Короткие интервью с подонками - читать онлайн книгу. Автор: Дэвид Фостер Уоллес cтр.№ 62

Но она не могла его презирать. Ни одна хорошая мать не презирает своего ребенка, не осуждает, не обращается плохо, ни в коем случае не желает ему вреда. Мать это знала. И ее стандарты для себя как матери были, ожидаемо, чрезвычайно высокими. Так, когда бы она не «оскользнулась», «сорвалась», «потеряла терпение» и в итоге выражала (или даже чувствовала) презрение (хотя бы на миг) к ребенку, мать мгновенно впадала в такое самоедство и отчаяние, что, казалось, их невозможно выдержать. Потому мать всегда была в состоянии войны. Ее ожидания находились в фундаментальном конфликте. Конфликте, в котором, как ей казалось, на кону стоит сама ее жизнь: не перебороть инстинктивное недовольство ребенком значило заслужить ужасное, сокрушительное наказание, которое, как она знала, она исполнит сама, внутри. Она была настроена – отчаянно – преуспеть, удовлетворить свои ожидания от себя как матери, любой ценой.

С объективной точки зрения мать в своих попытках самоконтроля добилась поразительного успеха. Во внешнем поведении по отношению к ребенку она была неустанно любящей, сострадающей, сопереживающей, терпеливой, теплой, несдержанной, безоговорочной, никто не замечал в ней способность осуждать, или не одобрять, или сдерживать любовь в любой другой форме. Чем презреннее становился ребенок, тем больше любви требовала от себя мать. Ее поведение, по любым стандартам, которые ожидают от выдающейся матери, было непогрешимым.

В свою очередь, ребенок, пока рос, любил мать больше всего на свете. Если бы у него была способность каким-то образом сказать о себе всю правду, ребенок бы сказал, что чувствовал себя очень скверным, презренным ребенком, которому благодаря незаслуженному благоволению фортуны досталась самая лучшая, самая любящая, терпеливая и прекрасная мать во всем мире.

Внутри, пока ребенок рос, мать переполнилась до краев презрением к себе и отчаянием. Разумеется, казалось ей, в том, что ребенок врал, обманывал и терроризировал домашних зверей округи, виновата она; разумеется, ребенок просто показывает всему миру ее собственные гротескные и жалкие недостатки как матери. Так, когда ребенок украл деньги из классного фонда ЮНИСЕФ или раскрутил кошку за хвост и несколько раз ударил об острый угол кирпичного дома по соседству, она принимала гротескные недостатки ребенка на себя, вознаграждая детские слезы и самоедство безоговорочным любящим всепрощением, почему казалась ребенку единственным прибежищем в мире невозможных ожиданий, безжалостного осуждения и нескончаемого психологического дерьма. Пока он (ребенок) рос, мать вбирала глубоко в себя все, что в нем было неидеального, и несла это бремя, и тем освобождала его, искупляла и обновляла, хотя и пополняла свой внутренний фонд презрения.

Так длилось все его детство и подростковый возраст, и ко времени, когда ребенок уже подрос для различных прав и разрешений, мать почти целиком переполнилась, глубоко внутри, презрением: презрением к себе, к непослушному и несчастному ребенку, к миру невозможных ожиданий и безжалостного осуждения. Она, конечно, не могла ничего из этого выразить. И тогда сын – отчаянно стремящийся, как и все дети, отплатить за идеальную любовь, которую можно ожидать только от матерей, – выразил все за нее.

КИ № 20 12/96

НЬЮ-ХЕЙВЕН, КОННЕКТИКУТ

И да, я влюбился в нее только тогда, когда она рассказала мне о невероятно ужасающем инциденте, когда с ней жестоко обращались, похитили и чуть не убили.

Вопрос.

Позвольте объяснить. Я знаю, на что это похоже, поверьте. Я могу объяснить. В постели в ответ на какое-то напоминание или ассоциацию она рассказала об автостопе и о том, как ее однажды подобрал, как оказалось, психически больной серийный сексуальный маньяк, который затем отвез ее в уединенную местность, изнасиловал и почти наверняка убил бы, если бы она не начала думать по делу под давлением гигантских страха и стресса. Вне зависимости от того, что я думал о качестве и сути мыслительного процесса, который позволил убедить маньяка оставить ее в живых.

Вопрос.

И я тоже нет. Как вообще можно сейчас, в эру, когда у каждого… когда есть коллекционные карточки с психически больными серийными убийцами? В сегодняшнем климате я стараюсь держаться подальше от мысли, что кто-то может, в кавычках, напрашиваться на подобное, давайте даже не будем об этом, но вообще уверяю, что это дает повод призадуматься о способностях оценивать обстановку или как минимум о наивности…

Вопрос.

Только это, пожалуй, чуть менее невероятно в контексте ее типа, а именно того, который можно назвать гранолоедами, или пост-хиппи, нью-эйджерами, как угодно; в колледже, где часто впервые знакомишься с социальной таксономией, мы звали их гранолоедами – термин, который подразумевал прототипные сандалии, неочищенные крупы, сумасбродную парапсихологию, эмоциональное недержание, пышные длинные волосы, безмерную либеральность в социальных вопросах, финансовую поддержку от родителей, которых они поносят, босые ноги, малоизвестные импортные религии, индифферентность к гигиене, ванильный и какой-то избитый лексикон, целиком предсказуемую манеру речи пост-хиппи про мир-и-любовь, которые…

Вопрос.

На огромном уличном концерте-дефис-перформансе в рамках фестиваля арт-сообщества в центральном парке, где… это был пикап и точка. Не буду пытаться представить это чем-то приятней, чем есть, или чем-то предопределенным. И не побоюсь признаться, рискуя показаться меркантильным, что ее прототипная морфология гранолоедки была видима с первого же взгляда, даже с противоположной стороны сцены, и сама по себе диктовала условия подхода и тактику пикапа, и делала все предприятие почти незаконно простым. Половина женщин… среди девушек с образованием это не такой редкий тип, как можно подумать. Вам лучше не знать, что это за фестиваль или почему мы трое на него пришли, уж поверьте. Я проявлю политическое мужество и сознаюсь ради приличий, что классифицировал ее как строго одноразовую цель и что мой интерес почти целиком вызвало то, что она была ничего. Сексуально привлекательна, секси. Тело феноменальное, даже под пончо. Привлекло меня ее тело. Лицо у нее было немного странное. Не приятное, но эксцентричное. По заключению Тэда, она была похожа на реально сексуальную утку. Тем не менее nolo ^[101] на обвинение, что я заметил ее на пледе во время концерта и плотоядно направился к ней прогулочным шагом, не скрывая одноразовых намерений. И на основании предшествующего опыта общения с родом гранолоедов, в смысле, предшествующего этому, условие одной ночи возникло по большей части из-за мрачной невообразимости беседовать с вечно правой фанаткой нью-эйджа больше одной ночи. Одобряете вы меня или нет, думаю, можно допустить, что вы меня понимаете.

Вопрос.

Потому что из-за этой пушистости «на-самом-деле-жизнь-просто-пушистый-крольчонок» их сверх всякой меры сложно воспринимать всерьез. Или не чувствовать, будто ты их так или иначе используешь.