Отец наших отцов - читать онлайн книгу. Автор: Бернард Вербер cтр.№ 7

Жаль.

Внизу соплеменники завершили убийство гиены. Среди нападавших есть раненые, но потери стаи невелики. Все зализывают раны. ОН смотрит сверху на останки зверя, который внушал ему такой страх. Странное ощущение – видеть противника, ставшего кучей дымящегося мяса. Странное ощущение – видеть этого пионера своего вида, получившего столь жалкую награду за смелость.

Это и есть один из великих законов природы – первопроходцы должны становиться мучениками, чтобы указать последующим поколениям границы, которые не следует переступать.

Отдышавшись, ОН решает спуститься к своим, хватается за лиану и соскальзывает к нижним веткам.

Лукреция соскользнула по веревке, которую привязала к чугунным перилам своего балкона. Это она умела делать хорошо.

В приюте ее окрестили «мышкой». Не только из-за маленького роста, позволявшего ей проскальзывать куда угодно, но еще из-за способности подтачивать нервы окружающих, пока они не уступят ее капризам.

Вися между этажами, девушка подумала, что ни Кристиана Тенардье, ни Франк Готье, ни даже Исидор Катценберг не помешают ей довести до конца расследование. Она найдет убийцу профессора Аджемьяна и раскроет тайну ученого.

Отец наших отцов.

Отец всех отцов.

Для этой вылазки Лукреция облачилась в черную обтягивающую одежду и завязала конским хвостом длинные рыжие волосы. Чтобы идти бесшумно, она надела мокасины.

Она спрыгнула на балкон профессора. Окно было закрыто. Лукреция достала швейцарский нож и выбрала плоское лезвие, которое легко просунула между двумя створками, чтобы приподнять задвижку. Путь был открыт.

Она осторожно встала на пол и включила фонарик. Быстро осветила комнату и увидела скелеты обезьян. В ярком свете фонарика черепа улыбались еще шире, словно радовались визиту Лукреции.

– Привет, обезьянки.

Тени вытянулись до потолка.

– Вы-то знаете, кто убил профессора…

В ответ одна из горилл выпустила изо рта маленькую ночную бабочку, жившую в ее нижней челюсти. Бабочка, не понимая, почему среди ночи так светло, шумно пролетела через комнату.

Лукреция осветила стены. Она чувствовала в атмосфере помещения что-то неуловимое и в то же время гнетущее: нераскрытую тайну, которая была подобна черной туче – стоит лишь тронуть, и начнется буря.

Молния прочертила небо, раздался гром. Началась гроза, белые вспышки освещали комнату.

Лукреция снова открыла папку «Пресса» и стала листать страницы. Профессор Аджемьян описывал свои поиски недостающего звена, рассказывал о новых раскопках в ущелье Олдуваи. «Я скоро приподниму завесу над величайшей тайной: тайной происхождения человека», – говорил он в одном интервью. «Stupete gentes», – как говорили римляне. «Изумитесь, народы».

В других вырезках коллеги-палеонтологи выражали полное отсутствие интереса, если не презрение, по отношению к работам профессора Аджемьяна. «Он до сих пор не предъявил ни одной заслуживающей внимания кости».

Какой-то шорох насторожил девушку. Она быстро погасила лампу и застыла на месте.

Шорох утих. Потом возобновился. В комнате был кто-то еще. Лукреция поколебалась, затем включила фонарик и направила луч прямо туда, где, как ей казалось, скрипел пол. Мордочка, усики, маленькие розовые лапки. Мышь грызла бумаги в корзинке для мусора. Заметив, что ее обнаружили, она бросилась наутек.

На каждую мышку найдется мышка покрупнее. Журналистка села на пол, зажала фонарик в зубах и стала перебирать смятые обрывки документов. Нашла записку следующего содержания:

«Теперь я знаю, что дни мои сочтены. Они попытаются заставить меня замолчать. Моя тайна слишком мешает им.

Разумеется, мои открытия приведут в смятение научное сообщество, поскольку опровергают все принятые доселе принципиальные положения. Но дело касается правды, а с правдой ничего нельзя поделать. Даже если ее утопить, она все равно рано или поздно всплывет. Поэтому я прошу тебя, читающего написанное мной, о помощи. Если они убьют меня, расскажи всем о моей тайне, чтобы она не исчезла со мной».

Лукреция еще раз осветила комнату. Над креслом висел рисунок: маленькая рыбка разговаривает с большой: «Мама, говорят, некоторые из нас вылезли из воды и ходят по суше. Кто они?» Большая рыба отвечала: «Те, кто вечно был всем недоволен!»

Кто-то жирно зачеркнул «недоволен» и написал «встревожен».

Рисунок назывался «Секрет эволюции».

Она собиралась продолжить поиски, как вдруг опять услышала шорох. Это была уже не мышь. Щелкнул замок. Лукреция быстро выключила фонарик и спряталась на кухне. Она услышала, как открылась входная дверь. Кто-то вошел.

Новая вспышка молнии позволила ей разглядеть в замочную скважину человека среднего роста в мокром плаще. Он достал из довольно тяжелой на вид сумки маску обезьяны, надел ее и включил свой карманный фонарик.

Грабитель? Не похоже. Теперь он держал в руках большую канистру с бензином и поливал пол во всех комнатах, особенно щедро – в кабинете. Затем человек вернулся к входной двери и достал спички. Он зажег одну и, прежде чем бросить, секунду смотрел на пламя.

Магия огня. Этой секунды Лукреции хватило, чтобы броситься на незнакомца. Она щелчком погасила спичку и ударила непрошеного гостя коленом между ног. Тот застонал. Сквозь прорези маски она увидела глаза, в которых застыли удивление и боль. Пока он не сообразил, что происходит, Лукреция нанесла ему удар кулаком в живот, врезала ребром ладони по шее, заломила руки и повалила на землю.

Гром сотряс лиловое небо, и все в комнате задрожало. Тень струящейся по стеклам воды отразилась на стенах.

– Кто вы? Что вы здесь делаете?

Она сильнее вывернула руки незнакомца. Он приглушенно застонал.

– Вы хотите уничтожить улики, да? Ну, говорите? Кто вы?

Лукреция решила повернуть его к себе лицом и снять с него маску, но человек воспользовался этим, вырвался и бросился на лестницу. Лукреция помчалась за ним.

– Остановите его! – закричала она так, чтобы ее услышали внизу, в подъезде.

Но человек в плаще уже был на улице и смешался с толпой промокших, втянувших головы в плечи людей.

Безымянный человек среди сотен других безымянных людей.

ОН смотрит на соплеменников.

Они собрались вокруг тела гиены.

ОН не знает, сколько их.

ОН умеет считать только до пяти, и научился этому, рассматривая пальцы на правой руке. После пяти идет «много». Соплеменников много.

ОН не знает их имен. У них нет имен. ОН различает их по месту в иерархии стаи или по характерным физическим особенностям.