Питер Джексон и создание Средиземья. Все, что вы можете себе представить - читать онлайн книгу. Автор: Иэн Нейтан cтр.№ 30

«Например, мы не поняли, что он безмерно горевал из-за исчезновения деревень, – говорит Джексон. – Во многом он был человеком девятнадцатого века и протестовал против промышленного переворота, появления крупных фабрик и порабощения рабочих. Все это воплощает в себе Саруман».

Книга пронизана воспоминаниями Толкина о битве на Сомме, которые нашли отклик у Джексона, ведь он всегда интересовался историей Первой мировой войны. Когда герои добираются до Мертвых топей на месте древних полей сражений, у них под ногами оказываются тела павших, как на нейтральной полосе между фронтами. В книге не раз говорится о смерти, которой противостоит верность и дух товарищества. Братство не просто исполняет свою миссию, а выступает в качестве носителя философии, которая может спасти героев. Дружба Фродо и Сэма пересекает классовые границы – примеры подобной дружбы Толкин тоже видел во время войны.

По мнению критика Филипа Френча, Толкин не случайно «сделал целью путешествия Фродо не поиск власти, а отказ от нее». Любопытно, что в книге мы встречаем несметное количество эльфов, гномов и хоббитов, но бессмертной ее делает ее человечность – она уместна в любую эпоху, в разгар любой войны. Эта книга не теряет актуальности.

Стиль Толкина может показаться архаичным (он создавал мифологию, а из песни слова не выкинешь), но он интуитивно понимал, за что готовы будут умереть современные студии: нападение назгулов на Заветерь, сражение Гэндальфа с Балрогом, разрушение Изенгарда энтами, логово Шелоб. Все эти сцены были на удивление кинематографичны.

Джексон восхищается живостью описаний Толкина: «Можно даже представить фильм: расположение камер, монтаж – все как на ладони».

Ордески впечатлен развитием истории: она начинается в Шире, а затем ее мир становится все больше и больше.

При этом повествование, по сути своей, относительно линейно. Самый неожиданный герой, который по колено волшебнику, должен пробраться в стан врага и уничтожить его самое мощное оружие прямо у него под носом (или Оком). Путешествие Фродо, в котором ему помогают всевозможные герои, должно было задать фильмам импульс. Если не вдаваться в детали, это и правда были чертовы «Пушки острова Наварон» Боба Вайнштейна.

Вскоре было решено, что Том Бомбадил не вписывается в общий ход повествования. Толкин приступил к работе над сиквелом «Хоббита», не зная толком, что он хочет написать. Первые несколько глав, в которых хоббиты бегут из Шира, кажутся довольно бессвязными. Все меняется, когда герои добираются до Пригорья и встречают Странника. Сохранив Бомбадила – странного лесного духа, на которого не действует сила Кольца, – пришлось бы затормозить развитие истории и рискнуть ее правдоподобием на слишком ранней стадии, пусть истинные поклонники жанра и молили Робина Уильямса исполнить роль этого болтливого весельчака.

«Его никогда не было в сценарии», – уверяет Джексон.

Вопрос о Бомбадиле, на который так просто нашелся ответ, стал сигналом к главным дебатам: насколько сценарий будет соответствовать книге. Это предстояло определить при составлении сценарного плана ^[9].

* * *

Сценарный план. Став канарейкой, отправленной в шахты Мории, подготовленная Боутсом разбивка по сценам послужила основой для 92-страничного сценарного плана двух фильмов. Тысячестраничный труд Толкина был разбит на 266 сцен. Документ, который стал фундаментом итоговой трилогии, был подготовлен очень быстро. Далеко не все на этом этапе было окончательно решено.

Детали были прописаны схематично, но не возникало сомнений, что форма и тональность книги остались неизменными. Этот план было не сравнить с легкомысленной вариацией Джона Бурмена. Первый фильм должен был окончиться после битвы у Хельмовой Пади и гибели Сарумана (которую в итоге отложили до расширенной версии «Возвращения короля»), а второй – начинаться сразу после битвы. Многие сцены были уже определены – особенно для фрагментов, которые в итоге стали первым и третьим фильмами. В этом плане гораздо меньше важных упущений, чем можно себе представить: больше всего в глаза бросается отсутствие Лотлориэна и лишь эпизодическое появление Эдораса.

Впечатляет, что на этом этапе Джексон уже видел многие сцены. Фильм должен был начаться с «потрясающей панорамы битвы» со 150 000 орков, людей и эльфов на экране. Джексон уже представлял те кадры, которые станут знаковыми. Без Радагаста (который не появится на экране до «Хоббита») огромного орла Гваихира на помощь Гэндальфу, заточенному в башне Ортханка, отправляет мотылек. Эта идея родилась у Джексона, когда он представил, как камера спускается с головокружительной высоты башни к псевдопромышленным туннелям Изенгарда.

В сценарном плане нашли отражение как последовательность событий, так и визуальный язык, который Джексон использует, чтобы изобразить Средиземье, давая камере летать и парить над землей, подобно настоящему орлу. Так, стоило ему перечитать книгу, как в его голове сформировалась картина осады Минас Тирита: «Тысячи ПЫЛАЮЩИХ ФАКЕЛОВ освещают полчища рычащих ОРКОВ. БАРАБАНЩИКИ бьют в БАРАБАНЫ…»

* * *

Двухчастная версия (с «Miramax»). Несмотря на многочисленные кинематографичные сцены Толкина, его книга была полна и ловушек для сценаристов. Безграничность его творения нужно было сдерживать – огромное количество материала приходилось искусно вырезать, храня при этом верность тексту, – а еще история была разбита на эпизоды и порой повторяла сама себя. «Этого не замечаешь, когда погружаешься в мир книги, – поясняет Бойенс, – но при попытке экранизировать ее все сразу бросается в глаза».

Некоторые драматические моменты заставили бы Макки в ярости достать красную ручку. Джексон сетует, что хорошие парни «должны были проиграть» битву на Пеленнорских полях, а Толкину следовало описать еще одно столкновение у Черных Врат, чтобы не ослабевало напряжение. Кроме того, женские персонажи у Толкина получились запоминающимися, но второстепенными.

Чтобы решить эту проблему, Арвен вывели из тени и отправили в гущу событий, что, как признает Бойенс, больше соответствовало «голливудским стереотипам». Она принимает участие в битве у Хельмовой Пади и присоединяется к атаке роханцев на Пеленнорских полях. Пуристам это не по вкусу, но впоследствии кинематографисты заметили, что это было не так уж плохо: в сценарии она с упоением рубит орков и тонко шутит. В то же время ее роману с Арагорном уделяется слишком много внимания – второй фильм начинается со сцены, в которой Арвен и Арагорн обнаженными резвятся в озере в Блистающих пещерах (заставляя вспомнить об эротических аспектах сценария Джона Бурмена).

Ордески, который считал ви́дение Джексона едва ли не священным, признает, что его смутил тон сцены, когда он увидел ее в аниматике. «Моя жизнь – с тобой, – восклицает Арвен, закончив танец, которым она хотела удивить возлюбленного, – а иначе у меня не будет жизни!»