Опасности путешествий во времени - читать онлайн книгу. Автор: Джойс Кэрол Оутс cтр.№ 13

Меня отвязали, рывком привели в горизонтальное положение.

– Мисс, шевелите ногами, вы же не инвалид. Мозг посылает сигнал – левая нога, правая нога. Поднимите голову.

Я сумела пройти несколько ярдов и рухнула как подкошенная.

Наутро проснулась на жесткой койке, укрытая тонюсеньким одеялом. Повязка с головы исчезла, ремни, стягивавшие запястья и лодыжки, пропали. Мысли прояснились.

Мне рассказали: я студентка первого курса государственного университета Вайнскотии, расположенного в Вайнскотия-Фолз, штат Висконсин. Приехала поздно вечером и свалилась с лихорадкой, поэтому вместо общежития очутилась в лазарете. За ночь болезнь благополучно миновала, и скоро меня выпишут.

– Мисс Энрайт, вещи мы доставили в общежитие.

– Спасибо.

– Вас поселили в Экради-Коттедж, Саут-Юниверсити-авеню.

– Благодарю.

Экради-Коттедж. Саут-Юниверсити-авеню. Предстояло отыскать пункт назначения, чем я и занялась.

Меня обуревали надежды! Предвкушение накатывало волнами, разбавляя парализующие приливы страха.

Самое главное – мои родители живы, и спустя четыре года мы непременно воссоединимся. Семья даже не «испарилась» из памяти.

Да к тому же Мэри-Эллен Энрайт отличалась завидным здоровьем и ухитрилась не погибнуть при телетранспортации.

Если ей и повредили мозг, то несущественно.

А несущественные травмы быстро заживают.

Однако стоило мне подняться, как ноги подкосились, и я чудом не упала, – к счастью, крепкая девушка в белоснежной форме медсестры успела поймать меня за талию.

– Держись, Мэри-Эллен! Дальше сама, сама.

Она засмеялась. На долю секунды наши взгляды встретились.

У медсестры были светлые, почти белые волосы, забранные в пучок.

Слева на груди висел бейджик «Ирма Кразински».

Медсестра знает, кто я, но она мне не враг.

Позже у меня промелькнуло: вероятно, мы обе очутились здесь не по своей воле и сумеем найти общий язык.

* * *

В вестибюле общежития М.-Э. Энрайт дожидалась здоровенная картонная коробка.

– Мэри-Эллен, верно? Это для тебя, только принесли.

Коробка размером три на четыре фута была набита до отказа и буквально трещала по швам.

Картон сильно помялся, словно багаж везли издалека под проливным дождем. Скотч перетягивал бока замысловатым узором, переплетаясь крест-накрест, точно паутина. Разрезать ее долго не удавалось даже ножницами, любезно одолженными комендантшей.

– Бог ты мой! Кто-то очень постарался, чтобы ты получила все в целости и сохранности.

Внутри оказалась одежда: несколько юбок, блузки, свитера, брюки, темно-синий шерстяной джемпер, куртка на овчине, фланелевая пижама, белое хлопковое белье, носки, пара кроссовок и коричневые туфли, которые комендантша окрестила «мокасинами». Еще там лежали невиданные мною прежде бермуды, блейзер и длинные, прозрачные чулки. Явно поношенные, мятые вещи ощутимо пахли затхлостью.

Ошеломленная, растерянная, я разглядывала содержимое коробки, гадая, у какого безымянного трупа мои каратели позаимствовали гардеробчик.

– Помочь тебе отнести все наверх? Коробку лучше пока оставить здесь, а вещи донести в руках…

– Нет, спасибо. Я справлюсь.

Комендантша, мисс Стедман, была на редкость любезна, однако я настойчиво избегала смотреть на нее. Мне не хотелось разговаривать с ней дольше положенного, как и проводить с ней даже минуту в отведенной мне комнате. Не хотелось, чтобы она видела это барахло вблизи или заподозрила, что я понятия не имею о предназначении некоторых вещей. Не хотелось, чтобы она и дальше вдыхала отвратительный, застарелый запах, исходивший от коробки.

А еще мне не хотелось становиться объектом сочувствия. Бедняжка! Она и впрямь еле сводит концы с концами.

Кроме того, манера речи мисс Стедман непривычно резала слух. Говорила она определенно по-английски, но очень медленно, а гласные произносила исключительно в нос.

На дне коробки оказался конверт с отпечатанным «М.-Э. Энрайт». Я решила вскрыть его позже, оставшись одна в комнате.

Нагруженная вещами, я поднялась в комнату 3С. Где-то на полпути перехватило дыхание – сказывалась долгая дорога. Мисс Стедман с тревогой наблюдала за мной, но не предпринимала попыток помочь.

Внутри конверта обнаружилось пять новеньких, хрустящих двадцатидолларовых купюр и плотный лист бумаги, озаглавленный «ИНСТРУКЦИИ».

Больше ничего. Помню легкое, мимолетное разочарование: я мечтала – точнее, надеялась, – что С. Плац прониклась ко мне искренней симпатией.

Приезд первокурсников ожидался только на следующий день – момент для Изгнания лучше не придумаешь. Подозреваю, С. Плац приложила руку к составлению графика.

Комната 3С располагалась под самой крышей. Просторное помещение с двумя слуховыми окошками и скошенным потолком. Голые половицы, голые стены, испещренные дырками под картины и крючки.

Четыре кровати, четыре стола – у меня будет три соседки!

По правде сказать, не думала, что окажусь в компании трех девушек.

К счастью, комната не таила сюрпризов. Ничего примечательного, если не считать скошенного потолка – стоит чуть зазеваться, и шишка на лбу обеспечена.

Я быстро осмотрелась – непроизвольный рефлекс в Зоне 9: убедиться, что тебя не подстерегает опасность. На первый взгляд ничего пугающего или сверхъестественного. Обычная комната без признаков индивидуальности.

Я выбрала кровать в дальнем углу под самым скатом крыши, оставив лучшие места, рядом с окнами и просторными шкафами, соседкам, а то еще обидятся.

– Мэри-Эллен! Ты точно решила спать в углу? – восклицали они с подкупающим участием.

С соседками мне повезло – приятные. Наверное. Таращились на меня с любопытством, но не задирали, по крайней мере нарочно.

Совершенно чужие друг другу, внешне они походили на сестер. Все белые – ЦК-1. Все из глубинки Висконсина, окончили среднюю школу. У всех абсолютно одинаковый тягучий среднезападный акцент. Их имена моментально перепутались в голове, словно настойчивый гул насекомых.

Возможно, одной из них предстоит стать моим палачом.

– Мэри-Эллен, когда ты приехала? Вчера?

– А из какого штата?

– Родители привезли? Они еще здесь?

– Мэри-Эллен, прости! Мы тебя совсем стеснили.

До самого позднего вечера в комнате толпились родители, родственники, младшие ребятишки – общими усилиями они помогали сокурсницам устроиться на новом месте.

Я поспешила спрятаться. Меня угнетали чужие голоса – громкие, самоуверенные, довольные, выводящие протяжные гласные. Но я смогла сдержать слезы.