Тьма сгущается - читать онлайн книгу. Автор: Гарри Тертлдав cтр.№ 194

Она осеклась и густо покраснела.

Талсу хотел ответить, но у него вдруг закололо в боку. Он схватился за бок и невольно застонал.

– Это хорошо, что я тебе показался, но я не слишком рад, что вот так вышло, – если ты понимаешь.

– Конечно, понимаю! – возмутилась Гайлиса. – Я думала, ты у меня на глазах кровью изойдешь!

– Я тоже, – признался Талсу. – Спасибо, что привела помощь вовремя.

– Не за что.

Девушка шагнула к нему, обняла и поцеловала.

– Мне больше нравится так, чем задирать перед тобой нос. А тебе?

– Мне тоже нравится, – ответил Талсу. – Попробуем еще раз, для верности.

Они попробовали. Потом еще раз. Когда Траку спустился по лестнице в мастерскую, молодые его даже не заметили. Старый портной хмыкнул себе под нос и тихонько вернулся на второй этаж.

После тесной долины, где лежал Кунхедьеш, бескрайние просторы западного Ункерланта действовали на Иштвана особенно угнетающе. Казалось, что тайга – море сосен, елей и пихт – покрывает половину мира.

– Мы добрых полгода воевали, чтобы одолеть горы, – промолвил сержант, не отводя глаз от таежного простора, – а теперь придется воевать, чтобы одолеть вот это?! Да мы за год не управимся!

Если не больше. Похоже, в этом лесу может затеряться что угодно, включая действующую армию Дьёндьёша.

– Все не так страшно, сержант. – Капитан Тивадар вытащил из кожаного футляра карту и указал на петляющие по зеленому простору алые линии. – Видишь? В этой глуши немало дорог.

– Так точно, сударь, – отозвался Иштван.

Поспорить он не мог: негоже сыну деревенского сапожника в сержантском чине спорить с родовитым офицером.

– На что готовы поспорить, сударь, что парни Свеммеля будут драться за каждый перекресток?

– Если б воевать было легко, мы бы давно управились, – ответил Тивадар. Он указал куда-то вперед, потом снова уткнулся в карту и довольно хмыкнул. – Видишь? Вот по этому тракту мы движемся.

– Так точно, сударь, – повторил Иштван.

Пресловутый тракт даже в родной долине, где сержант только что отгулял отпуск, едва назвали бы проселком. Дорога была узкая, извилистая, разъезженная и грязная. Она ныряла в лес так решительно, словно вовсе не собиралась выходить из чащи на другом ее краю – если у этого леса вообще имелся противоположный край.

– Тогда вперед! – распорядился Тивадар. – Здесь прекрасные строевые леса, одни из лучших в мире. Если мы сможем отыскать становую жилу через горы, они озолотят Дьёндьёш.

Если в здешних забытых звездами краях имелись становые жилы, ункеры давно повырубили бы леса и озолотились сами – во всяком случае, так считал Иштван. А раз этого не случилось, значит, и становых жил тут раз, два и обчелся… или же здесь, на краю света, они остались неразведанными. Впрочем, Тивадар уже получил приказ и отдал команду сержанту.

Иштван обернулся ко своему взводу и гаркнул:

– Вперед! В лес! Вышвырнем отсюда проклятых ункерлантцев!

– Есть! – хором откликнулись солдаты.

То были истинные бойцы, прирожденные воины. Они исполнят приказ. Даже очкастый капрал Кун, тощий язвительный всезнайка, вместе со всеми крикнул «Есть!», шагнув к опушке.

– А может, – задумчиво предположил Соньи, – там в лесу спрятаны ядрометы. Только и ждут, когда мы до опушки доберемся, чтобы накрыть залпом. – Он вздохнул. – Иначе как на собственной шкуре не узнаешь.

– Правду глаголешь, – с деланным смирением отозвался Иштван. – Ну да будем живы – не помрем. Пошевеливайтесь! – Он повысил голос вместе с остальными сержантами и офицерами. – Топайте, неуделки! Нам еще ункеров по всему лесу искать.

Взвод шел по лугу к опушке. Трава казалась ослепительно зеленой, особенно яркой на фоне почти черной еловой хвои. Лютики и красный клевер расцветили луг; с цветка на цветок перелетали бабочки. Какой-то суслик, едва очнувшийся от зимней спячки, вылез из норы и возмущенно что-то стрекотал в адрес проходящих мимо солдат.

Внезапно земля по левую руку от Иштвана вздыбилась с грохотом. Коротко взвизгнул какой-то солдат. Иштван запрокинул голову и уставился в небо, но вместо драконов там кружилась рыжая сойка – совсем такая, как дома. И на наступающих дьёндьёшцев не сыпались снаряды…

– Поберегись! – пронесся вдоль шеренги тревожный клич. – Козьи дети заминировали луг! Наступишь на зарытое ядро – и сразу к звездам!

Иштван остро пожалел, что не умеет ходить по воздуху. При каждом шаге у него заходилось сердце.

– Интересно, – промолвил Кун, – что нас ждет на дороге, которая якобы ведет через этот клятый лес?

Об этом Иштвану вовсе не хотелось думать.

– Есть у нас лозоходцы-саперы? – крикнул он.

Никто не отозвался.

– А ты? – Иштван обернулся к Куну: – Ты все-таки у чародея подмастерьем был.

Кун оскалил зубы в гримасе, которую трудно было принять за улыбку:

– Думаешь, если бы я это умел, то служил бы в пехоте?

– Ну за спрос-то денег не берут.

– Не берут, – огрызнулся Кун. – И за глупости – тоже, хотя следовало бы.

Это уже было «неуважение к старшим чинам», но сержант не стал поднимать шума. Он понимал, отчего волнуется Кун. Сам волновался не меньше.

В полумиле справа грянуло снова. Успел несчастный дьёндьёшец вскрикнуть, прежде чем мина разорвала его в клочья, или нет – Иштван не разобрал. Он стиснул зубы и зашагал дальше. Спустя полминуты утреннюю тишину разорвал новый взрыв. Сердито застрекотала сорока, которой грохот мешал добывать червей и кузнечиков.

Лес впереди вздымался все выше и выше. Тайга не знала топора, если не считать просеки, по которой проходила дорога. В Дьёндьёше таких лесов не осталось, да и с любыми другими тяжело было. А в этой части света жило немного людей, и тайга сохранялась, на взгляд Иштвана, такой же, какой предстала свету первых звезд.

– Кун – ведущий, – распорядился он, когда взвод вступил в лес чуть левей дороги. – Соньи – на правый фланг, Феньеш – на левый. Я пойду замыкающим. Не теряйте бдительности! Проклятые козлодеры где-нибудь нас да поджидают.

Стоило солдатам пересечь опушку, как мир вокруг них переменился разительно. Скрылось солнце – лишь редкие лучики просачивались сквозь плотный полог ветвей. Стало прохладней; в воздухе пахло сыростью и живицей. Под ногами Иштвана шуршала рыже-бурая опавшая хвоя. Кое-где между корнями пробивались кружевные листья папоротника.

На лугу за опушкой Иштван мог разом окинуть взглядом несколько миль. В лесу поле зрения разом сузилось до нескольких шагов – и не только по сторонам. Подняв голову, он у видел над собою лишь сплетение ветвей. Сержант покачал головой. Не нравилось это ему.