Там, где раки поют - читать онлайн книгу. Автор: Делия Оуэнс cтр.№ 28

* * *

Каждый раз Тейт привозил Киа учебники или библиотечные книги, в основном по биологии, о животном мире болот. Вперед она продвигалась семимильными шагами, читала уже совсем бегло, а если все можешь прочесть, говорил Тейт, значит, чему угодно можешь научиться. Выбор за тобой. “Память сколько ни загружай, а место новому всегда найдется, – повторял он. – Мы как жирафы: тянемся вверх за листьями, и всегда есть еще куда тянуться”.

Долгими одинокими часами при свете керосинки Киа читала о том, как животные и растения приспосабливаются к изменчивому миру; как делятся клетки и из одних получаются ткани сердца или легких, а другие, стволовые, остаются до поры до времени неспециализированными – так сказать, про запас. Птицы обычно поют на рассвете, потому что в прохладном и влажном утреннем воздухе песни разносятся дальше. С детства все эти чудеса были у нее под носом, и наука о природе давалась ей легко.

В неисчерпаемом мире биологии искала она ответ на свой вопрос: почему мать может бросить детенышей?

* * *

Однажды промозглым днем, когда платаны давно уже сбросили листья, Тейт вылез из лодки с подарком, завернутым в красную бумагу с зеленым рисунком.

– А я с пустыми руками, – призналась Киа, когда Тейт протянул ей сверток. – Не знала, что сегодня Рождество.

– А вот и нет. – Тейт улыбнулся. – До Рождества еще далеко, – соврал он. – Да и подарок совсем небольшой.

Киа бережно развернула бумагу, внутри был подержанный словарь Вебстера.

– Ах, спасибо, Тейт!

– Загляни внутрь, – сказал он. В разделе “П” лежало перо пеликана, между страниц на “Н” – цветок незабудки, на “Г” – засушенный гриб. Столько сокровищ, что книга не закрывается! – Если смогу, приду сразу после Рождества. Постараюсь принести праздничный ужин с индейкой.

Тейт поцеловал ее на прощанье. Проводив его, Киа громко выругалась. Впервые после ухода Ма ей выпал случай сделать подарок близкому человеку – и она его упустила.

Через несколько дней, дрожа от холода в персиковом шифоновом платье без рукавов, ждала она Тейта на берегу лагуны, шагая взад-вперед и сжимая в руке подарок – перо с хохолка самца кардинала, завернутое в обрывок той самой бумаги, в которой Тейт принес ей словарь. Когда Тейт спрыгнул на берег, Киа вложила ему в руку подарок, и Тейт, по ее просьбе, сразу развернул.

– Спасибо, Киа, мне его как раз не хватало.

Рождественская миссия выполнена.

– Пойдем же в дом, ты ведь продрогла в этом платье!

Кухня была жарко натоплена, но Тейт все равно предложил Киа переодеться в джинсы и свитер.

Вместе разогрели они угощение, принесенное Тейтом: индейку, пудинг из кукурузного хлеба, клюквенный соус, запеканку из сладкого картофеля и тыквенный пирог – остатки рождественского ужина, что ели они с отцом в закусочной. Киа напекла к празднику печенья, а стол украсила остролистом и морскими раковинами.

– Я помою посуду, – сказала Киа после еды и налила в тазик воды, нагретой на печи.

– Я помогу.

Тейт подошел к Киа сзади, обнял. Она откинула голову, прижалась затылком к его груди, прикрыла глаза. Его ладони нырнули ей под свитер, пробежали по гладкому животу, подбираясь к груди. Она, как всегда, была без лифчика, пальцы его скользнули вокруг сосков. Он задержал руки, и Киа бросило в жар, будто он залез ей в джинсы. Внутри словно разверзлась пустота, требующая немедленно ее заполнить. Но Киа не знала, что делать, что говорить; она отстранилась.

– Ничего, – сказал Тейт. И просто обнял ее.

Оба тяжело дышали.

* * *

Среди жестоких ветров и обложных дождей изредка выглядывало солнце, пока еще по-зимнему несмело. И однажды весна водворилась бесповоротно. Воздух потеплел, небо сияло будто отполированное. Киа и Тейт шли вдоль травянистого берега глубокого ручья, под пологом амбровых деревьев, Киа что-то вполголоса рассказывала. Внезапно Тейт стиснул ее руку: тише! Киа посмотрела в ту же сторону, что и он, – у самой кромки воды среди листвы притаилась шестидюймовая лягушка-бык. Такие здесь не редкость, вот только эта была жемчужно-белой.

Тейт и Киа с улыбкой переглянулись и наблюдали за лягушкой, пока та не удалилась – бесшумно, одним прыжком. Они тихо отступили в кусты, ярдов на пять. Киа рассмеялась, прикрыв ладонями рот. Отскочила в сторону, по-детски шаловливо, но с девичьей грацией.

Тейт залюбовался ею, тут же позабыв про лягушку, он решительно шагнул к ней, взглядом будто пригвоздил к старому дубу. Взял за плечи и крепко прижал к дереву, руки ее безвольно упали вдоль тела. И, прижавшись бедрами, принялся целовать. После Рождества они целовались и ласкали друг друга, но осторожно, не так, как сейчас. Тейт всегда был ведущим, но чутко прислушивался к ней, готовый в любую минуту прекратить; на этот раз было иначе.

Он отстранился, пристально глядя на нее глубокими золотисто-карими глазами. Не спеша расстегнул ее блузку, спустил с плеч, обнажив груди. Дал себе время полюбоваться, потрогать, провел пальцами вокруг сосков. Расстегнул молнию на ее шортах, и они сползли на землю. Впервые в жизни он видел ее почти обнаженной; Киа, задыхаясь, прикрыла грудь. Тейт ласково отвел в сторону ее руки, наслаждаясь видом ее тела. Низ живота у нее пульсировал, будто туда прилила вся кровь. Одним движением он сбросил шорты и, не спуская с нее глаз, крепко прижался к ней бедрами.

Киа стыдливо отвернулась, но Тейт взял ее за подбородок.

– Посмотри на меня. Смотри мне в глаза, Киа.

– Тейт, Тейт.

Киа потянулась к нему, к его губам, но Тейт удержал ее. Она не подозревала, что нагота способна пробудить столь мощное желание. Он нежно пробежал пальцами по внутренней стороне ее бедер, и Киа невольно раздвинула их чуть шире. Его пальцы скользнули меж ее ног, лаская самые потаенные уголки, – Киа и не догадывалась, что они существуют. Она откинула голову и тихо застонала.

Тейт резко отстранился, попятился.

– Господи, Киа, прости меня! Прости.

– Тейт, еще, пожалуйста!

– Не сейчас, Киа.

– Почему? Почему не сейчас? – Киа обняла его за плечи, притянула к себе. – Почему не сейчас? – повторила она.

Тейт подобрал с земли ее одежду, одел девушку, избегая касаться ее там, где ей хотелось, где все еще пульсировала кровь. И, взяв ее на руки, отнес на берег ручья, посадил на землю, а сам опустился рядом.

– Киа, я хочу тебя больше всего на свете. Навсегда. Но ты слишком юная, тебе всего пятнадцать.

– Ну и что? Подумаешь, ты старше всего на четыре года! Тоже мне премудрый взрослый!

– Да, но я-то не забеременею. И мне не так легко разрушить жизнь. Я не стану, Киа, потому что люблю тебя.

Люблю. Это слово казалось ей темным и непонятным.

– Думаешь, я еще ребенок?!