Там, где раки поют - читать онлайн книгу. Автор: Делия Оуэнс cтр.№ 26

* * *

Назавтра, заслышав, как приближается на лодке Тейт, Киа забилась в густой ежевичник и оттуда следила за ним. То, что кто-то с ней знаком, само по себе удивительно, а он не просто с ней знаком, он знает о ней самое сокровенное. При одной мысли об этом у нее вспыхнули щеки. Лучше пересидеть здесь, пока он не уйдет.

Тейт причалил к берегу лагуны, выбрался из лодки, Киа увидела у него в руках белую коробку, перевязанную лентой.

– Эй! Киа, ты где? – крикнул он. – Я пирожных принес, от Паркера.

Пирожных Киа не пробовала уже много лет. Тейт достал из лодки стопку книг, и Киа вылезла из кустов за его спиной.

– Ах вот ты где! Ну-ка, смотри! – Он открыл коробку, а там лежали в ряд маленькие, не больше дюйма, пирожные в ванильной глазури, с крохотными розочками наверху. – Ну, налетай!

Киа взяла пирожное и, по-прежнему не глядя на Тейта, откусила кусочек, а потом затолкала в рот остальное, облизала пальцы.

– Вот. – Тейт поставил коробку под дубом. – Бери еще, не стесняйся. И давай заниматься. Я тебе книжку новую привез.

Они взялись за уроки, ни словом не обмолвившись о том, другом.

* * *

Близилась осень, вечнозеленые деревья остались прежними, платаны же принарядились, засверкали тысячами золотых листьев на фоне слюдяно-серых небес. Как-то под вечер после урока Киа и Тейт сидели на бревне; Тейту пора было домой, но он все медлил. И Киа наконец задала вопрос, мучивший ее в последние месяцы.

– Спасибо, Тейт, что учишь меня читать, спасибо за все. Но зачем тебе это? Разве нет у тебя девушки, подруги?

– Не-а. То есть бывают иногда. Была одна, но давно уже. Мне здесь нравится, здесь так тихо, а еще нравится, что ты знаешь болота. Обычно людям ничего здесь не нужно, кроме рыбы. Думают, эта земля ни на что не годна – осушить, застроить, и дело с концом. Не понимают, что большинству морских животных – в том числе промысловым – без болота не прожить.

Тейт не сказал, что жалеет ее, ведь она тут совсем одна, что знает, как ребята все эти годы над ней издевались, а местные окрестили Болотной Девчонкой, выдумывают про нее всякий вздор. Прокрасться в темноте к ее хижине и стукнуть в дверь стало традицией, обрядом посвящения мальчиков в мужчины. Хороши же мужчины, нечего сказать! Некоторые уже делают ставки, кто будет у нее первым. Все это тревожило и злило его.

Но не только поэтому оставлял он для Киа в лесу перья, не поэтому искал с ней встреч. Тейт умолчал про свои чувства, вобравшие в себя и нежную братскую любовь, и юношеское влечение. Он и сам не мог разобраться в себе, но ничего подобного не знал до сих пор – его будто волной сбило с ног. Было и больно, и радостно.

Наконец Киа спросила, тыча стебельком в муравьиный ход:

– Где твоя мама?

Легкий ветерок прошелестел в кронах, чуть дрогнули ветки. Тейт молчал.

– Не хочешь говорить – ничо страшного, – сказала Киа.

– Ничего.

– Ничего страшного.

– Моя мама и младшая сестренка разбились на машине в Эшвилле. Сестру звали Кэриэн.

– Ох… Прости, Тейт. Наверняка мама твоя была красивая и добрая.

– Да. Обе были красивые и добрые. – Он продолжал, глядя в землю: – Я никогда ни с кем об этом не говорил. Ни с кем.

Я тоже, подумала Киа. А вслух сказала:

– А моя Ма ушла однажды и не вернулась. Мама-олениха никогда не бросит оленят.

– Что ж, у тебя хотя бы есть надежда, что она вернется. А моя не вернется, это уж точно. – Чуть выждав, Тейт заговорил: – По-моему… – Но тут же умолк, отвернулся.

Киа подняла на него взгляд, но он смотрел в землю. Молчал.

Киа спросила:

– Что? Что – по-твоему? Мне ты можешь сказать.

Но Тейт молчал. Киа терпеливо ждала – она-то все понимала.

Наконец он произнес еле слышно:

– По-моему, они ехали в Эшвилл за подарком мне ко дню рождения. Я хотел велосипед одной модели, прямо-таки помешался на нем. В “Вестерн Авто” таких не было, и они поехали в Эшвилл за этим великом.

– Это не значит, что ты виноват, – сказала Киа.

– Знаю, но все равно чувствую вину. Я даже не помню, что это был за велик.

Киа придвинулась к нему. Ей показалось, будто их плечи сами собой стали ближе. Интересно, Тейт тоже заметил? Придвинуться бы еще чуть-чуть, плечом коснуться его плеча. Почувствовать его. Заметит ли он тогда?

Тут поднялся ветер, сорвались с веток тысячи желтых платановых листьев, закружились в воздухе. Осенние листья не падают, они летят. И никуда не торопятся, им лишь бы побыть в воздухе подольше, хоть на миг, – другого случая им не представится. Искрясь на солнце, они кружились, парили, порхали, подхваченные крошечными вихрями.

Тейт соскочил с бревна и крикнул:

– Посмотрим, кто больше листьев поймает!

Киа встрепенулась, и вдвоем они прыгали и носились, раздвигая завесу листопада, протягивая руки. Смеясь, Тейт нагнулся, поймал лист почти у самой земли и повалился на лесной ковер, помахивая в воздухе своим трофеем. Киа всплеснула руками, пустив по ветру свою добычу. И побежала, и листья застревали золотыми блестками у нее в волосах.

Киа закружилась и столкнулась с Тейтом, стоявшим на месте, и оба застыли, глаза в глаза. Смех оборвался. Тейт взял Киа за плечи и, чуть помедлив, поцеловал в губы, а листья падали и кружились тихо, как снежинки.

Целоваться Киа не умела и застыла, не раскрывая губ. Они разжали объятия и посмотрели друг на друга, не понимая, что это на них нашло и что делать дальше. Тейт бережно вынул из волос Киа желтый листок, уронил на землю. Сердце у Киа стучало как бешеное. Если это и есть любовь, то совсем не такая, как в ее непутевой семейке.

– Теперь я твоя девушка? – спросила она.

Тейт улыбнулся:

– А ты не против?

– Нет.

– Ты же еще маленькая!

– Зато в перьях разбираюсь! Спорим, другие девчонки ничего в них не смыслят.

– Ну ладно. – И Тейт снова поцеловал ее.

На этот раз Киа склонила набок голову, подставив мягкие губы. И впервые в жизни сердце у нее переполнилось до краев.

В тот раз говорили они на бегу, сквозь смех. Тейт гонялся за Киа, и они катались по красному ковру осеннего щавеля – дети, но уже не совсем.

– Угомонись хоть на секунду, – попросил Тейт. – Единственный способ усвоить таблицу умножения – зазубрить ее.

Он написал на песке: “12 × 12 = 144”, но Киа пронеслась мимо, бросилась в набежавший прибой и устремилась туда, где вода была спокойной, и вдвоем они доплыли до места, где серо-голубые косые лучи пронзали неподвижную воду, подсвечивая контуры их тел, ладных, как у дельфинов. А потом, в песке и морской соли, они катались по пляжу, крепко сплетясь в объятиях, будто слившись в одно целое.