Сочини мою жизнь - читать онлайн книгу. Автор: Лана Барсукова cтр.№ 18

Лера сделал паузу, чтобы Таня оценила громадность этой идеи.

– И вот тогда я дала себе слово, что у меня будет и маникюр, и такая жизнь, в которой без такого наперстка не обойтись. И будуар, где в перламутровой шкатулке будет храниться это.

Она встала и прошла в соседнюю комнату. Видимо, в будуар. Вернулась, зажав руку. Подошла в Тане и с видом заговорщика, который открывает самую большую тайну, сказала:

– Вот! Это мой талисман. Я купила его на последние деньги. С него я начала строить свою новую жизнь, – и она разжала кулачок.

На идеально ухоженной ладони лежал маленький металлический предмет с прорезью по ободку.

– Моя мама смотрела на мир через трубу, скатанную из пыльных журналов и дурацких пьес. Она же работала завлитом в театре. Это плохая оптика. А я выбрала взгляд на мир через прорезь в наперстке, и этот взгляд оказался более перспективным. Все остальное было делом техники, не более. Главное – выбрать себе верную оптику. Иначе вы промахнетесь, не попадете в пункт Б.

– Значит, вы превзошли свою мать? Дополнили ее красоту и изящество волей и верой в технологии. – Таня задумчиво вертела в руках Лерин наперсток.

В это время в комнату зашла кошка, пушистая, курносая и с коротким хвостом. Казалось, что у нее на лбу висит ценник с множеством нулей. Породистая кошка лениво потерлась о ногу Леры, и та неожиданно резво подхватила ее, прижала к себе и стала сюсюкать:

– Маленькая моя, пришла к мамочке. Соскучилась? Дай я тебя потискаю, красавицу мою, пушистика моего сладкого…

Но кошка не оценила порыва и спрыгнула с рук «мамочки». Таня поняла, что вопрос о детях лучше не задавать.

Отряхиваясь от шерсти, Лера поучительно сказала:

– Для того чтобы продать себя за миллион, нужно выглядеть на два миллиона.

«А у нее определенно склонность к плагиату. Это же Марлен Дитрих говорила», – подумала Таня.

– И Игорь Лукич заплатил этот миллион?

– Да, – просто сказала Лера. – Он тогда резко пошел в гору, и ему нужны были соответствующие его статусу машина, квартира и жена. Он же не мог появляться в свете с дамой, которая пользуется машинкой для удаления катышков.

Удар был под дых. Таня даже не успела понять, за что ей прилетело. Она сделал вид, что не заметила укуса Леры.

– Значит, вы соответствовали его статусу?

– Не-е-ет, – грациозно потянувшись, как кошка, сказала Лера, – я была ему женой на вырост. Он не тянул на меня. Но в нем был потенциал, и я рискнула. Поставила на него и выиграла.

– Почему же не тянул? Мало зарабатывал?

– Уже вполне прилично, но не только в деньгах дело. Он тогда зарабатывал деньги как попало, по-пацански. То у него дурацкий страховой бизнес был, то риелторское агентство, то какая-то растаможка. Я раньше него узнала богатых людей близко, совсем близко. – Лера многозначительно улыбнулась. – Они уходили из этой зоны турбулентности и врастали во что-то одно, серьезно вкладывались, пускали корни. Конечно, диверсифицировали капитал, но старались иметь ядро, центр тяжести. Я первая почувствовала, что сшибать деньги на всех фронтах скоро не получится, время меняется. И Игорь до сих пор благодарен мне за то, что я направила его по этому пути.

«Она его еще и направила! Вот сука», – подумала Таня. В ней росло раздражение по отношению к Лере. Это было непрофессионально, но Таня ничего не могла с собой поделать.

– Так, значит, исключительно благодаря вам вся страна ест его сыр? И даже спасибо вам не говорит? Вот ведь какая неблагодарность, – осторожно поддела Таня.

Но Лера не заметила иронии, сквозившей в словах Тани, или сделала вид, что не заметила.

– Да, без ложной скромности скажу, что я сыграла решающую роль в выборе сырной темы.

– Вы очень много сыра съедали на завтрак? Игорь Лукич устал покупать и решил начать производить? – Таня почти дерзила.

– Оставьте свою иронию при себе. Она вам пригодится для самоанализа, – отбрила ее Лера. – Я свела Игоря с одним чокнутым, который заразил его производственной темой, с Виталием Петровичем. Он, правда, занимался мясом, курятиной, но это все одна поляна. Это мир шума и вони, что куры, что коровы, что птицефабрики, что сыроварни. Какая разница? Игорь просто заболел этим. Он мог говорить о сырах часами. И, как говорится, сыры ответили ему взаимностью. Он стал очень состоятельным человеком. Деньги ведь любят людей страстных.

– А Виталий Петрович? Он тоже страстный? – Таня спрашивала не просто так. Это имя было в списке ее будущих встреч, в разделе «хроники бизнеса».

– Еще бы! Петрович – его друг и гуру. Будете с ним беседовать, передавайте ему привет.

– Передам. Но почему вы расстались с Игорем Лукичом?

– По той же причине, по которой мы прежде расстались с Виталием Петровичем, с моим первым мужем. Тот предпочел мне куриц, – Лера невесело улыбнулась, – а Игорь променял меня на сыр.

Повисла пауза. Таня переваривала услышанное.

– Вы хотите сказать, что Игорь Лукич увел вас у Виталия Петровича? И после этого они остались друзьями?

– А почему вас это удивляет?

– Ну как-то… Высокие отношения!

– Бросьте вашу иронию. Это в вашем жлобском мире принята дурацкая однозначность. Увел жену – значит, враг. Игорь тянулся за Виталием, смотрел ему в рот. И то, что в свое время Виталий выбрал меня, было для Игоря лучшим доказательством моей исключительности. И потом, увести чужую жену, да еще у друга, – это же не каждый отважится, это поступок. Для Игоря было важно именно отважиться, в чем-то превзойти своего учителя.

– А вы?

– Что – я? Я хорошо понимала весь расклад. С Виталием все заканчивалось, это было ясно, он в любой момент мог со мной развестись. Даже губную помаду перестал застирывать, сволочь. Если и загорался, то только когда говорил про свои птицефабрики. Мне стало казаться, что для возбуждения его в постели мне нужно кудахтать и квохтать. Вокруг было полно молодых курочек, девок с куриными мозгами. А я моложе не становилась. Наш брак трещал по швам. В этот момент появилась возможность соскочить на Игоря. Так что все были премного довольны. Виталий – что избавился от меня, Игорь – что отбил чужую жену высшей пробы, а я нашла нового, вполне состоятельного мужа.

– А любовь была?

Лера посмотрела на нее зло и брезгливо.

– Такие вопросы вы будете задавать гардеробщице по случаю ее золотой свадьбы. Когда вернетесь в свою заштатную газетенку и будете батрачить на репортажах о жизни простых людей.

– Действительно глупый вопрос, как-то вырвалось… Вы же с самого начала сказали «баш на баш». Но если это хорошая сделка, то зачем потом все рушить, зачем потом разводиться?

– Чтобы не быть смешной.

– Простите…

– А что тут непонятного? – Лера рассталась с образом француженки, и в голосе ее зазвучали скандальные нотки. – Он вышел на новую орбиту и отстрелил меня, как использованную ракету. Сначала я была ему женой на вырост. Потом он меня догнал, а затем перерос и перестал во мне нуждаться. Знаете, это как перерасти «Мерседес» и пересесть на новую машину.