Дьявол в мелочах - читать онлайн книгу. Автор: Полина Рей, Тати Блэк cтр.№ 41

— На, прими.

Отчим протягивает мне таблетку и стакан воды, которые послушно забираю из его рук. Смотрит на то, как я принимаю лекарство, кивает на игрушки.

— Надо выбросить. Давно.

— Наверное.

Он так и стоит рядом, и ощущение ловушки становится нестерпимым. Уже завтра я что-нибудь придумаю, решусь на что-то впервые за свою короткую никчемную жизнь. Лишь бы только сейчас он дал мне возможность взять передышку.

— Ладно, отдыхай. Завтра поговорим.

Он выходит, и снова я могу предпринять попытку сделать глоток кислорода. Люди не задумываются о том, насколько ценна возможность дышать. Я это знаю.

Сон наваливается со всех сторон, как будто меня окружили плотным коконом, который давит и давит. Бороться нет никаких сил, да и желания тоже. Когда засыпаю, перед глазами стоит лицо Рождественской.

Я обязан все решить завтра…

Просыпаюсь от духоты, но не сразу могу понять, где я и что со мной. В голове туман — почти не дает разлепить глаза, когда все же удается это сделать, перед ними стоит пелена. Во рту пересохло, кажется, за глоток воды я буду готов убить.

— Дядь Вить, — кричу в сторону приоткрытой двери, но из горла вырывается хриплый шепот. — Дя…

Осознание, что проспал всю ночь напролет, заставляет меня вскочить на постели. Меня шатает — ведет куда-то в сторону, и я хватаюсь за воздух. В квартире тишина, такая звенящая, ослепляющая, когда ясным становится одно: отчима дома нет.

Сука…

Лезу в карман джинсов за сотовым — телефона тоже нет. Сердце начинает биться в горле, трясу головой, пытаясь прояснить в ней хоть что-то. Удается добрести до ванной, где пытаюсь вызвать рвоту, чтобы избавиться от отравы, которой меня напичкали. После становится немного легче, хоть и начинает нещадно мутить. Но в мозгу проясняется, а от адреналина, который выбрасывается в кровь, сердце колотится о ребра.

Жадно глотаю воду прямо из-под крана, пока пытаюсь сообразить, что делать дальше. Найти Соню — это первое и самое важное. На остальное насрать. Когда она рядом, мои демоны сильнее и смогут защитить ее. А мне только это и нужно.

Начинаю метаться по квартире, как загнанный зверь. Моя куртка выпотрошена — ученический, несколько купюр, наушники — все валяется на полу. А ключей от квартиры нет.

Сука.

Пока я заперт здесь, этот урод может сделать с Соней что угодно. Мучить так же, как тех, кого он закапывал в нашем старом саду, приковать, издеваться… Редко бывал в спальне дяди Вити, но сейчас вбегаю туда и начинаю выбрасывать из шкафа вещи в поисках запасных ключей. Напрасно. Он все предусмотрел — всегда все под контролем. Остается только одно — пытаться вылезти через окно.

Вместе с ледяным ветром в квартиру врывается то, что мне так нужно — кислород. Пока примеряюсь, рассчитывая, сколько костей переломаю, если спрыгну с третьего этажа, в голове окончательно проясняется.

— Баб Надь, — кричу изо всех сил глуховатой старушке, которая прогуливается неподалеку с такой же древней таксой: — Ау.

Она оборачивается, смотрит, щурясь, на окно, из которого я машу руками, уже готовый решиться на то, чтобы спрыгнуть в снег.

— Пожар. У нас пожар. Звоните 01.

— Что?

Б*я. Как обсуждать, какие трусы надел Малахов на передачу, тут она первая, а как вопрос жизни и смерти…

— Срочно вызывайте пожарных. Мы горим.

Я скрываюсь в квартире, размышляя о том, что поджечь и чем, когда баба Надя все же достает сотовый. Надеваю кроссовки, шнурую их так, чтобы не развязались. Следом худи и пилот.

— Дима. Димочка, а что горит? — верещит старушка издалека, но к дому подойти опасается.

— Матрас горит, не залить. Вы позвонили?

— Да, сказали ждать…

Отлично. Это то, что мне нужно. Теперь бы переждать эти минуты, которые понадобятся на приезд спецслужб, и не свихнуться окончательно.

Скрежет болгарки о металл — самый желанный звук. Пахнет прогорклым, а голоса за дверью слышнее с каждым мгновением. Остается только дождаться, когда покалеченная дверь распахнется и выбежать из квартиры. На объяснения относительно того, где пожар, и на то, чтобы дождаться полицию, которую обязательно вызовут, времени нет. И уверенности в том, что мне бы помогли, а не восприняли все это за неумную шутку — тоже.

Перескакивая через несколько ступеней, несусь вниз, по дороге отпихивая тех, кто мне встречается. Сегодня все не так, как раньше, когда загонял воспоминания поглубже, позволяя выйти на поверхность тем, которые были у Димы Романова до момента, когда отчим начал проделывать со мной все свои "забавы".

Сегодня все не так.

И хоть меня едва не рвет от того, что именно всплывает перед глазами, нельзя думать ни о чем, кроме Сони.

Добраться до дачи удается относительно быстро. Легкие распирает от саднящей боли, когда кажется, что грудная клетка не в силах их вместить. Но это сладкое чувство. Когда ты можешь дышать, это придает сил.

Дом погружен в полумрак. В окнах не горит свет, да я и не надеюсь его увидеть. Сейчас отчетливо понимаю, куда мне нужно.

То, что мои опасения подтвердились окончательно, становится ясно, едва осознаю, что здесь был не только дядя Витя, но и Соня. Ее тонкий аромат невозможно спутать ни с чем.

Страх такой отравляющий, что скручивает вены в жгуты. Они оплетают мышцы и кости, давят изнутри, сжимают до острой боли. Но я обязан с этим бороться — там, внизу, Рождественская. Наедине с этим уродом, который может в эту самую секунду творить с ней то, за что я никогда себя не прощу.

Не прощу потому, что не смог противиться, не смог сказать вовремя, не смог вспомнить.

Мне на глаза попадается лопата, старая и проржавленная. Кажется, что коричневые разводы на ней — это не только следы, оставленные временем, но кровь тех, кто уже никогда не вернется из яблоневого сада в нескольких метрах от дома. Но это иллюзия.

Когда хватаю лопату, она задевает железное ведро, и то с радостно-издевательским звоном катится по полу. Сейчас главное решиться. Дождаться и решиться.

Демоны в едином порыве жаждут крови, их переполняет ненависть. Моя личная армия с каждой секундой все меньше управляема, но это сейчас только на руку.

Он появляется из подвала через полминуты. Успеваю отметить про себя, что одежда не перепачкана в крови. Это настолько успокаивает, что я мешкаю. Что если все иначе и он просто поехал на дачу, чтобы привезти домой заготовки? Что если я все себе выдумал? И то, как задыхался под слоем сырой земли, и то, чему невольно способствовал после? Что если это у меня с башкой все настолько не в порядке, что я сейчас покалечу единственного человека, который был рядом со мной, когда не стало матери?

"Убить" — ревут демоны в едином порыве, и когда отчим улыбается мне, так ласково, почти просяще, я делаю то, на что никогда бы не решился, не будь в моей жизни Сони. Поднимаю лопату и обрушиваю ее на лицо дяди Вити.