Фатальное колесо. Пятое колесо в телеге - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Сиголаев cтр.№ 82

А секунд через десять ты просто плывешь от потери крови.

Или от вида оной.

Так, как это тут же сделал бравый Димон, неожиданно зашатавшись, сидя на полу и, заскулив по-заячьи, бликуя в сумеречном свете подвала мокрыми щеками.

– Перетяни его, Серый, – бросил я второму, мягко отступая назад. – Истечет кровью. Не видно мне, куда я попал. Если в артерию, грустно будет.

Щербатый молча наклонился к подельнику и потянул у него из штанов брючной ремень. Своего нет? Или просто жлоб? Димон зарычал от боли и… страха. А ты как думал? Ножом не только в пальцах крутят!

Я оглянулся – как там девчонки?

Нормально. Жмутся друг к другу под перевернутым крестом.

А где…

Не понял. Где Жрец?

– Он вдоль стены ушел, – дрожащим голосом сообщила Ольга. – Пока вы крутились. Я поздно заметила…

А что бы она сделала?

– Пусть… как там Сеня?

– Дышит.

– Мы уйдем сейчас, Оля. С Тошкой. Ты Сеню определи… куда надо. Пусть лечится парень.

– Да.

– Слышь, Айболит! – повысил я голос. – Серый! Я говорю, уйдем мы сейчас. Есть возражения?

– А мне-то шо…

– Вот и славно. Девочка тут юродивому поможет, ты уж ее не обижай.

– Ее обидишь! Тут это… Димону хреново.

– Я понял. Жди «скорую». К забору пришлю, где проход. Тащи пока болезных туда – и большого, и малого. Все! Время не теряем, я к телефону.

– Постой, Караваев, – позвала меня Ольга, когда я, придерживая за плечи Тошку, уже проходил мимо Серого с Димоном. – Я хочу сказать. Ты просил. Так вот, Жрец – это…

– Я знаю, – бросил я, не оборачиваясь, и пошел дальше.

Догадался уже.

Ну и как теперь эту красавицу сдавать родителям?

Я понимаю, что она уже большая девочка, но возвращаться со свидания голой, пусть даже и завернутой в черную тряпку, – это, знаете ли, уже перебор!

А папа Бронислав как считает?

Он сегодня как раз не в рейсе – дома, хоккей смотрит. Повезло семье. Особенно единственной и от этого горячо любимой дочке, что шмыгает сейчас носом у меня на груди и вновь дрожит, как перепуганный воробей.

Наверное, думает – ни хрена себе помогла другу!

А не пошел бы этот друг на…

Таких друзей – за… ухо и в музей! Правильно, Бронислав? Подожди, не отвечай пока. Ключевое слова – «пока». Сейчас рано еще отвлекаться от телевизора и от триумфа «Красной машины». Что там у них, третий период в разгаре? Должны выигрывать две банки. Следи в концовке за Голиковым – еще одна будет!

В общем… папа пусть пока не нервничает.

Что-нибудь придумаем.

Чуть раньше я, как и обещал, вызвал по телефону «скорую помощь» и даже, прячась в кустах неподалеку, лично проконтролировал прибытие к месту происшествия медицинской бригады. Видел, как в РАФ оперативно загрузили два травмированных тела. Одно огромное – тонко подвывающее и размазывающее грязные дорожки у себя под носом, и второе – мелкое, тихое и пришибленное, но при памяти и без видимых повреждений. Что уже хорошо.

Ольга тоже прыгнула внутрь машины и уехала вместе со всеми.

А Щербатый главарь даже и не появился около врачей. Ну, этого и следовало ожидать. Ножевое ведь – до звонка в дежурную часть с сообщением о происшествии остаются считаные минуты. Интересно даже, что там наша Княгиня «лепить» будет на уши дознавателю. Скорей всего, версия такая – больной на голову Сеня в состоянии помутнения рассудка подрезал мирно гуляющего тихим вечером по кладбищу безобидного обывателя Димона. Такого «безобидного», что под наколками кожи не видать! А чего такого? Раз обыватель – «зэчара», теперь что, и не человек, что ли?

У нас все равны!

Короче, суматоха укатила, и мы с Тошкой остались наедине со своими проблемами. Не такими грандиозными, конечно, как в подземелье, но… с одеждой моей подруги тоже «трабл» вышел неслабый!

Ее просто не было! В смысле, одежды.

Только кусок черной ткани – что-то бязевое на ощупь.

Ключевая неприятность заключалась в том, что в таком прикиде, в каком красовалась сейчас спасенная девушка, нельзя было даже выйти на более или менее освещенное место, не говоря уже о передвижениях в общественном транспорте. Добрые самаритяне в два счета ментов вызовут по этому привлекательному поводу, дай бог им здоровья!

И тем и другим, кто не понял.

А добираться до Тошкиного дома, где в числе прочих, напомню, живет еще и добродушный папа Бронислав, весом за центнер и с психикой, слегка деформированной длительным общением с боцманом Петровичем, – так это не дай боже! Ежели пешком туда, то это километров пять. И я не дам гарантии, что весь этот маршрут окажется не под исправно работающими фонарями. В которых, как на грех, именно сегодня даже лампочку никто не выбьет из хулиганских соображений. Особенно в тех местах, где замечено наибольшее количество праздношатающихся зевак. И по вечерам в том числе. Даже, я бы сказал, в основном по вечерам!

Доходчиво проблема обрисована?

Правильные формулировки – это уже не меньше четверти решения!

И что будем делать? С оставшимися тремя четвертями?

Пока мы неторопливо движемся по темной пустынной дороге, разделяющей старое городское и старинное еврейское кладбища. Здесь мало кто бывает… по ночам. Да и днем, если честно, не людно.

Я даже поежился, осознав это. За компанию с Тошкой.

Есть и вторая проблема, мешающая решению первой. Она заключается в том, что сейчас я не могу бросить девчонку одну даже на минуту! А как вы себе это представляете? Если и оставлять ее, то делать это нужно обязательно в безлюдном месте – по вышеприведенным причинам. И в темноте. Да у Тошки моментально истерика приключится, что совершенно оправдано.

Я привязан!

Да еще и ограничен в возможностях перемещения по городу.

Вот такая вот засада. Вилка. Даже цугцванг, если уже опустились до шахматной терминологии, – куда ни шагнешь, везде… счастье на букву «ж».

Я грустно вздохнул.

– Ты как им в руки попалась, звезда ночного корпоратива? – деликатно спросил Вику, бережно держа ее за плечи и двигаясь вместе с ней вдоль кладбищенского забора. – Наврала ведь мне про бабулю? Признайся!

– Нет, – еле слышно произнесла она. – Не наврала, есть у меня бабушка. На Кожанова. Я просто… передумала.

– О как! Думала-думала и передумала? И с чего бы это?

– Ты сказал… дела у тебя. «Скорбные».

Я аж споткнулся.

– И что? Это присказка такая, поговорка. Из… фильма, кажется. Даже не помню из какого.