Последний рывок - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Зурков, Игорь Черепнев cтр.№ 28

В гости к интендантам мы попали почти вовремя. В смысле, почти все ещё были на местах, и никого не пришлось арестовывать. И в нужный кабинет тоже зашли почти без помех. Почти — потому что какой-то тип сомнительно-торгашеской наружности попытался что-то вякнуть, когда мы появились в приёмной.

— Господа! Мне назначено!..

— Сядьте на место… любезный! — Эх, давно я не д’артаньянил, уже и забывать начал, как это делается. — Я здесь по делу государственной важности, а не с сомнительными коммерциями! Если желаете, после могу и вашим вопросом заняться!..

Негоциант этого никак не пожелал и плюхнулся обратно на стул под недоумевающе-сочувствующим взглядом секретаря.

Хозяин кабинета, штабс-капитанишка, упакованный по последнему писку военной моды (френч с одиноким «Станиславом вообще без всего», галифе, сбруя имени Сэма Брауна и ботинки-бульдоги с обмотками от Fox Brothers), был очень занят ритуалом чаегоняния и особого сопротивления оказать не смог.

— Сударь, сегодня поручик Макаренко получил в вашем ведомстве тридцать комплектов солдатских постельных принадлежностей на казённые нужды. Вот по этой накладной, которую вы собственноручно завизировали. Вот ваша подпись. Здесь числится имущество первого срока службы, так?

— Э-э-м-м-э… Да… А с кем имею честь?

— Вопросы здесь задаю я! Бумага подписана вами?

— …Да…

— Пройдёмте с нами. Хочу, чтобы вы лично убедились в наличии и качестве выданного.

— Н-но позвольте…

— Не позволю!! — Удар кулака по столешнице заставляет подпрыгнуть на месте мраморный письменный прибор и упасть вниз отставленный на самый край стакан в серебряном подстаканнике. Горячее содержимое его попадает чинуше на колени и, кажется, немного повыше, отчего он резво вскакивает. — Я — подполковник Гуров, офицер по особым поручениям его императорского высочества регента империи великого князя Михаила Александровича, и получение имущества вышеупомянутым поручиком Макаренко как раз входит в мою компетенцию!.. На выход — марш!..

На складах нас обслужили почти молниеносно. Не успели мои водилы поскидывать тряпьё вниз, как уже были готовы тюки с абсолютно новыми подушками, одеялами и матрасами. Теперь — последний штрих…

— Стоять!.. Мой батальонный врач нашёл в этой рванине вшей, кои могут оказаться тифозными. Поскольку я не могу продезинфицировать кузова автомобилей, распорядитесь, любезный, быстро застелить их чистыми простынями во избежание переноса инфекции! Выполнять!..

* * *

Палуба под ногами накреняется, отвлекая от приятных воспоминаний. Крейсер ложится в очередной поворот, затем снова выравнивается…

По дороге обратно пришлось долго и искренне убеждать шокированного Антона Семёновича в своей абсолютной доброжелательности к нормальным людям. И в доказательство властью командира батальона пригласить на торжественный ужин, посвящённый прибытию для прохождения службы нового офицера, коим был недавний юнкер Михайловского училища, а ныне прапорщик Александр Анненский. Ещё тогда, в Питере, разагитированный Котярой, нашёл возможность познакомиться с юношей и даже осчастливить его рукопожатием перед строем. После краткого, но эмоционального поучения о том, как надо понимать честь офицера и хранить как военную тайну, так и некоторые подробности личной жизни других людей, волею случая ставшие ему известными. А также, к чёрной зависти половины батареи, пригласить после окончания учёбы продолжить службу в 1-м отдельном Нарочанском батальоне специального назначения.

Как оказалось, мы с ним разминулись буквально на несколько минут, и он уже целый час поджидал меня возле канцелярии. После того как, покраснев от волнения, его новоиспечённое благородие доложился о готовности приступить к служебным обязанностям, пришлось отпустить педагогов заниматься своими делами, взяв с них обещание непременно присутствовать на празднике живота и провести вводную беседу-инструктаж с «молодым пополнением», отправив перед этим посыльного к Ганне с просьбой превратить обычный ужин в торжественно-ритуальное мероприятие…

Когда мы вошли в столовую, там собрались уже все офицеры. Вадим Фёдоров, дежуривший по батальону, доложил об отсутствующих, я представил Анненского коллективу, затем по моей просьбе он в двух словах рассказал, какие пути Господни привели его в наш батальон, и что, если капитан Волгин не возражает, то он бы хотел служить в роте огневой поддержки. Улыбающаяся шеф-повариня вручила новичку именной столовый прибор с выгравированными заранее инициалами, и на этом торжественная часть была закончена. Как только все расселись, к нему подошёл специально назначенный для этого случая вестовой с малюсенькой рюмкой (по уже давней традиции стопки и стаканы были заменены на «напёрстки» граммов по пятьдесят вместимостью) на подносике и с улыбкой от уха и до уха доложил:

— Ваше благородие, это от их благородий капитана Волгина и офицеров четвёртой роты.

Что делать по этой команде, Анненскому я уже рассказал, и он, взяв посудинку, подошёл по очереди чокнуться с вышеназванными. Потом была очередь «призраков» Оладьина, «кентавров» Дольского, «янычар» Стефанова и последняя персонально от батальонного командира. Каждую рюмку он только пригубливал и ставил «в строй» перед собой. Содержимое после ужина будет собрано во фляжку, и выпьет он эти стописят в окопе, после того, как прикончит своего первого ганса и заберёт его ствол. Одновременно получив свой персональный «оборотень»…

Недавно такой случай ему выпал. Разведотдел Западного фронта доложился, что какая-то германская радиостанция периодически долбит в эфир непонятное слово. Для наших армейских «маркони» под общим руководством никому кроме вездесущего Павлова не известного прапорщика Вавилова пеленгация уже не была тайной за семью печатями, и по их выкладкам гансы занимались радиохулиганством в окрестностях того самого хутора, где скоропостижно скончались некие обер-лёйтнант Майер и майор фон Тельхейм. Оладьин, собирая группу, прихватил с собой Анненского и поехал искать «окошко». Всё прошло успешно. Место перехода нашли, наш молодой прапор вшил в голенище ножны для боевого ножа и повесил на ремень «фирменный» батальонный кортик и кобуру с трофейным люгером, а в кайзеровской армии на одного фельдфебеля стало меньше. Бедняга так и не добрался до сортира…

* * *

Палуба снова наклоняется, теперь уже в другую сторону. Снова поворот, я уже давно сбился который по счёту…

На том хуторке меня снова ждали Николаи и фон Штайнберг. Но на этот раз беседа была спокойной и конструктивной для обеих сторон. И результатом её стал выход в море заранее перегнанного из Ревеля крейсера «Олег». Бронепалубник облегчили по максимуму, сняв все мины и лишнее имущество, а также отправив в отпуск нескольких офицеров. В результате чего командир крейсера каперанг Полушкин временно переселился в отдельную каюту, предоставив свои «апартаменты» нам и прибывшему на борт в режиме «сплошное инкогнито» великому князю Михаилу Александровичу, который оккупировал спальню, столовую и кабинет, а мы расположились в салоне, ибо только через него можно было добраться до охраняемого лица. Мы — это личная охрана регента, то бишь мой бывший первый состав и я, напросившийся за компанию. Помимо этого чуть позже на просторы Балтики выскочил только что отремонтированный «Новик», командир которого должен был вскрыть пакет с боевым приказом в море, где чужих глаз и ушей гораздо меньше, чем на суше.