Смерть знает, где тебя искать - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Воронин cтр.№ 77

Братья Вырезубовы уже решили все свои дела. Коробки со свежесрезанными розами отдали Тарасу, учтиво называя его “дядя Тарас” и на “вы”. Хохол же поинтересовался, как поживает Наталья Евдокимовна, и когда узнал, что женщина в больнице, посочувствовал братьям, попросил, чтобы те передали поклон матери.

– С удовольствием передадим, дядя Тарас, – сказал Григорий.

– Минут через пятнадцать подскочите за деньгами, мне как раз подвезут.

– Хорошо.

Хохол направился к киоску, а братья Вырезубовы прошлись по цветочным рядам, брезгливо морщась, – они всегда так смотрели на цветы, выращенные другими, – и направились к своему автомобилю.

С Абебой Вырезубовы столкнулись лоб в лоб.

– Здорово, братья! – крикнул эфиоп, заглядывая в глаза то Григорию, то Илье.

– Здорово, – сказал Илья.

Григорий посмотрел в сторону и сплюнул под ноги, – “друзья, прекрасен наш союз!” – выкрикнул Абеба знаменитую фразу из Александра Сергеевича. – Мне цветы нужны, – позарез нужны, женщинам нужны цветы! У меня и деньги есть. Ну, конечно, если недорого…

– Тебе нужны цветы? – братья переглянулись, и этот взгляд все решил.

– Ты знаешь, как обрадуется мама? – почти шепотом, с придыханием, произнес Григорий.

– Мама?

– Да-да, обрадуется! Это для нее будет такой подарок, просто закачаешься! А?

– Точно, брат, – Илья потер руку об руку. – Ладно, нужны цветы, так пойдем. Сколько тебе?

– Штук пятнадцать, два букета.

Абеба абсолютно не ориентировался ни в стоимости цветов, ни в их качестве. Единственное, что он знал, так это то, что братья Вырезубовы привозили к вокзалу самые хорошие и дешевые розы.

– Иди за нами, только не так близко, – наморщив лоб и скривив губы, зло буркнул на эфиопа Григорий. – Иди за нами шагах в десяти. А ты, Илья, сбегай к хохлу, деньги возьми.

– Деньги завтра возьмем!

– И то верно, – сказал брат.

Они направились к машине, оглядываясь по сторонам. За ними никто не наблюдал, кроме пьяноватого бомжа, приятеля эфиопа.

– Знаете что, друзья, я не покупал цветы уже лет десять.

Братья опять переглянулись, и каждый из них подумал примерно одно и то же: “Ну, чертов эфиоп, больше ты их уже никогда покупать не станешь, мы постараемся”.

– Да, мама будет рада. Завтра заберем ее из больницы и приготовим подарок.

– Что-что? Какой подарок? – эфиоп забежал наперед и посмотрел на Григория. – – Я тебе сказал, где идти! – как на собаку, рыкнул Илья. – На десять шагов позади нас!

Когда троица добралась до фургона, братья опять переглянулись. Илья залез в кабину, а Григорий, поигрывая связкой ключей, подошел и открыл заднюю дверь микроавтобуса.

– Залезай, бери в коробке, в длинной. Эфиоп на четвереньках пополз по днищу, микроавтобус немного качнулся.

– В какой коробке? Здесь же ничего нет! – эфиоп открыл одну, вторую, обе были пусты.

– Сюда, сюда ползи, – позвал его Илья Вырезубов, сидевший на водительском месте. – Вот, нагнись, загляни в эту.

Последняя коробка лежала у стенки. Эфиоп потянулся к ней грязными черными руками. Илья вытащил из-под сиденья монтировку, и, когда Абеба поднял картонную крышку и в его глазах возник недоуменный вопрос, дескать, последняя коробка пуста, как новенький гроб без покойника, коротко взмахнул ею. Илья нанес удар, резкий и точный, но не очень сильный, все-таки он боялся проломить эфиопу череп. Ойкнув, Абеба осел, а затем распластался.

Григорий уже был в салоне.

– Веревку давай и скотч! Скорее! – подгонял он Илью.

Тот вытащил из ящика белый бельевой шнур и широкую ленту. Вначале Григорий связал эфиопу руки и ноги, затем заклеил рот. Аккуратно уложил добычу вдоль борта, прикрыл длинными картонными ящиками, а затем перемахнул на сиденье.

– Ну, порядок, – потирая руки, сладострастно улыбаясь, шептал он. – Вот мать будет довольна. Ведь она не ожидает, что мы с тобой так расстараемся. Вот и отметим юбилей Александра Сергеевича Пушкина, сожрем его на праздник, сколько там до него дней осталось?

– Телевизор скажет! Сожрем со всеми потрохами, – сказал Вырезубов, взял чистую тряпку и протер стекло с внутренней стороны.

– А за деньгами?

– Потом заберем.

– Непорядок, надо сходить за деньгами. Мама этого не любит.

– Она не вспомнит, завтра заберем деньги. Никуда хохол не денется. Он без нас пропадет. Мы ему привозим самые хорошие цветы. Мы их выращиваем, срезаем и доставляем в Москву. Так что деньги он отдаст. А если нет, то пошлем его на фиг, к нам и так очередь, желающих работать с Вырезубовыми хоть отбавляй!

– Мама сказала работать с Тарасом.

– Поехали, брат!

Мотор загудел, и фургон медленно, соблюдая все правила, поехал по кольцу.

Илья включил приемник, поймал какую-то радиостанцию и услышал: “До юбилея Александра Сергеевича Пушкина осталось пять дней”.

– Пять дней! Гриша, ты слышишь, всего лишь пять дней! – он ударил кулаком по приборной панели. – Через пять дней мы Пушкина сожрем.

– Может, приготовим его на вертеле?

– Мама сама решит, как его лучше оприходовать. Вымоем его, вычистим… – мечтательно говорил Григорий, глядя на небо, по которому летели похожие на пушечные взрывы облака.

– Худоватый он какой-то, – заметил Илья.

– Ничего, это не самое страшное, это даже хорошо. Разговор братьев Вырезубовых со стороны выглядел полностью идиотским, и если бы кто-нибудь его слушал, то наверняка подумал, что братья Вырезубовы впали в детство или играют в какую-то игру, правила которой известны им и никому более.

Сергей Дорогин уже в третий раз посмотрел на часы. Прошло не десять и не пятнадцать минут, а полчаса. Абебы все еще не было.

– Чертовщина какая-то! – сказал он, обращаясь к Белкиной.

Та перед этим о чем-то оживленно разговаривала с Тамарой.

– Что ты говоришь, Сергей?

– Говорю, чертовщина какая-то! Ушел наш Абеба.

– Ты, наверное, ему денег дал? – с завидной прозорливостью заметила Белкина.

Дорогин на замечание Варвары ничего не ответил.

– Так дал или нет, Сергей? – проявляя женскую солидарность, задала вопрос Тамара.

– Ну дал, дал. – И что из того?

– Зачем ты ему деньги давал?

– Чтобы он вам цветы купил по поводу окончания этого гнусного инцидента.

– Зачем нам цветы? Поехали, чего мы его будем ждать? Пропил твои деньги Пушкин.