Тяжесть слова - читать онлайн книгу. Автор: Екатерина Гичко cтр.№ 23

А у меня в голове вертелось только две мысли: как они меня нашли и как оправдаться? Как они меня нашли, я вряд ли узнаю. Поэтому оправдываемся.　

— Я гулять ходила, — неуверенно начала я.　

Шайш сложил руки на груди и обратился во внимание. Ехидное такое внимание. Рыжие, не скрываясь, ухмылялись.　

— Я…я…ну ночью…немного пошумела, — мучительно краснела я, хотя под слоем пыли наверное видно не было. — Там…ну…наагасах знает, что я сделала.　

На лице Шайша возникла искренняя заинтересованность. Похоже, наагасах ему не рассказал о моих похождениях.　

— После этого мне не спалось, и я решила погулять. Тут…недалеко, — я неловко махнула рукой, показывая собственно где. — Я часто тут гуляю. В одиночестве. До завтрака я собиралась вернуться.　

— Но не вернулись, — заметил Шайш.　

— Я под пол провалилась и только что из подземелий выбралась.　

По взгляду нага было видно, что не очень он мне верит.　

— И где вы провалились?　

— Там, — я указала в сторону дыры.　

Наг скептически хмыкнул и пошел в тут сторону. Треск, мой визг, и он скрылся под полом.　

— Вы целы? — заорала я, подскочив к окну.　

В ответ раздалось что-то резкое и экспрессивное. Ругань, наверное. Только не на нашем языке.　

— Вот точно также я и провалилась, — сказала я в ответ. — Только пришла в себя не сразу.　

Рыжие, застывшие в момент треска, отмерли и двинулись к пролому.　

— Не на… — хотела попросить я, но не успела.　

Пол рухнул капитально, образовав огромную дыру в центре и облако пыли.　

— Вы целы?　

В ответ я услышала стоны и опять что-то экспрессивное. Живы, значит выползут.　

— Там есть дверь, из нее идите по коридору налево. Двери я уже выло… открыла.　

Прокричав это, я бросилась к парадному входу. Если планировка для всех замков действительно стандартная, то, как попасть в тот коридор, в который я вышла из подземелья, я знала. Я успела как раз к тому моменту, когда они перебирались через стоящую боком дверь. Там они задержались, подозрительно осмотрели проем, потрогали еще свежие вмятины на двери и удивленно посмотрели на меня.　

— Наружу очень хотелось, — я почему-то смутилась.　

Шайш опомнился и строго посмотрел на меня. Я поежилась и обнаружила, что камень до сих пор при мне.　

— Я, правда, просто гуляла.　

— Госпожа Таюна, зачем вам камень? — ласково спросил белобрысый.　

— А, я им двери открывала, — я с облегчением перескочила на новую тему разговора.　

Рыжая парочка не выдержала и загоготала. Шайш продолжал смотреть на меня с укором, словно статуя Богини-Матери из Старконского храма. Я почувствовала себя слегка виноватой.　

Дома меня ждал большой нагоняй. Воспитанием занималась мачеха. Как она сокрушалась моему легкомыслию, стыдила меня моим же поведением, недостойным юной леди… Ко всем бедам у меня оказались разодраны в кровь пальцы, а на лбу запеклась внушительная ссадина. Такая до моей свадьбы зажить не успеет. Если лекаря-мага, конечно, не найдут. Прикрепленный к Старкону маг этого профиля как раз отбыл по семейным делам в столицу.　

Мне запретили выходить до ужина и, наверное, лишили бы обеда, если бы не посчитали, что после пережитого, от голодовки мне станет хуже. Шайш больше не смотрел на меня укоризненным взором, но его молчание, а он и раньше не отличался говорливостью, было очень красноречивым. Он и рыжие отделались ссадинами и синяками, которые только придали шарм мужскому облику. Зато у нас у всех теперь было что-то общее во внешнем виде.　

С наагасахом я не виделась, но была уверена, что он мной тоже очень-очень недоволен. При этом никто не мог понять, как я смогла пройти незамеченной мимо охраны. Шайш попросил дозволения осмотреть мою комнату, но мачеха, к моей радости, воспротивилась этому. Она считала, что постороннему мужчине нечего делать в спальне незамужней девушки.　

Как только меня оставили в покое и одиночестве, я задумалась. Как они меня нашли? Странно, что я не подумала об этом раньше. При первой встрече с наагасахом у озера я не говорила своего родового имени и где живу. Тем не менее, сваты пришли туда, куда нужно. И сейчас они знали, где меня искать. Причем на поиски много времени не потратили. Мои родители не стали оповещать их утром, что я пропала, надеясь найти меня тихо своими силами. Мое отсутствие за завтраком объяснили недомоганием. И только ближе к обеду они сообщили истинное положение дел. И после этого нашли меня очень быстро.　

Я достала из кармана серебряный браслет. Я так его и не надела, предпочитая таскать с собой. Может это что-то вроде "светлячка", который выдает мое присутствие? Я внимательно осмотрела его. На звеньях были какие-то насечки, но слишком мелкие, чтобы я могла их разглядеть. Магия в нем была, но у меня не хватало знаний, чтобы определить, что это. Минус самообразования.　

Время до вечера тянулось очень медленно. К ужину меня не позвали, еду принесли прямо в комнату. Значит, я еще наказана. Вечерние посиделки с наагасахом тоже отменили. Сказали, что еще утром начались его переговоры с принцессой, и они никак не придут к соглашению.　

Несмотря на довольно бессонную ночь и активно проведенную первую половину дня, спать не хотелось. Я, конечно, понимала, что сбегать из комнаты куда-то это все равно, что лезть в берлогу к отощавшему после зимней спячки медведю, но я не давала обещания постоянно сидеть в своей комнате. Поэтому я опять переоделась, засунула браслет под подушку, а из одеяла соорудила видимость того, что я мирно сплю в своей постельке.　

Уходить за территорию имения я не стала. Просто погуляла по ночному парку и свернула к конюшне. Там, сидя верхом на бочке, я смотрела на звезды — россыпь искряще-белых точек. Рядом с луной проглядывал тонкий серпик волчьего месяца. Еще три дня и в ночном небе опять засияют два светила. Потом луна пойдет на убыль, и в небе останется только волчий месяц, который тоже исчезнет дня через три. Еще через два дня луна снова зародится на небе, и дальше цикл пойдет на повторение.　

За углом раздались тяжелые шаги и появился старший конюх Ерха. Он одного возраста с батюшкой и раньше частенько ездил с ним в качестве кучера. Увидев меня, он остановился и поклонился.　

— Доброй ночки, госпожа, — он ничуть не удивился, обнаружив меня в таком месте. Так уж вышло, что я часто гуляю по ночам.　

— Доброй.　

Он пристроился рядом на чурбаке, с мечтательным видом уставившись в небо. Я считала, что у Ерхи душа сказителя. Он постоянно мечтал о чем-то, а потом рассказывал. Сказки, основанные на видении неграмотного мужика, наполненные народными суевериями. И от этих незамысловатых сказаний на душе было теплее, чем от мудрых текстов книг с закрученным сюжетом. В них было что-то такое родное. Слушая их, ты словно возвращаешься в детство, когда твое восприятие окружающего было таким же широким как сам мир и одновременно очень простым. Взрослея, сам становишься сложнее и усложняешь действительность. Мысль становится узкой, не в силах принять мир со всеми его сложными сторонами. Разум не может объять слишком многое.