Скарлетт - читать онлайн книгу. Автор: Александра Риплей cтр.№ 199

Когда вальс кончился, к ним приблизился личный адъютант вице-короля:

— Их превосходительство просит удостоить их чести пригласить вас на следующий танец, госпожа О'Хара.

Удивленно поднятые брови, наигранно-недоуменный взгляд на лице Ретта — Скарлетт все это так хорошо помнила. Она одними губами улыбнулась Ретту.

— Скажите их превосходительству, что я буду очень рада, — ответила она адъютанту. Прежде чем принять его руку, она шепнула Ретту:

— У нас в округе Клейтон сказали бы, что я популярна до неприличия.

Удаляясь, Скарлетт слышала, как от души смеялся Ретт.

Когда Скарлетт приблизилась к вице-королю, она украдкой бросила взгляд на Ретта: он все так же смеялся. «Это уже слишком, — подумала она. — Как несправедливо: даже в этих дурацких атласных штанах и туфлях он отлично выглядит». Его зеленые глаза вновь весело заблестели, и он едва громко не рассмеялся, когда Скарлетт присела перед вице-королем в реверансе.

Когда ей удалось снова посмотреть на то место, где стоял Ретт, его уже не было. Впрочем, Скарлетт особенно и не удивилась: за время их знакомства Ретт так же неожиданно исчезал, как и появлялся, без каких-либо объяснений. И чего я так разволновалась, когда вдруг он возник здесь на балу? Пора бы уже и привыкнуть. Я чувствовала себя, как Золушка: вот согласно сюжету и появился чудесный принц. Скарлетт по-прежнему ощущала прикосновение его сильных и нежных рук на своей талии. В противном случае легко было поддаться иллюзии, что все существовало лишь в ее воображении: сверкающая золотом зала, музыка, прекрасный принц рядом с ней и даже она сама.

Вернувшись в «Шелбурн», Скарлетт зажгла свет и долго стояла перед высоким зеркалом, разглядывая свое отражение и пытаясь понять, какой ее увидел на балу Ретт. Она выглядела прекрасной и уверенной в себе дамой, как никогда похожей на свой портрет и портрет бабушки Робийяр в молодости.

У Скарлетт защемило сердце. Почему у нее не получается походить на другой портрет Робийяр? Тот, на котором та светится радостью, как женщина, которая любит и любима. Скарлетт почувствовала, что в словах Ретта на балу кроме участия были также грусть и ожидание расставания.

Посреди ночи Скарлетт О'Хара проснулась. В роскошно обставленной комнате, расположенной на лучшем этаже лучшего отеля Дублина, наполненной благовониями, раздались приглушенные рыдания. Скарлетт горько плакала, судорожно всхлипывая. «Если бы только…» — долго еще стучали в ее голове эти слова.

Наутро Скарлетт проснулась успокоенной и безмятежной, словно и не было горьких ночных слез и отчаяния. Наливая кофе и чай собравшимся в ее гостиной, она все так же одаривала их своей чудесной улыбкой. В одну из следующих бессонных ночей Скарлетт нашла силы сказать себе: пусть Ретт уходит, если хочет. Если я люблю этого человека, я не должна удерживать его возле себя. Надо свыкнуться с мыслью, что свобода для него превыше всего. Я предоставила полную свободу Кэт, потому что я ее очень люблю. Пусть будет так и с Реттом.

Как же мне хочется рассказать ему о Кэт! Я уверена, он бы гордился ею. Скорее бы закончился этот светский сезон: я так скучаю по Кэт! Интересно, а что сейчас делает моя крошка?

Кэт изо всех сил бежала, углубляясь все дальше и дальше в лес. Ночной туман еще держался кое-где в низинах, и она не представляла, в каком направлении движется. Она споткнулась о корень, упала, но тут же поднялась и побежала снова.

Останавливаться было нельзя, несмотря на то, что Кэт стала уже задыхаться, — никогда в своей жизни она так быстро и долго не бежала. Сзади послышался звук летящего сквозь листья камня. Она съежилась от страха, но все обошлось: ее защитило дерево. Мальчишки продолжали преследовать Кэт с криками и улюлюканьем и почти уже было догнали ее. Раньше они никогда не заходили в лес вблизи от Биг Хауса. Они знали, что миссис О'Хара в Дублине в обществе проклятых англичан. Их родители ни о чем другом и не говорили.

«Вот она!» — закричал один из мальчишек. Второй схватил камень и замахнулся, чтобы бросить уже наверняка. Но тут они с ужасом заметили, что фигура, показавшаяся из-за деревьев, была не Кэт. Это была страшная кальек — колдунья, которая грозила им своим скрюченным пальцем. Завизжав от страха, мальчишки бросились наутек.

— Пойдем со мной. Я напою тебя чаем, — сказала она Кэт.

Кэт доверчиво положила свою ладошку в морщинистую руку старухи Грейн (а это была именно она), и они пошли. Знахарка передвигалась медленно, и Кэт без труда поспевала за ней. — А пирожные будут? — спросила она.

— Да, — коротко ответила кальек.

Хотя Скарлетт скучала по дому, она осталась в Дублине до конца сезона. «Я же дала слово Шарлотте, — всякий раз говорила она себе, когда тоска по дому становилась особенно невыносимой, — сезон в Дублине — все равно, как в Чарльстоне: и там, и здесь светские люди на полную мощь задействуют свою фантазию, дабы придумать какие-нибудь еще развлечения и тем самым хотя бы ненамного продлить и без того длинный до бесконечности сезон». Успех Скарлетт в обществе был ошеломляющим, но, оказалось, это еще не предел: ее популярность продолжала стремительно расти. Миссис Фиц, будучи весьма практичной женщиной, умело пользовалась восторженными отзывами об очередных победах Скарлетт в дублинском обществе, которые регулярно публиковались на страницах «Айриш Тайме». Каждый вечер с очередным номером газеты она направлялась в таверну на постоялый двор Кеннеди, где с гордостью зачитывала людям Баллихары газетные опусы о фуроре, который ее хозяйка производила в столице. И постепенно ворчание, что Скарлетт водит дружбу «с этими англичанами», стало стихать, уступая место гордости, что ирландка О'Хара пользуется большим успехом, чем любая из английских женщин.

Колум не оценил находчивости Розалин Фицпатрик. Он пребывал в слишком мрачном расположении духа, чтобы находить в происходящем хоть что-нибудь положительное. «Англичане так же обольстят Скарлетт, как они это уже сделали с Джоном Девоем», — с горечью говорил он.

Колум был одновременно прав и не прав. Никто в Дублине не покушался на ее «ирландкость». Более того, успех Скарлетт во многом был связан с ее национальностью. О'Хара — звучит весьма колоритно. Скарлетт подметила еще и такую деталь: постоянно жившие в Ирландии англичане считали себя такими же ирландцами, как, скажем, семейство О'Хара из Адамстауна, имевшее древние кельтские корни. Шарлотта Монтагю пресекла любознательность с неожиданным раздражением: «А почему, интересно, им не считать себя ирландцами? Их семьи живут здесь с незапамятных времен. Между прочим, задолго до появления в твоей Америке первых поселенцев».

Скарлетт не пыталась вникать во все эти сложности. «Зачем это мне? — рассуждала она. — Я и так могу совмещать жизнь в двух непохожих мирах — фермерской Ирландии Баллихары и светской Ирландии дублинского замка. Когда Кэт подрастет, она пойдет по моим стопам, а это гораздо больше того, что я бы смогла ей дать, останься мы в Чарльстоне».