Неотразимый дикарь - читать онлайн книгу. Автор: Тереза Медейрос cтр.№ 25

— Еще раз подкрадешься ко мне, — Коннор сердито ткнул в его сторону кочергой, — воспользуюсь этой штукой, чтобы проучить тебя как следует.

Не обращая ни малейшего внимания на угрозы Коннора, Броуди направился через всю комнату к кровати, странно позвякивая при каждом шаге. Подойдя к кровати, он расстегнул сюртук, и оттуда вывалилось немыслимое количество всевозможного добра, включая пару серебряных подсвечников, маленький золотой наперсток, фарфоровую масленку и часы филигранной работы.

Недоуменно хлопая ресницами, Коннор смотрел на все это богатство.

— Это что, дворецкий попросил тебя принести все это сюда, чтобы как следует почистить?

Выудив из кучи добра серебряную ложку, Броуди принялся любоваться собственным отражением.

— Просто я думаю о будущем. Если завтра этот твой герцог решит выкинуть нас на улицу, я не собираюсь уходить с пустыми руками. Кроме того, тут этого добра столько, что пропажи хватятся не раньше чем через месяц-другой.

Положив кочергу на место, Коннор сказал:

— Мне не хочется напоминать тебе об этом, но все же я когда-нибудь стану хозяином этого дома, и сейчас ты украл мои вещи.

— В таком случае будем считать это авансом.

— Но я не собираюсь платить тебе жалованье.

— Тогда я, пожалуй, вернусь в библиотеку за серебряной табакеркой.

Броуди направился к двери, но Коннор преградил ему дорогу, заставив повернуть обратно.

— Ты же мой камердинер, и тебе, кажется, полагается чистить мою одежду, сапоги или что-то в этом роде, не так ли?

Броуди невозмутимо улегся на кровать и закурил сигару, которую, вне всяких сомнений, украл у герцога.

— Но у тебя ведь еще нет никаких сапог. Сапожник придет завтра утром.

Коннор провел рукой по волосам и снова стал ходить из угла в угол.

— Ну да, вместе с портным, шляпником, ювелиром, галантерейщиком, учителем фехтования и прочими, — раздосадовано уточнил он.

— Не понимаю, чего ты капризничаешь, дружище. Не успел пробыть здесь и нескольких часов, как нашел себе невесту. Ты подумал, каково мне?

Коннор сложил руки на груди. Ему не хотелось признаваться в том, что ему стало страшно, когда Памела собралась уйти. В тот момент в его ушах уже слышался звон кандалов и клацанье замка тюремной камеры.

— Ты отлично знаешь, что я не имею намерения жениться на мисс Дарби, — мрачно сказал он. — Мне не хотелось отпускать ее. Она бы ушла, а мы бы остались запертыми в этой золотой клетке. Насколько я ее знаю, она вполне могла бы улепетнуть с вознаграждением, предварительно анонимно уведомив власти о том, что новоявленный сын герцога, то есть я, всего лишь самозванец.

— Значит, ты ей совсем не доверяешь?

— Разумеется, не доверяю, — посуровел Коннор. — Она же англичанка.

— Рад слышать это, — расплылся в широкой улыбке Броуди. — Я всегда думал, что ты скорее попадешь на виселицу, чем женишься.

С этими словами Броуди выпустил колечко дыма и стал наблюдать из-под полуприкрытых тяжелых век, как оно медленно поднимается к потолку.

— А странно, ведь герцог сказал, что у тебя глаза матери, то есть его жены, герцогини, — задумчиво проговорил он. — У меня просто мурашки по коже побежали.

Коннор недоуменно пожал плечами, снова чувствуя угрызения совести.

— Серые глаза встречаются часто. Именно такие были у обоих моих родителей. Кроме того, Памела была права, когда говорила, что люди видят то, что хотят видеть, а не то, что есть на самом деле.

Памела не сразу нашла столовую, хотя горничная, которая пришла позвать к ужину, указала ей правильное направление и ушла по черной лестнице. Очень быстро Памела поняла, что в особняке множество длинных коридоров и просторных комнат, которые переходили одна в другую без всякой логики и предсказуемости.

Блуждая по коридорам, она вдруг почувствовала, что сильно проголодалась. Она не ела с самого утра и теперь почти всерьез опасалась, что просто умрет с голоду, если не найдет столовой.

После пробежки по длинной галерее, увешанной портретами строгих Уорриков, которые, казалось, презрительно морщили свои аристократические носы при виде Памелы, она, наконец, была вознаграждена за упорство. Когда она подошла к высокой дубовой двери, лакей в напудренном парике почтительно отворил ее, с любопытством разглядывая гостью.

Замедлив шаг, Памела разгладила юбки, неожиданно для себя чувствуя некоторое смущение и нежелание входить в столовую. Поскольку лучшее платье она надевала днем, у нее не оставалось выбора, и она была вынуждена надеть к ужину что-то другое.

Платье из белого поплина со светлой кружевной отделкой больше подходило для утра. Глубокий вырез в форме каре совсем не подходил для вечерней трапезы. Из опасения, что остроглазый герцог и его настороженная сестра сразу распознают фальшивые ювелирные украшения, Памела не стала ничего надевать на шею. К счастью, никто не мог заметить на ее ногах единственную, приличную пару туфель, принадлежащих, кстати, Софи.

Гордо вздернув подбородок, она проплыла мимо лакея в столовую. Если она опозорит Коннора перед его новой семьей, пусть он винит в этом только себя. Если она станет посмешищем всего Лондона, это послужит ему хорошим уроком.

Мельком взглянув на длинный, покрытый светлой скатертью стол, во главе которого сидел герцог, а на противоположном конце расположилась леди Астрид, Памела увидела внушительную фигуру Коннора, поднявшегося ей навстречу. На нем была все та же белая рубашка, килт и плед. С некоторой долей зависти она заметила, что он после всех передряг и бурных событий выглядел так же свежо, как утром.

Густая грива аккуратно причесанных волос была стянута на затылке бархатным шнуром, щеки и подбородок были безупречно гладкими — значит, перед ужином он брился второй раз. «Возможно, он поручил это лакею», — саркастически подумала она, чувствуя странную тоску по прежнему, лохматому и небритому дикарю.

— Добрый вечер, дорогая, — пробормотал Коннор, беря Памелу за руку. Нежная улыбка на губах плохо сочеталась с настороженным блеском его глаз. — Надеюсь, ты не слишком устала, чтобы отужинать вместе с нами.

— Ну что ты, милый, конечно, нет, — пропела она с восхищенной улыбкой, вонзая каблук туфельки в подъем его ноги. — Ты же знаешь, каждое мгновение, проведенное без тебя, — сплошное мучение для меня.

Умело, пряча гримасу боли, Коннор склонился к ней, чтобы нежно поцеловать в румяную щечку. В последний момент она отвернулась в надежде на то, что его губы уткнутся в ее прическу. Однако он предвидел это и отлично все рассчитал, поэтому поцеловал не только щечку, но и уголок рта, от чего Памела вздрогнула всем телом.

Откашлявшись, герцог проговорил:

— Если бы я мог, я бы вышел вам навстречу. Но поскольку я не могу подняться, вы тоже можете сидеть.