям, то будете в полной безопасности. Этот заговор не будет приведен в исполнение; невинные не пострадают и только зачинщик этого дьявольского плана пожнет свою мрачную жатву. И в вашу руку я вложу средства уберечься от зла. Но заметьте, заклинаю вас Богом живым! Один ложный шаг, одно сомнение, мысль о предательстве могут послужить причиной вашей ссылки в сибирские рудники.