Степень риска (сборник) - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Барабаш cтр.№ 8

– Ну некогда нам! Понимаете. Некогда! Время уходит! – тряся перед собой руками, прокричал в их сторону Ракитин.

Между тем Резунов, морщась от боли в ноге, наклонился к лежащему без чувств обер-лейтенанту и похлопал его по щекам – пленный даже не пошевелился.

– Вы бы полегче, товарищ капитан! – Резунов исподлобья, снизу вверх посмотрел на Ракитина, – Разве можно арийца так бить по кумполу? Неровен час, отлетит его душа к немецкому богу, а он нам живым нужен. Эх, товарищ капитан!

– Разговорчики, сержант! Прекратите паясничать! – прикрикнул Ракитин и снова повернулся к взводным: – Ты, Краюхин, – ткнул пальцем капитан в сторону светловолосого крепыша с лейтенантскими кубарями на петлицах, – ты допросишь этого арийца, – Ракитин кивнул головой в сторону не приходящего в сознание немца, – допросишь и объяснишь, что мы пробиваемся из окружения и пленных не берем – они для нас обуза. Если хочет сохранить свою поганую фашистскую душонку, то пусть на самолете перебросит нашего человека за линию фронта. И еще, – капитан обернулся на стон обер-лейтенанта и, кивнув в его сторону, добавил: – растолкуй ему, что за утрату документов, которые сейчас находятся у нас, его и свои не помилуют – расстреляют, причем расстреляют как предателя. Так что пусть героя из себя не корчит, выбор у него невелик, а вернее, выбора просто нет. Ты все понял, лейтенант?

– Так точно. Все понял, – Краюхин вытянулся в струнку. – Разрешите приступать, товарищ капитан?

Тяжелым взглядом посмотрев в глаза приподнявшемуся на локтях летчику и заметив, как после этих слов тот мертвенно побледнел, Ракитин мрачно усмехнулся:

– Приступайте, лейтенант.

Он плотнее надвинул на лоб потертую фуражку и уже на ходу негромко проговорил в сторону Краюхина:

– Сдается мне, лейтенант, что с этим свалившимся с неба обером вполне можно и на русском языке договориться.

Обер-лейтенант Эрвин Буш действительно неплохо знал русский язык. Этот язык, как язык вероятного противника, он стал изучать еще инструктором в планерном клубе союза летчиков гитлерюгенда, а ко времени вторжения в Россию знал его если не в совершенстве, то, во всяком случае, достаточно хорошо. Именно знание русского стало причиной его перевода из первого отряда 51 й истребительной эскадры в секретный отдел Курьерской эскадрильи главного командования люфтваффе. Он не был ограниченным солдафоном и умел делать выводы из конкретных событий. Когда по личному приказу Гитлера особая «Авиаэскадра подполковника Ровеля» провела аэрофотосъемку районов Западной России, ее специально оборудованные самолеты с высот во много тысяч метров выявили практически все русские аэродромы вплоть до полевых площадок. Русская авиация в первые часы войны внезапным ударом почти полностью была уничтожена. Но в воздушных боях до 19 июля 1941 года «уничтоженные» «красные люфтваффе» смогли вывести из строя 1284 немецких самолета. Сравнивая кульминацию воздушной битвы за Британию в октябре 1940 года с яростью воздушных боев июня-июля 1941 года на Восточном фронте, Эрвин Буш благодарил судьбу за то, что она дала ему шанс дожить до победы, в которой он, разумеется, не сомневался. Правда, накануне вторжения в Россию в тайниках души Эрвина Буша все-таки гнездилось сомнение в благополучном исходе схватки вермахта с русской армией. Он хорошо помнил солнечный день 18 июня 1941 года, когда его в числе других молодых летчиков пригласили на один из аэродромов рейха. Там собрались наиболее опытные немецкие летчики, были и шеф германских пилотов Геринг, и сам Гитлер. Предстояла встреча с русскими. По официальному приглашению 14 июня 1941 года четверо русских летчиков прибыли в Германию «обмениваться опытом». Эрвина поразила абсолютная раскованность и жизнерадостность гостей, их молодость и нескрываемая уверенность в превосходстве русской авиации над любой другой. Эта подчеркнутая уверенность не ускользнула от Гитлера, тем более что до начала войны против СССР оставалось всего четыре дня. Русским предложили взлететь на новейшем предсерийном германском истребителе «Хейнкель-100Д-0». Таких в люфтваффе было всего три экземпляра. Самый молодой из русских летчиков с трудно выговариваемой фамилией «Федорофф» поднял машину в воздух и на глазах шокированных зрителей продемонстрировал такой каскад фигур высшего пилотажа, причем даже замедленную «бочку», которую во всем мире исполняли считанные пилоты, что Гитлер лично наградил русского Железным крестом 1 й степени с дубовыми листьями. Вручая награду, Гитлер попросил дать оценку новому самолету. Принимая крест, «Федорофф» отрезал:

– С мотором наплачетесь.

Впоследствии Эрвину рассказали, что, когда русские предложили Герингу повторить замедленную «бочку», тот не стал кривить душой и признался, что подобного никто из немецких пилотов повторить не сможет. Геринг отнюдь не заблуждался относительно летного мастерства своих подопечных: сотни немецких летчиков проходили летную практику в России – в Липецкой военно-авиационной школе. Многие впоследствии знаменитые летчики ВВС Германии совершенствовали приемы высшего пилотажа именно в этом засекреченном учебном заведении, был среди них и Герман Геринг.

На прощальном банкете в честь русских асов обескураженный Гитлер лично от себя подарил молодому русскому четыре золотые монеты. Золотое содержание такой монеты номиналом в 10 000 марок равнялось в Германии стоимости нескольких «мерседесов».

История – вещь упрямая: из-за конструктивных недостатков двигателя ДБ-601, о чем Федоров лично уведомил Гитлера, истребитель Хе-100 в производство не пошел, и кроме трех предсерийных было изготовлено еще только двенадцать самолетов…

Что касается поразившего Эрвина русского летчика, то Герой Советского Союза, «сталинский сокол» Иван Федоров одержал за свою летную карьеру 134 победы, не учитывая самолеты, сбитые в небе Калининского фронта, когда он в середине 1942 года непродолжительное время командовал летчиками-штрафниками 3 й воздушной армии. Группа под его командованием сбила 400 самолетов противника. О ярости тех боев свидетельствует случай, когда Федоров один вступил в бой с 56 немецкими самолетами и сбил в этом бою шесть «юнкерсов». Судьба лишила его всенародной славы: награжденный орденами Ленина и Александра Невского, четырьмя орденами Красного Знамени, семью орденами Отечественной войны 1 й степени и одним 2 й степени, свою Звезду Героя он получил только в 1948 году за испытательный полет на Ла-176. Судьба вообще не баловала его: ни разу не сбитый в боях противником, он девятнадцать раз был сбит своими зенитчиками.

Но Федоров – это отдельная история, и если такая колоритная личность произвела впечатление на самого Гитлера, то уж, конечно, могла заронить зерна сомнения в неокрепшую душу Эрвина Буша.

Глупое стечение обстоятельств поставило обер-лейтенанта между двух огней. Он хорошо знал, что кроме расстрела за утрату секретной почты ему ничего ожидать не приходится. Неисполнение требований русских также означало смерть, причем смерть скорую и бесславную. Его труп просто останется гнить в каком-нибудь лесном болоте. Так уж случилось, что с одинаковой долей вероятности он мог получить как немецкую, так и русскую пулю. Впрочем, у командира этих недочеловеков на поясе висел германский пистолет П-08, парабеллум, так что в любом случае пуля будет немецкой.