Рождественская надежда - читать онлайн книгу. Автор: Донна Ванлир cтр.№ 2

Когда мне исполнилось семь, а моему брату Ричарду четыре, от нас ушел отец. Я видела, как мама теряет надежду. Одна с двумя детьми, без жилья и без денег. Она часто сидела за кухонным столом над просроченными счетами, которые не могла оплатить. Ее глаза были полны слез. Бог, если он есть, вероятно, понятия не имел, в каком положении она находилась. А возможно, вообще не подозревал о ее существовании. «Мы будем хранить веру», – твердила мама, повторяя фразу, услышанную в старом фильме. Но увы, в то время я не знала, что такое вера. А как хранить то, о чем не имеешь представления?

В Рождество после ухода отца мама привела нас с Ричардом в церковь. Мы сидели в последнем ряду. «Господь даровал нам Надежду в обличии младенца, – говорил проповедник. – И такая Надежда – величайший дар во всем мире».

Я привставала, пытаясь разглядеть ясли с ребенком. Как младенец может быть в обличии Надежды?

«Дитя научило нас любить и прощать».

Я изо всех сил старалась увидеть того малыша. Разве может ребенок хоть кого-нибудь научить любить и прощать?!

«Кто угодно и что угодно может стать орудием в руках Божьих, – продолжал священник. – Нельзя недооценивать того, кого Он ниспослал нам, кто бы это ни был. Но верить ли в это – решать вам».

Тогда я не понимала, что он имеет в виду, но со временем смысл его слов открылся мне, а позже и моему сыну. Однако годы спустя, когда сын уже вырос, я потеряла веру: мне было слишком больно. И я отошла от Бога.

Я считала, что, когда Господь хочет говорить с нами, Он совершает чудо, которое заставляет нас прозреть и вернуться к Нему. Но я ошибалась: Бог говорит с нами всегда. Просто порой мы Его не слышим. Господь терпелив, Он ждет, когда же мы поверим. А мы не хотим ждать. Требуем, чтобы нас убедили. Чтобы предъявили доказательства, которые можно увидеть и потрогать. Небо, океаны, горы – всего этого недостаточно. Недостаточно нам и того, что наши дети улыбаются и смеются, и тянут к нам ручки. Мы желаем большего. А ведь у нас есть все. Вокруг нас, каждый день. Если бы хоть ненадолго мы остановились, пригляделись и прислушались, то сами пришли бы к Богу и не колебались в своей вере. По крайней мере, некоторые из нас. Такие, как я.

Все, что произошло со мной, может быть близко и вам. Я еще только в начале пути. Возможно, у меня никогда не получится пройти его до конца. Но на нем мне повстречалось немало тех, кто помог все принять, вновь поверить и обрести Надежду. Когда-то я говорила, что надежды не осталось, но теперь знаю: Надежда жива.

Просто мне понадобилось несколько лет, чтобы в этом убедиться.

Я проснулась внезапно, как от толчка. Меня разбудил долетевший из окна шум от проезжающей мимо снегоуборочной машины. Семнадцатого декабря повалил снег. Прошло уже четыре дня, а снегопад все не кончался. Дворники сбивались с ног, расчищая дороги. Я посмотрела на часы: половина четвертого. Вряд ли мне удастся опять уснуть. Раньше я спокойно спала всю ночь, но четыре года назад все изменилось. С тех пор я часто просыпаюсь в три или четыре утра и больше уже не сплю.

Я закинула руку за голову и постаралась задремать. Услышала, как Марк, мой муж, прошел по коридору в ванную и включил душ. В половине пятого он уедет. Наша собака Лапа уткнулась носом в щелку под дверью. Ей не терпелось выбежать из комнаты к Марку, но я чувствовала себя слишком уставшей, чтобы встать и выпустить ее. Лапа еще несколько минут постояла перед дверью, а потом вернулась на свою подстилку в углу. В четыре часа Марк спустился на кухню. Достал бейгл, налил кофе в термокружку и уехал. Не заглянул в спальню, чтобы посмотреть, проснулась ли я, не оставил мне записки. Как всегда. Я знала его график: муж вернется только завтра утром, после полета. Уже давно он уходит в один и тот же ночной рейс.

В половине шестого, когда я встала, кухня сияла чистотой. Ни крошек от бейгла, ни испачканного в плавленом сыре ножа. Мне это нравится. Если бы не мокрое полотенце в ванной, я бы даже не заметила, что Марк ночевал дома.

Я зашла в душ и подставила лицо под струи воды. До Рождества всего четыре дня. Я закрыла лицо ладонями, и вода потекла по рукам. Ну почему праздники тянутся так медленно? Я покачала головой и начала мыть волосы. Сегодня я работаю, а потом – целых десять выходных. Что мне делать все это время? Я побрызгала на стены душевой кабинки чистящим средством, смахнула со стеклянной двери капли воды и стала вытираться.

В половине седьмого была уже одета и готова к выходу. Зазвонил телефон, и я вздохнула, прекрасно понимая, кто это.

– Алло.

– Доброе утро, – откликнулась мама.

– Мам, почему ты звонишь так рано?

– Ты ведь уже встала.

– А вдруг я еще сплю?

– Правда спишь?

– Нет.

– Вот видишь.

Бесполезно. Мама звонит ни свет ни заря по крайней мере три-четыре раза в неделю. Много лет я пыталась отучить ее от этого. Тщетно.

– Мы с Мириам едем сегодня за подарками на Рождество. Что купить тебе и Марку?

Слушая маму вполуха, я просматривала почту на компьютере.

– Что-то для дома?

– Мам, ничего не надо.

– Ничего? Но, может, чего-то хочется! Что-нибудь для души?

Каждый год она старалась угадать с подарком!

– Спасибо, у нас все есть.

Секунду помолчав, мама снова защебетала:

– Ну хорошо, если что-то надумаешь, звони. Я и завтра буду ходить по магазинам, и в другие дни, так что мне несложно. Ты просто скажи и…

Прервав ее, я пообещала, что позвоню после работы, и положила трубку.

Когда отец уходил, он сказал маме, что сбегает за газетой, но так и не вернулся. Мама даже не подозревала о его пристрастии к азартным играм. Он ушел в самый последний момент, перед тем, как всплыла вся правда. Полиция объявилась у нас прежде, чем мама успела заявить об исчезновении мужа. Выяснилось, что отец присвоил несколько тысяч долларов, принадлежавших компании, где он работал. Полицейские намеревались изъять деньги и посадить его в тюрьму. А если его не окажется дома – задержать и допросить жену, или, как выразилась мама, всю душу из нее вытрясти. Вряд ли в полиции поверили, что она действительно не знает, где отец, но все ее же отпустили.

Нас выселили из дома, забрали все вещи и машину, купленную в кредит. Три дня мы прожили в мотеле, потом деньги совсем закончились. Раньше мы редко ходили в церковь. Когда же нас выгнали из мотеля, мама собрала одежду в пакет, зажала его под мышкой и, велев мне и Ричарду взяться за руки, повела нас по улице. Через какое-то время Ричард захныкал, что устал. Мама подхватила его и притянула меня к себе.