Проклятая сабля крымского хана - читать онлайн книгу. Автор: Ольга Баскова cтр.№ 9

Они еще раз обнялись, и снова, как десять лет назад, золоченая карета повезла Девлета в порт. Юноша подумал о том, что не слишком хочет на родину. Конечно, он был бы рад увидеть мать, женщину, все эти годы помнившую о нем, передававшую письма, выражавшую надежду, что доживет до того момента, когда ее мальчик обнимет ее. Да, во дворец стоило вернуться ради матери и той власти, которую ему, возможно, предстояло взвалить на свои плечи. Восходя на корабль, Девлет улыбнулся морю как старому знакомому. Живя в Стамбуле, он привык к нему, и порой, приходя на берег, делился с ним своими думами. И, казалось, оно отвечало то гулом, то легким шуршанием…

— Когда я увижу тебя снова? — прошептал он. — Ты омываешь берега моего ханства, но тебя нет в Бахчисарае. Я буду скучать по тебе.

Море качнуло корабль, словно отвечая ему, и Девлет, посерьезнев, направился в каюту. В голове крутились поучения великого султана. Необходимо окружить себя нужными, преданными людьми, избавиться от врагов и от сомнительных друзей без всякого сожаления, даже если они твои родственники. Избавиться от них — или они со временем избавятся от тебя. Когда корабль оторвался от причала, Девлет вышел на палубу, чтобы проститься с турецкими берегами, бросить прощальный взгляд на крыши дворца султана. Нариме обещала, что помашет ему с крыши, но он ее не увидел. Может быть, от волнения не разглядел худенькую фигурку? Как бы то ни было, эта женщина уходила в прошлое. Приехав в Крым, он создаст свой гарем, где будут жить первые красавицы мира. И гарем сделает большим, как у Сулеймана Великого. Для этого придется перестроить дворец, создать некое подобие резиденции султана. Может быть, еще больше и роскошнее… Он обязательно завоюет полмира, если не весь мир. Теперь у него есть сабля, прекрасней которой нет на свете. Впрочем, дело не в ее красоте, хотя это настоящее произведение искусства, наверняка созданное великим мастером. Заговоренная шаманом Чингисхана, она поможет ему стать таким же завоевателем, как его предок.

Так думал Девлет Гирей, пока корабль на всех парусах несся к Крымскому полуострову. Когда он причалил к родной земле, золоченая карета, менее роскошная, чем в Стамбуле, повезла его во дворец. Юноша завернул саблю в несколько слоев парчи и надежно спрятал в корзине. Никто из его родственников, даже мать, не должен знать о ней. Долгое нудное путешествие по разбитым дорогам — и вот наконец дворец, где он родился и провел восемь лет. У ворот его уже ожидали крымские беи с рыжеватыми бородами, надеясь на перемены в государстве. Им удалось сместить ненавистного Саадет Гирея, который решил сделать из татар турок, и произошло это довольно мирно. Бесконечные смуты и заговоры в стране надоели уставшему от власти хану. Он от всего сердца желал Крыму добра, но Крым не принимал его идей. Неблагодарные подданные никак не хотели превращаться в любимых турок. Саадет Гирей понял, что ему достался плохой народ. За девять лет правления хану так и не удалось создать себе в Крыму «маленькую Турцию» и сделать свою столицу «пригородом Стамбула» — своего идеала. В конце концов хан принял решение отречься от престола и уехать жить в Стамбул, самый любимый, самый красивый город на свете, и наслаждаться мирным морем Босфора и нежно журчащими фонтанами султанского дворца. Девлет Гирею уже не суждено было увидеть своего дядю и отчима — они разминулись в пути. Мать, совсем высохшая, здорово постаревшая, осталась во дворце, с нетерпением ожидая сына. Девлет Гирей поздоровался с поклонившейся ему знатью и прошел через ворота во двор. Вот и беседка, в которой восемь лет назад отчим сообщил ему о его поездке в Стамбул. А вот и мать, одетая в малиновый кафтан, плотно обтягивающий худощавый стан, с золотым галуном на высохшей груди, в бархатной шапочке под цвет кафтана, украшенной золотыми монетами, протягивает к нему худые костлявые руки:

— Наконец ты вернулся, сынок! Ты стал настоящим воином, слава Аллаху!

Юноша смущенно поправил тюрбан.

— Я старался, мама.

Он еле сдержал предательскую слезу, показавшуюся в уголке глаза.

— Мой дорогой мальчик. — Селима взяла его под руку и повела в беседку. — Давай немного посидим здесь.

Девлет сделал несколько шагов и остановился:

— Я не могу, мама. Люди ждут меня, наверное, уже полдня. Я должен с ними поговорить. Так велел Сулейман.

Фиолетовые губы припали к его уху:

— Мальчик мой, остерегайся своего дядю Сахиба, — прошептала мать. — Он пытался сместить Саадета, делая вид, что помогает ему. Своими интригами вместе с Ислямом Гиреем он сделал все, чтобы его возненавидели. Аллаху известно, я не любила Саадета, он не смог заменить мне Мубарека, но Сахиб и Ислям гораздо страшнее и опаснее его.

Юноша наклонил голову, внимательно слушая женщину.

— Если Сулейман примет решение назначить тебя, ты должен хорошо подумать, кого выберешь калгой, — продолжала мать. — От этого многое зависит. Приглядись к мурзам Саадет Гирея, может быть, выберешь кого-нибудь из них. — Она вдруг оборвала себя, сжалась, словно стала меньше ростом, и Девлет, проследив ее взгляд, увидел высокого мужчину, в длинном чекмене и штанах с широким поясом, очень похожего на своего отчима: такие же хитрые узкие лисьи глаза, острый нос, желтая смуглая кожа, тонкие губы. Юноша догадался, что это его дядя Сахиб Гирей.

— Капы-кулу ^[2] сказали мне, что ты прибыл, дорогой. — Он распахнул объятия, принимая Девлет Гирея. — Так получилось, что я загостился во дворце своего брата, который теперь принадлежит тебе. — Ох, до чего неприятна была его усмешка — прямо шакал! — Ты ведь не выгонишь меня?

Юноша покачал головой:

— Конечно, нет, дорогой дядя.

— Отлично, — кивнул Сахиб и положил тяжелую смуглую ладонь на плечо племянника. — Пойдем в покои, мой дорогой. Ты устал с дороги и, наверное, хочешь есть.

Девлет Гирей не стал отказываться. Он действительно устал после долгой и утомительной дороги и чувствовал голод. Мать и дядя провели его в комнату, довольно просторную, стены которой были увешаны коврами и оружием. На полу служанки разостлали скатерть, положили подушки и теперь суетливо уставляли скатерть разными яствами: вяленым конским мясом, пирогами с мясом — кобете, рисом. По краям расставлялись напитки: айран, язма, буза.

Девлет с наслаждением опустился на мягкие подушки и поблагодарил Аллаха. Он не забыл, что у татар издавна уважительно относились к еде. Запрещалось выбрасывать на землю даже маленький кусочек или ругать кушанье. Оно всегда рассматривалось как благодать Аллаха. Мать часто цитировала строки Корана: «Верующие! Ешьте из тех благих снедей, какими мы наделяем вас, и благодарите Бога, если вы ему поклоняетесь. Он запретил вам в пищу мертвечину, кровь, свинину и то, что было заколото с именем других, а не Аллаха».

Омыв руки из сосуда, заботливо поднесенного служанкой, Девлет принялся за еду. Он брал всего понемногу и ел с большим аппетитом. Сахиб лукаво посматривал на племянника своими хитрыми глазами, и это раздражало и пугало юношу.