Скарлетт - читать онлайн книгу. Автор: Александра Риплей cтр.№ 167

От голода умираешь не один месяц, Скарлетт. Смерть от голода — немилосердная смерть. Все эти месяцы мимо нас проезжали телеги с едой.

В голосе Колума чувствовалось отсутствие жизни, но вскоре он оживился.

— Когда я был мальчиком, я подавал надежды. Учеба мне давалась легко, я много читал. Наш священник считал меня очень способным, и он сказал моему отцу, что, возможно, за мое усердие меня примут в семинарию. Мой отец дал мне все, что мог. Мои старшие братья, работая на ферме, делали больше, чем им полагалось, и мне не приходилось трудиться. Я мог оставаться со своими книгами. И никто меня и словом не попрекнул, потому что для семьи большая честь, когда один из сыновей — священник. И я принимал все как должное, потому что искренне верил в добродетель Господа и мудрость святой церкви. Я верил, что быть священником — это призвание. — Колум заговорил громким голосом: — Теперь-то уж я смогу получить ответ на вопрос, который меня мучил. Так я решил. В семинарии будет много книг, в ней царит мудрость святой церкви. Я занимался, молился и искал. Занятия и молитвы приводили меня в восторг. Но я никак не мог найти ответ на свой вопрос. «Почему? — спрашивал я своих наставников, — почему маленькие дети должны умирать от голода?» Единственный ответ, который я получил, был: «Веруй в любовь и мудрость Господа».

Колум поднял руки над своим измученным лицом. Голос его перешел в крик.

— Господи! Я чувствую, что ты здесь. Чувствую твою силу. Но я не могу видеть твое лицо. Почему ты отвернулся от своего народа — ирландцев?

Руки его упали.

— Ответа нет, Скарлетт, — сказал он, запинаясь, — и никогда не было. Но у меня было видение. В нем я увидел, как голодные дети собрались вместе. Они были уже не такие слабые. Тысячи детей протягивали свои маленькие истощенные ручки, этими ручками они опрокинули повозку с едой и не умерли. Теперь это моя миссия. Опрокидывать повозки, вышвыривать англичан, сидящих за столами, заставленными всякой снедью, дать Ирландии любовь и сострадание, которые не дал ей Господь.

Скарлетт с трудом дышала, слушая богохульство Колума:

— Ты попадешь в ад.

— Я уже в аду! Если я вижу, как солдаты насмехаются над чей-то матерью, которой приходится просить милостыню, чтобы купить еды для своих детей, это видение ада. Когда я вижу, как на улице старика толкают в грязь, чтобы солдаты могли идти по чистой стороне, я вижу ад. Когда я вижу, как людей выселяют из домов, подвергают телесным наказаниям, а мимо семьи, у которой картофельная грядка не больше метра, проезжает телега, скрипящая под тяжестью зерна, я говорю, что вся Ирландия — это ад. И я с радостью умру и приму вечные муки ада, лишь бы хоть на один час избавить Ирландию от ада земного.

Неистовство Колума потрясло Скарлетт. Она попыталась осознать, что он сказал. Допустим, ее не было там, когда англичане ломились в дом Дэниэла. Допустим, у нее не было денег, а Кэт была голодна. Допустим, английские солдаты действительно были как янки и забрали у нее животных, а поля, на которые она любила смотреть, сожгли.

Она знала, как беспомощно чувствуешь себя перед солдатами. Она знала чувство голода. Эти воспоминания остались у нее, и ничто не могло их стереть.

— Как мне тебе помочь? — спросила она Колума. Он боролся за Ирландию, а Ирландия была домом ее народа и ее ребенка.

Жена капитана корабля была полной краснолицей женщиной. Она взглянула на Кэт и протянула ей руки:

— Иди ко мне? В ответ Кэт потянулась к ней. Скарлетт знала наверняка, что Кэт заинтересуется очками, висящими на цепочке вокруг шеи женщины, но она ничего не сказала. Ей нравилось слышать восторженный голосок Кэт.

— Какая милая крошка. Нет, дорогая, их надевают на нос, а в ротик брать не надо. Какая красивая у тебя оливковая кожа. Ее отец испанец?

Скарлетт задумалась на секунду и ответила:

— Бабушка.

— Как мило, — женщина взяла из ручек Кэт очки, а вместо них вложила печенье.

— Я сама — четырежды бабушка. Что может быть лучше на этом свете? Я начала ходить в море вместе с мужем, когда мои дети уже выросли. Я не могла оставаться в опустевшем доме. Зато теперь чувствую радость оттого, что я бабушка. После Саванны мы пойдем в Филадельфию за грузом, и у меня будет два дня, чтобы побыть со своей дочерью и двумя внучатами.

«Похоже, она заговорит меня до смерти раньше, чем мы выйдем из бухты, — подумала про себя Скарлетт. — Я не перенесу этих двух недель на корабле».

Но вскоре она обнаружила, что тревога ее была напрасной. Жена капитана повторяла одно и то же так часто, что Скарлетт приходилось лишь кивать головой и говорить: «Боже мой». К тому же она была очень мила с Кэт, и Скарлетт могла совершать моцион на палубе, не беспокоясь о ней. Здесь, где соленый ветер обдувал лицо, ей лучше всего думалось. В основном она строила планы на будущее. Нужно будет найти того, кто купит ее магазин. Был еще дом на Пилтри-стрит. Ретт платил за содержание его в хорошем состоянии. Но держать пустой дом, в котором она никогда больше жить не будет, казалось нелепостью.

Итак, ей надо продать магазин и дом на Пилтри-стрит. Еще бар. Он относился к разряду не очень плохих. Бар приносил отменный доход и дела в нем шли прекрасно. Но Скарлетт решила освободиться от пут Атланты, а это подразумевало и продажу бара.

А как насчет домов, которые она строила? Она совсем не знала об этом. Ей надо будет самой проверить и убедиться, что строители все еще пользуются лесом Эшли. Нужно будет удостовериться, что с Эшли все в порядке. И с Бо. Она обещала Мелани.

Когда она покончит с Атлантой, то поедет в Тару. И, пожалуй, все, потому что как только Уэйд и Элла узнают, что поедут домой с ней, они просто загорятся этим желанием. Было бы так несправедливо их дразнить. Прощание с Тарой будет сложнее всего. Лучше это сделать быстро. Тогда прощание не будет столь мучительным. О, как она тосковала по Таре.

Корабль вошел в устье Саванны, оставались уже последние мили до города, но этот последний отрезок пути, казалось, они будут плыть вечно. Чтобы пройти по каналу, судно предстояло взять на буксир. С Кэт на руках Скарлетт ходила от одного края палубы к другому, пытаясь получить удовольствие от восхищения ребенка, увидевшего неожиданно взлетевших в небо болотных птиц. Они уже почти дома, а корабль все плывет и плывет. Она хотела видеть Америку, слышать ее голоса.

Наконец показался город и доки.

— Послушай, Кэт, послушай, как поют. Эти песни поют негры, это наш Юг, ты чувствуешь солнце? И так будет изо дня в день.

Ничего не изменилось на кухне Морин, как ничего не изменилось в семье. Та же привязанность, тот же рой детей. Мальчику Патрисии был почти уже год, а Кэт была беременна. Ритм жизни большого дома мгновенно захватил Кэт в свои объятия. Она с любопытством взирала на других детей, дергала их за волосы и подставляла свои.

Скарлетт наполнилась ревностью. «Кэт не будет по мне скучать, я не вынесу разлуки с ней, но я ничего не могу поделать. Слишком многие в Атланте знают Ретта и могли бы ему о ней рассказать. Я лучше убью его, чем позволю ее у меня забрать. Я не могу взять ее с собой. У меня нет выбора. Чем раньше я поеду, тем раньше вернусь. Я привезу ее братика и сестричку. Это будет для нее подарком».