Чарлстон - читать онлайн книгу. Автор: Александра Риплей cтр.№ 115

– Я блондин, ты рыжая, – фыркнул он язвительно, – а у девочки почему-то темные волосы. Как ты можешь утверждать, что это моя дочь?

Элизабет ужаснулась. Каким же надо быть недоумком, чтобы задавать такие вопросы.

– Ведь мама сказала, Лукас, что девочка уродилась в Эшли. Значит, и в моих жилах в большей степени течет кровь Эшли, а не Трэддов. Твоя мать тоже брюнетка. Удивительно, что ты родился светловолосым. Обычно в детях темное пересиливает светлое.

– Малыш вырос бы блондином. Если бы он остался жив. Маленький Лукас.

Элизабет поняла, что разговор сейчас свернет в привычное русло. Лукас вновь собирается укорять ее гибелью сына. Это была избитая тема. Элизабет приготовилась выслушивать оскорбления. Они стали уже как бы частью ее жизни, она не помнила, когда Лукас разговаривал с ней без подкалываний. Она слушала супруга краем уха, отвечала автоматически, как деревянная. Словно в груди ее не было сердца.

Даже когда он напивался и бил ее, она почти не чувствовала боли. Побои она считала еще одним невыносимым испытанием, которое приходилось превозмогать. Под конец она всегда теряла сознание. Элизабет с нетерпением ждала этого момента и чувствовала себя счастливой, соскальзывая в темную теплую пустоту. Она уже давно перестала чувствовать нестерпимую тяжесть, когда Лукас привычно наваливался на нее утром и вечером, и не завидовала, когда Кэтрин убегала от нее к отцу и Лукас со злобным торжеством взглядывал на жену.

Элизабет продолжала исполнять то, что требуется от молодой жены и матери. Она следила за домом, давала вечера, отдавала и принимала визиты. Дни походили один на другой, не оставляя свободного времени. Она была слишком занята, слишком утомлена и безразлична до окаменелости, чтобы заметить, что пьяные вспышки мужа становятся все чаще и сумбурней.

Она даже не почувствовала страха – дело было в феврале, – когда он вытащил ее в залитый луной сад, суля поздравить с Валентиновым днем.

Мягкое тельце Мосси лежало на середине выложенной кирпичом дорожки, – обычно блестящая шерсть потускнела.

– Я свернул ей шею, – тихо сказал Лукас. – И тебе сверну без труда. Не забывай, что я могу это сделать.

Элизабет подумала, что, наверное, должна огорчиться. Она любила свою кошку. Однако она не только не заплакала, но даже не расстроилась. И не испугалась.

На вечере у Сары Уэринг Элизабет старалась не смотреть на Лукаса. Внешне не произошло никаких перемен: он твердо держался на ногах, говорил отчетливо и смеялся не громче обычного. Однако по яркому румянцу и блестящим глазам Элизабет поняла, что муж слишком много выпил. Она попыталась сосредоточиться на разговоре о детских зубах и невежественных слугах, обычном для очаровательных дам на своем конце комнаты. Церковный колокол пробил половину первого.

– Пора уходить, – сказала Китти де Уинтер. – Кто достаточно дерзок, чтобы разбить компанию смелых охотников?

Дамы захихикали, зашуршали юбками и все вместе подошли к мужьям. Элизабет, ослепительно улыбаясь, присоединилась к ним, жалуясь вместе со всеми на мужской эгоизм и восхищаясь удавшимся вечером. Мужчины договаривались о бильярде, о предстоящей охоте и делали комплименты хозяйке.

Элизабет и Лукас отправились домой в собственной коляске. От Митинг-стрит Лукас погнал лошадь, нахлестывая ее кнутом, и коляска моталась из стороны в сторону, подскакивая на булыжниках. Элизабет терпела.

Если она попросит его ехать потише, он нарочно поедет еще быстрей.

– Чертова кобыла, – бормотал Лукас, – ни на что не годна.

Теперь, когда они остались одни, язык его стал заплетаться.

Пока Лукас отводил и распрягал лошадь, Элизабет не спеша поднялась на третий этаж. В детской горел ночник. Кэтрин и Хэтти безмятежно спали, хотя в комнате было очень холодно. Элизабет закрыла окно и поплотнее завесила кроватку ребенка. Покрепче закрыв за собой дверь, чтобы они не услышали пьяных криков Лукаса, она спустилась в спальню.

Элизабет услышала, как захлопнулась входная дверь, потом в гостиной звякнул графин. Судя по всему, предстояла тяжелая ночь.

Элизабет разделась, аккуратно сложила одежду, надела ночную сорочку, умылась и села к туалетному столику, чтобы расплести и расчесать волосы. Движения ее были механическими. Заслышав шаги на лестнице, она повернулась к дверям спиной.

– Как всегда, моя дорогая, – сказал Лукас, – ты приветливо встречаешь своего супруга.

Он с минуту постоял за ее спиной, затем схватил за волосы и дернул, заставляя оглянуться.

– Посмотри мне в глаза и улыбнись, как ты улыбалась Джиму де Уинтеру, – прорычал он.

– Лукас, пожалуйста… Я просто была с ним обходительна.

– Еще бы! Держу пари, это бывало не раз. Он у тебя единственный? Или помимо него еще Дейвид Майкелл? А Чарли Джонсон? Наверное, с каждым из них. Отвечай!

Он дергал ее голову из стороны в сторону. Элизабет почувствовала обжигающую боль и услышала чиркающий звук. Лукас швырнул на пол пригоршню волос.

– Стоит выдрать тебе все космы. Меньше будешь любезности расточать.

Отпустив ее волосы, Лукас швырнул Элизабет на пол. Она прикрыла грудь руками.

– Шлюха.

Он ударил ее ногой в живот, потом по рукам, коснувшись башмаком мягкого, нежного тела, которое они прикрывали. Элизабет начала кашлять. Она задыхалась.

– Прекрати! – взвыл Лукас. – Не смей надо мной потешаться. Кому говорю, прекрати!

Он ударил ее кулаком по уху. Элизабет почувствовала, как струйка крови потекла к шее. Горло продолжало сжиматься.

Но спасительное оцепенение все не наступало. Скорлупа, в которую пряталась ее душа, треснула; Элизабет почувствовала прилив панического страха. Лукас ударил ее по голове. До этого он никогда не бил ее так, чтобы синяки были заметны. Он никогда не терял над собой контроля окончательно. До этих самых пор.

– Лукас, – умоляюще прохрипела она.

Прижав на мгновение руку к раненой голове, она вытянула ее, показывая окровавленные пальцы.

– Вот это правильно! Ты должна умолять, чтобы я простил тебя. – Его рот перекосило от ненависти. – Но ты не заслужила прощенья. Я выбью из тебя твою лживую душонку. – Лукас ужасающе расхохотался. – Это не займет много времени. Ты сама задохнешься, прежде чем я возьмусь. – Неожиданно его настроение переменилось, голос зазвучал ласково: – У моей милой болит ушко? Иди ко мне, я поцелую, и все пройдет. Ведь ты больше не будешь, правда? Ты будешь хорошей девочкой. Покажи мне, какая ты хорошая.

Он обвил ее руками и принялся ласкать. Элизабет хватала ртом воздух. «Как я могла не заметить раньше, – думала она. – Лукас сумасшедший. Но до такого он никогда не доходил. Ведь он совершенный безумец».

Твердые узлы ковра впивались в спину, которая была и без того в синяках. Лукас навалился всем весом. Сквозь пульсирующий шум в ухе она слышала его сиплое дыхание. Свистящим шепотом он извергал оскорбления. Наконец, в наивысший момент, он выкрикнул: