Кровавый путь - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Воронин, Максим Гарин cтр.№ 44

Жена и дочь Петракова изумленно переглянулись, хозяйничая на кухне, когда из ванной раздался мощный гул фена.

– Эй, дети! – крикнула дочь, думая, что это ее сыновья балуются феном, одной из немногих дорогих вещей, имевшихся в доме.

Выглянула в гостиную. Самое странное, на этот раз дети не занимались никаким вредительством, мирно рассматривали марки.

– Папа! – еще не веря, позвала дочь.

Петраков на мгновение выключил вибрирующий в руках фен и прислушался.

– Ты меня звала? – спросил он сквозь закрытую дверь.

– Да. Это ты включил фен?

– Извини, что не спросил твоего разрешения, – раздался спокойный голос отца и вновь загудел мотор.

«Ничего себе, – решила женщина, – что-то на него не похоже».

А Петраков тем временем укладывал подсохшие волосы гребешком в ровный пробор. Линул на ладонь одеколона, протер щеки, которые тут же приятно обожгло, словно священным огнем.

«Вот теперь я парень хоть куда! – подмигнул своему отражению в зеркале Аркадий Карпович. – Физическая форма, конечно, ни к черту, но это дело поправимое, главное, направление я выбрал верное».

Он подтянул живот и повернулся к зеркалу боком. Согнул руки в локтях, напрягая бицепсы.

«У такого человека, как я, всегда впереди есть перспектива. Главное, вовремя спохватиться и не дать прижать себя к самому дну!»

Он накинул махровый халат жены на голое тело и в шлепанцах направился прямо в кабинет.

– Аркаша, – крикнула жена с кухни, желая убедиться, что с ее мужем все в порядке.

– Я занят, – недовольно бросил Петраков, поняв, что возникшее было телесное желание никак не относится к жене.

Он оделся у себя в кабинете, не броско, но с достоинством. Сердце громко стучало в груди.

– Новая жизнь.., новая жизнь, – твердил себе Аркадий Карпович, трясущимися от волнения, а не от старости руками отсчитывая пять стодолларовых купюр из тонкой пачки, стянутой цветной аптечной резинкой.

Он расправил бумажки, засунул их в пустое отделение просторного бумажника и небрежно бросив его в карман куртки, вышел в гостиную.

Ни жена, ни дочь, ни внуки не успели даже глазом моргнуть, как Петраков очутился на лестничной площадке. Единственное, что досталось их любопытству, так это щелчок замка. Не сговариваясь, жена и дочь прильнули к оконному стеклу.

Петраков вышел из подъезда. Обычно он имел привычку помахать на прощание рукой жене, на этот же раз даже не повернул голову в ее сторону. Он вышел через арку на людную улицу и тут же распрямил спину, отвел плечи назад, подтянул живот.

Он находил удовольствие в том, чтобы идти, гордо выпрямившись, подняв голову. И странное дело, если раньше мало кто уступал ему дорогу, если раньше прохожие сворачивали в сторону, оказавшись лишь в непосредственной близости, то теперь уступали путь уже шагов за пять – шесть.

В последние годы он совсем не обращал внимание на то, какие новые магазины открылись неподалеку. Зачем зря травить душу, разглядывая дорогие вещи, которых никогда не купишь?

Теперь же Аркадий Карпович шел, вглядываясь в красивые яркие надписи, но заходить в двери, снабженные тонированным стеклом, пока еще не рисковал.

Он шел к магазину «Мужская одежда», расположенному на двух нижних этажах высокого здания. Знал, в привычной обстановке почувствует себя увереннее. Там, где большие залы, продавцы не станут бросаться скопом на посетителя, и он сумеет приспособиться к новым, непривычным условиям.

Раньше, отправляясь за большими покупками, Петраков обязательно шел в магазин с женой.

На ней лежал выбор, объяснение с продавцами.

Сам же Аркадий Карпович выступал в роли манекена, о котором, в основном, говорили в третьем лице, не стесняясь, обсуждали недостатки его фигуры. Теперь же Петраков решил, остаток жизни он проживет для себя. Поэтому и покупки будет делать сам.

Он потянул на себя ручку двери, вошел в гулкое помещение магазина. Осмотрелся, ища взглядом вывеску-путеводитель. Но, найдя, не поспешил в отдел, где продавались костюмы. Он медленно шествовал по проходу между стеклянными кубами витрин, в которых беззвучно шевелили усами секундных стрелок часы, где застыли, поблескивая добротной кожей, портфели, портмоне.

Петраков старался смотреть на все это великолепие скучающим взглядом человека, которому ничего не нужно. И не потому, что он не имеет за что купить, а потому, что у него все есть и удивить его нечем.

В конце зала он заприметил окошко обменного пункта валют, краем глаза отметив неровно горевшие красным цифры курса напротив звездно-полосатого флага. На его появление в магазине никто практически и не отреагировал. Довольно часто старые люди приходят в торговые залы с одним единственным желанием посмотреть на вещи, прицениться, но не купить.

Наконец, когда Петраков уже не ощущал себя чужим в магазине, можно сказать, обжился здесь, он все так же, не спеша, подошел к входу в отдел, торговавший костюмами.

«Что бы выбрать? Не очень дорогое, но достаточно пристойное?»

Прошелся между рядами вешалок, пробежался пальцами по плечикам и наконец остановил свой выбор на темно-зеленом, почти черном костюме с тонкими серебристыми полосками в одну нитку. Он выделялся среди висевших рядом добротностью материи, аккуратностью швов. Свой размер Аркадий Карпович уже не помнил, и когда взял костюм в руки, не сумел разобраться с маркировкой. Он привык, что размеры указываются арабскими цифрами, а тут стояли римские.

Тут же рядом с ним наконец-то появилась девушка-продавец.

– Хотите примерить?

– Не мешало бы.

– Пройдите в кабинку.

Петраков несколько неуклюже перевесил костюм через руку, стараясь его не помять, и, сжимая портфель под мышкой, прикрыл металлическую дверку, сплошь испещренную небольшими отверстиями.

«Для вентиляции, что ли? – подумал Аркадий Карпович, но тут же сообразил, что ошибается. – Какая к черту вентиляция, если кабинка сверху открыта? Это сделано для того, чтобы следить за посетителями, не крадет ли чего-нибудь. Хотя что тут украдешь, если все на виду? Взял один костюм, один и повесь».

Девушка-продавщица далеко не уходила.

И Петраков испытывал странное волнение, раздеваясь и в то же время наблюдая за молоденькой девушкой сквозь отверстия в дверце. Он остался в трусах, носках и рубашке. Большое зеркало во всю стену отражало его худосочную, с нелепым животом-огурчиком фигуру.

Костюм пришелся впору, и главное, он скрадывал все недостатки фигуры. Несколько узкие плечи стали шире, а живот исчез под пиджаком.

Брюки без складок легли на туфли.

Только сейчас Аркадий Карпович догадался взглянуть на ценник, приклеенный поверх красочного ярлыка изготовителя.