Дневник новой русской - читать онлайн книгу. Автор: Елена Колина cтр.№ 52

2. За парковку старикана.

3. За другие общественные нужды Лысого, кажется, хочет купить консьержке маленький телевизор.

Это были мои последние деньги… Господи, что же теперь будет? (Имею в виду с Ириной Андреевной.)

Пришла домой, собиралась рыдать и искать работу, но оказалось, что у меня дома теперь не дом, а плацдарм боевых действий, и сводка такова:

1. Позвонил Роман.

Роман меня любит, так и сказал: «Я тебя люблю». Ох! Эти слова всегда отдаются в животе таким приятным щекотанием…

2. Позвонила Алена.

– Все идет отлично, просто замечательно. Ты знаешь, эти долгоиграющие связи с женатыми – прямой путь к одинокой старости. А теперь Роману придется выбирать, – сказала Алена, – и лично у меня нет сомнений, кого он выберет, тебя или свою мымру.

Ой-ой-ой, неужели правда меня?! Алена ко мне пристрастна? Или нет?

3. Позвонил Роман.

– Я звонил домой. Жена говорит, что дочка положила в карман мою фотографию. Смотрит на фотографию и говорит: «Папа меня не вырастил, а хочет бросить».

4. Позвонила Женька.

Сказала: «Какая серьезная девочка с недетскими мыслями и выражениями».

– Что жена девчонке положила в карман, с тем она и ходит. Или жена вообще врет, – цинично добавила она.

Какая Женька все-таки приземленная. А вдруг девочка и правда страдает, а я ничем не могу ей помочь…

Женька ничего не понимает, она развелась с Катькиным отцом, когда Катьке было полгода, и теперь нудит: «КатькаПозвониПапе, КатькаПозвониПапе…» Просто чтобы у Катьки был отец.

Вечером пришел Роман, мы с ним сидели на кухне и обсуждали ситуацию. Роман рассказывал, кто кому что сказал.

Жена (все еще не могу поверить, что жена и моя подруга Лариса – одно лицо!) сказала:

– Половины салона и ребенка тебе не видать как своих ушей!

Мама Романа сказала:

– Глупо менять своего родного ребенка на чужого (чужая – это Мура).

Друг Романа сказал:

– Хотя у жены и нелегкий характер, но у твоей новой (новая – это я) может оказаться еще хуже.

Теща сказала:

– Буду являться к тебе во сне каждую ночь и очень строго укорять за все. (Интересно, правда ли она умеет по своему желанию появляться в чужих снах? Очень надеюсь, что ко мне она не планирует приходить.)

Мы так долго все обсуждали, что я совсем перестала понимать, как все это вышло, – как будто, я как Алиса в Стране чудес, выпила не из той бутылки, и я уже вовсе не я, а тону в серой мутной каше

Мура обиделась, что мы с Романом вместо того, чтобы дружить с ней, закрылись на кухне и без нее упоенно обсуждаем состояние дел в его семье. Отказалась есть пельмени «Дарья», вызвала меня в коридор и принялась злобно шептать:

– Я хочу, чтобы ты была счастливая, а у тебя сейчас выражение лица, как у нашей классной, – как будто она позавчера выпила бутылку уксуса.

– Почему позавчера?

– Потому что уже успела отойти в мир иной.

* * *

Я сама виновата – Мура ужасно избалована и с младенчества считает, что мои гости – это ее гости. Она никогда не интересовалась игрушками, ей хотелось только тихо постоять рядом с гостями, вроде она и не Мура, а такая тень. Мы про нее быстро забывали, да и что толку было ее выгонять, она все равно всегда могла подслушать…

Роман прямо с моей кухни позвонил жене (не верю, что это Лариса, а не дурной сон!), молча послушал, что она ему говорила, расстроился и выбежал из дома с ужасным лицом. Я побежала за ним – посмотреть, что можно сделать, а когда вернулась, – Мура со мной не разговаривает. Через две-три минуты сказала:

– Давай-давай, бегай за ним по улице, может, удастся поймать и вытереть ему слезы!

– Ты совсем как твой отец, не понимаешь тонких душевных движений! (Никогда нельзя говорить плохо о втором родителе, кроме тех случаев, когда у тебя сдали нервы, а у меня они как раз сдали.)

Я воспитала Муру жестокой девочкой! Но, может, она просто не достаточно хорошо знает Романа, поэтому не прониклась его проблемами.

Я уже совсем ничего не понимаю, а Женька – Женька говорила со мной очень едко. Сказала, что Роман ее достал. Что какого черта он мне сообщает всякую х… Что он все на меня перекладывает. Женька сказала – я дура. Не могу с этим согласиться. За что она так не любит Романа? Она же никогда его не видела. А-а, знаю. Это просто ревность. Одно дело мы с ней обе без мужей и самые близкие подруги, и совсем другое – если у меня любовь, и Роман мне почти так же близок, как она.

В конце разговора Женька назвала Романа (неприятно писать) «этот заплаканный мудак». Я уверена, что это Мура нажаловалась.

Из-за этой дуры Женьки спала в утешительной пижаме.

Этот день – самый горький в моей жизни, имею в виду не вообще, а в любовной жизни.

Перед первой лекцией встретились с Романом в Летнем саду, Роман был очень нежный и задумчивый.

Я сказала, что мне его ужасно жаль.

– Ты предлагаешь расстаться? – со странной готовностью спросил Роман. – На время, пока все уляжется…

Я очень удивилась, потому что я, наоборот, думала, что сейчас он скажет – хочу быть всегда с тобой (и Алена была в этом совершенно уверена, и Ольга, и все).

– Нет, я… – хотела объяснить ему про взрослую любовь, и про сознательный выбор, и что мы сможем преодолеть все сложности с детьми – у нас обоих хватит сил любить и его дочку, и Мурку, – но через десять минут начиналась лекция.

Роман проводил меня до дверей университета.

– Ну, я пошел? На время, мы расстаемся на время… – Я не могла поверить, что он так взял и ушел, без всяких прощальных поцелуев, слез и обещаний.

Меня бросили?… Кажется, меня бросили…

Если бы сегодня не стало известно про новый поворот в деле арестованного олигарха, мне было бы невыносимо горько, а так за общественно-политическими проблемами я немного отвлекалась от своей драмы. Несколько преподавателей на кафедре были настроены очень сердито, махали руками и говорили разные страшные слова вроде «засилье питерских чекистов», «начало 37-го года».

Чувствовала себя единственной защитницей президента в стане врагов. Все-таки я училась с ним в одной школе, а это так просто не сбросишь со счетов!

Оправдывалась, заискивающе улыбаясь, как бывает, когда твой близкий родственник сделал что-то, что всем не нравится, а ты испытываешь двойственные чувства, с одной стороны, в общем-то, согласен, а с другой стороны – все же родственник и если уж ты сам прилюдно его осудишь, то как же?! Еще у меня мелькала мыслишка вроде «дядя большой, дядя знает». Может быть, во мне говорит наследие крепостного права – пусть бы президент и правда, все знал и всегда был прав!