— Так... — процедила сквозь зубы Тэлли. — Официально
заявляю: я ненавижу этот город.
Айя вдохнула поглубже, но спорить не стала. Собственно
говоря, ее это тоже начало раздражать — то, что за ней всюду следят, непрерывно
засыпают звонками и сообщениями, что девчонки делают стрижки, как у нее, что
над ее носом все еще насмехаются на мелких, непопулярных каналах.
«Будет у меня когда-нибудь свобода личной жизни?» — с тоской
гадала Айя. Теперь даже собственная аэрокамера заставляла ее нервничать. Рен
разобрал Моггла и извлек чип, вставленный «экстрами», но Айе все еще порой
снились страшные сны, где носились стаи говорящих Могглов.
И все же... не было смысла притворяться и делать вид, будто
она не в восторге от того, что рейтинг ее лица составляет однозначную цифру. В
конце концов, она со своими знаменитыми друзьями направлялась на «Бал тысячи
лиц» Наны Лав. На губах Айи играла улыбка. Моггл сопровождал ее и вел
непрерывную съемку.
— И как же мы пробьемся через этот кордон? — спросила Тэлли.
— Зажигательные бомбы? — предложил Фаусто.
— Нановирус! — воскликнула Шэй.
— Ничего такою! — выкрикнула Айя. — Необязательно вечно все
взрывать, Тэлли-ва. В этом городе существует такое понятие, как кокон
популярности.
— Что-что?
— Просто идите вперед, и они расступятся.
Тэлли сделала несколько шагов — и волна аэрокамер отшатнулась
от высотки-траясформера. Дэвид взял Тэлли под руку и повел вперед. Вскоре
аэрокамеры, держась на почтительном расстоянии, окружили их идеальным шаром.
— Это так странно, — сказал Эндрю Симпсон Смит. — Все города
такие?
— Нет, — покачала головой Тэлли. — После начала реформы
свободомыслия именно этот город свихнулся сильнее других.
— Рецутационная экономика не безумие! — возразил Хиро. В
последние несколько дней он занимался английским языком с Эндрю и теперь с
удовольствием выдавал длинные фразы. — Желание славы мотивирует людей, и мир
становится интереснее!
Тэлли презрительно фыркнула:
— Я видела эту мотивацию в деле, Хиро. Она запросто приводит
к искажению истины.
Айя вздохнула, гадая, когда Тэлли объявит об этом во
всеуслышание. Большинство каналов уже перестали галдеть насчет ракет и ее
старого сюжета об уничтожении городов. Айя подарила всем свежую тему для разговоров.
Новое будущее, совершенно новые «экстры».
В отличие от некоторых на этот раз она ничего не
присочинила.
В особняке Наны Лав было на кого посмотреть.
«Новоеды» прибыли в большом количестве и демонстрировали
новый аэрогель — «умный» и съедобный. Пузырь этого геля парил над головами
гостей, меняя форму и цвет, и страшно мешал аэрокамерам работать.
Пласт-шуты — все до единого — разыгрывали «экстров».
Громадные глаза, бледная кожа. Но вот от хватательных пальцев на ногах
большинство пласт-шутов отказались. В моду вошло скайбольное снаряжение,
работающее в режиме невесомости. Хиро, правда, ворчал: дескать, не помешало бы
для начала хоть немного потренироваться. Повсюду летали миниатюрные
камеры-блестки, изготовленные специально для этой вечеринки. Они сновали между
гостями на небольшой высоте. И каждая из них записывала всего несколько
пикселей, а городской интерфейс собирал из этих кадров непрерывное изображение.
Любой житель города мог странствовать по вечеринке так, словно отправил туда
собственную невидимую камеру.
Ясное дело, в самом скором времени Тэлли возненавидела эти
камеры-блестки. Поймав целую пригоршню, она швырнула их на пол, и остальные тут
же почтительно расступились, создав сверкающий «кокон популярности». Тэлли
поторопилась скрыться в дальних комнатах особняка. «Резчики» последовали за
ней.
— Добрый вечер, Айя, — произнес знакомый голос по-английски.
Она подняла голову и увидела, что рядом с Могглом в воздухе
парит Удзир, одетый в нарядное сари. В гибких пальцах одной ноги он зажал бокал
с шампанским.
Айя низко поклонилась, стараясь не глядеть на Удзира.
«Экстры» до сих пор ее смущали — даже после того, как Удзир подробно рассказал
о том, для чего им такой странный внешний вид. Бледная кожа нужна была
«экстрам», чтобы вырабатывать витамин D из каждого лучика солнечного света.
Даже широко посаженные глаза имели смысл: в первых орбитальных станциях должно
было оказаться так многолюдно, что обычное зрительное восприятие было не нужно.
И все-таки смотреть на «экстров» было не слишком приятно.
— Надеюсь, вам тут нравится, — пробормотала Айя.
— Очень. С твоей стороны было очень любезно устроить так,
чтобы меня пригласили.
— Я тут ни при чем, — сказала Айя.
Действительно, новое лицо человечества, экстратеррестиал
Удзир сразу пробился в первую тысячу рейтинга. Теперь все шутили на тот счет,
что он — единственный «экстра», который по большому счету вовсе не «экстра», то
есть не заурядный.
— Так или иначе, Айя, моим присутствием здесь я обязан
твоему сюжету. — Удзир ухитрился слегка поклониться, паря в воздухе. — Ты
невероятно помогла нашему движению.
— А я просто очень рада тому, что все прояснилось прежде,
чем Тэлли-сама успела сжечь весь ваш флот.
— Как и мы,— кивнул Удзир. — Но оказалось, что наше спасение
более ценно, нежели несколько потерянных кораблей. Странная вещь — слава.
— Это точно. Уже есть новые добровольцы?
— Немало — Он посмотрел за плечо Айи. — Некоторые сегодня
здесь.
— Привет, Проныра.
Айя обернулась и от изумления раскрыла рот.
— Лай? Как ты сюда...
— Как я сюда попала? — подсказала Лай и улыбнулась. — Так
же, как и ты. По приглашению.
Айя часто заморгала. Ей не пришло в голову проверить, каков
нынешний рейтинг лиц «ловкачек», но, конечно, при том, что сюжет приобрел в
корне новый оборот...
— Девятьсот пятьдесят семь, — проговорила Лай — Ты же об
этом хотела спросить?
— Ох... ты, наверное, в ужасе.
Лай пожала плечами.
— На орбите это не будет иметь большого значения.
Она перевела взгляд на Удзира. Тот отвернулся и говорил с
кем-то еще из гостей.
— Я просто очень надеюсь, — сказала Лай, — что этому мистеру
Знаменитому Пришельцу хватит ума понять, что в орбитальных поселениях славе
делать нечего.
Айя рассмеялась и представила Лай с четырьмя руками и
рыбьими глазами. Она поежилась и прогнала этот образ из сознания.
— Хочу попросить прощения за то, что снимала вас тайком.
— А ты меня прости за то, что я запустила тебя в небо через
масс-драйвер, — сказала Лай, но, немного подумав, добавила: — Да нет, тут не за
что извиняться. Это было весело.