Идти бестрепетно - читать онлайн книгу. Автор: Евгений Водолазкин cтр.№ 20

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Идти бестрепетно | Автор книги - Евгений Водолазкин

Cтраница 20
читать онлайн книги бесплатно

При появлении режиссера Ярвинена в салоне зазвенел колокольчик, и из-за висевшей в глубине помещения бархатной портьеры вынырнул невысокий плотный человек. Он кивнул посетителю как давно знакомому и спросил, не господин Ярвинен ли он. Отметив, что его узнали (а его узнавали не всегда), режиссер ответил любезностью и поинтересовался у встречавшего, не он ли господин Зверинский. Тот ответил, что название салона связано с улицей, а его фамилия – Сипяго.

Сипяго и в самом деле говорил довольно сипло. Архип осип – Осип охрип, мелькнуло в голове у режиссера. Он улыбнулся. Замечание о господине Зверинском было шуткой работника искусства.

– Простите, – он деланно смутился. – Конечно, я мог бы догадаться, что господина Зверинского не существует.

– Почему не существует? – Сипяго показал на стол, и Ярвинен увидел рыжего кота. – Господин Зверинский собственной персоной.

Услышав свое имя, кот поднял голову. За его спиной висел натюрморт с апельсинами, отчего господин Зверинский и сам казался большим апельсином. Неудивительно, что Ярвинен его сразу не заметил. Перед котом стояла хрустальная салатница с водой.

– Вода без запаха, и коты ее не чувствуют, – пояснил Сипяго. – Поэтому воду котам следует давать в прозрачной посуде: там они видят ее благодаря бликам. Лучше всего в хрустале.

Перед мысленным взором Ярвинена предстали бродячие коты Петроградской стороны: похоже, они все-таки обходились без хрустальной посуды. Режиссер пожал плечами, и от Сипяго это не укрылось. Зазвонил телефон, он снял трубку.

– Полина, тебя!

Из-за портьеры вышла рыжая Полина: в салоне умели ценить этот цвет. Ярвинену подумалось, что на работу девушку взял, должно быть, не кто иной, как господин Зверинский. Начальство любит видеть свое отражение в подчиненных, а привилегированное положение Зверинского казалось очевидным. Когда Полина взяла трубку, Сипяго повторил не без вызова:

– Коты могут пить только из хрусталя.

Господин Зверинский, предполагаемый автор идеи, бросил на Ярвинена обиженный взгляд. Помедлив, режиссер кивнул и стал рассматривать картины. Ничего увлекательного он не увидел. Еще дюжины две натюрмортов. Девочка с авокадо, м-да. Виды Петербурга (Ярвинен был почему-то в этом уверен) срисовывались с открыток: Никольский собор, панорама Невского проспекта, Исаакиевская площадь. Летний сад: Венера, возглавляющая шеренгу дубов, неправдоподобно крупные желуди на дорожке. Уж лучше бы, честное слово, авокадо. Этикеток с названиями картин Ярвинен не читал – они добросовестно отражали имена достопримечательностей. А что, собственно, еще они могли отражать?

Одна этикетка лежала на полу, и что-то в ней привлекло внимание режиссера. Он наклонился. Текст ее выгодно отличался от прочих: «Русские спешат на помощь „Титанику“». Оглянувшись, он встретил три безмолвных взгляда. Показал на этикетку:

– А где картина?

– Какая? – спросила Полина.

Кот, которому угол стола закрывал обзор, спрыгнул на пол и приблизился к этикетке.

– «Русские спешат на помощь „Титанику“».

Такой картины не помнил никто. Да и этикетка была не похожа на те, что висели на стенах салона. Сипяго предположил, что она выпала из папки какого-то художника.

– Марченко? – попыталась угадать Полина.

Сипяго снисходительно улыбнулся.

– Ну, это вряд ли. Марченко рисует военные корабли. Отчего бы его, спрашивается, заинтересовал «Титаник»?

Взяв стремянку, Полина достала с верхнего стеллажа картину Марченко:

– «Авианосец „Унрю“».

– «Унрю»? – переспросил Ярвинен. – Вы уверены?

– Да, «Унрю». – На обратной стороне картины она прочитала краткую справку. – По-японски это значит «дракон, летящий по небу на облаке». В 1944 году был потоплен американской подводной лодкой.

Сипяго задумался. Корабль был хоть и военный, но затопленный, и это в какой-то степени роднило «Унрю» с «Титаником». Решили звонить Марченко. Уже набирая номер, Сипяго спросил у Ярвинена:

– Вам действительно нужна эта картина?

– В высшей степени.

Марченко долго не подходил к телефону. Гудки в трубке отзывались звоном капели по жестяному отливу окна. Ударившись о жесть, капли превращались в водяную пыль, искрившуюся на вечернем, отраженном от противоположного окна, солнце. Даже в третьем дворе светит солнце, думал Ярвинен, кто мог этого ожидать? Вот что значит весна. Весной так все устроено, что самый что ни на есть третий двор, любой, что называется, колодец по части солнца не обделен, оно и сюда заглядывает…

Марченко все-таки откликнулся – недовольный. От чего-то там его оторвали, и мембрана передавала ноющие интонации того, кто утомлен всеобщим вниманием. Кто с удовольствием бы обругал, но считается с последствиями. Узнав, что вопросы задаются по просьбе клиента, Марченко несколько приободрился и даже предложил написать картину с таким названием. Ярвинен отрицательно помахал рукой. Нет (еще один взгляд на «Авианосец „Унрю“»), ни в коем случае.

Сипяго подошел к двери и выглянул наружу.

– Закрываетесь? – догадался гость.

– Есть такое дело. – Закрыв дверь, Сипяго повернул в замке ключ. – Вместе с тем, нам не хотелось бы оставлять вас с вашей проблемой наедине.

Он сделал знак Полине. Когда девушка скрылась за портьерой, Сипяго сказал, что она вообще-то художница, а в салоне подрабатывает. Через минуту Полина появилась с бутылкой водки и тремя стопками. Еще раз ушла и вернулась с банкой зеленого горошка, шпротами и буханкой бородинского хлеба.

– Сейчас важно всё спокойно обсудить, – сказала она, начиная резать хлеб. – То есть по-деловому, без паники.

Кот снова запрыгнул на стол.

– Да, паника нам не нужна, – согласился Ярвинен.

Хлеб уже не был мягким, и для того чтобы его нарезать, приходилось прилагать усилия. В такт движениям Полины трясся господин Зверинский и плескалась в салатнице его вода.

Когда водка была разлита, Сипяго предложил выпить за успех предприятия. Ярвинен не до конца понимал, о каком предприятии идет речь, но охотно выпил: сидеть с этими людьми ему нравилось. С ними он чувствовал себя спокойно и по-домашнему. Ему было приятно даже то, что Полина только пригубила – это характеризовало ее как девушку благоразумную.

– Прежде всего, – сказал Сипяго, – нужно решить, будем ли мы продолжать поиски картины или закажем новую.

– Если прикинуть, со сколькими художниками мы работаем, – Полина показала на забитые картинами стеллажи, – обзванивать их мы можем до утра.

Присутствующие машинально перевели взгляд на стеллажи (господин Зверинский когтем подцепил в банке шпроту), и Ярвинен подумал, что не прочь остаться здесь до утра. Однако звонить всю ночь напролет никто не собирался. Полина – и в этом также сказывалось ее благоразумие – считала, что картину лучше заказать. Так можно было определить не только сюжет полотна, но и его стиль.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию