Новая история Колобка, или Как я добегалась - читать онлайн книгу. Автор: Яна Ясная cтр.№ 23

Дети. Я соскучилась, мы совсем мало виделись последнее время. И Мария Егоровна с ними одна зашивается. И я уже позвонила ей, предупредила, что сегодня заберу малышню сама.

— Я не могу сегодня, — выдохнула наконец я, сделав выбор. — Я обещала Аде, что посижу с ней. Выбежала до магазина, купить фруктов, и вернусь.

Еще не хватало, чтобы он вызвался меня сейчас до дома подвезти.

Мир помолчал несколько секунд.

— У тебя кто-то есть?

Вопрос меня, признаться, огорошил. Я превда растерялась на некоторое время и потом сообразила: точно, у молодых незамужних женщин теоретически бывают романы!

Да, дорогой, есть! Три твоих ребенка и няня!

— Нет, — честно признала я.

— А Елистратов?

— А что Елистратов? — вот тут он меня удивил.

— Ничего, — коротко ответил Мир с улыбкой, но взгляд его был серьезным и изучающим.

Так, понятно. Донесли языкастые. Совсем страх потеряли! Ну ничего: найдем, вернем! А пока — в омут с головой.

— Давай завтра?..

— Договорились. Я заберу тебя после работы.

— Очень далеко придется идти, — хмыкнула я.

Мир качнулся вперед, но в этот раз я его движение предвосхитила и поймала поцелуй на щеку. Не-не, в этот раз мы торопиться не будем. Мы уже один раз так поторопились, что на разгоне пролетели и знакомство, и ухаживания, и встречания, и свадьбу, и сразу — бац! — финальная стадия в виде общих детей.

Так что теперь мы взвесим все за и против и хорошенько подумаем, надо оно нам или нет!

Организм, орущий “очень-очень-очень надо!!!”, цыц, тебе права голоса не давали.

Ибо даже если отставить в сторону “детский” вопрос, попыток прихватизировать “Тишину” никто не отменял. Максу я всей своей жизнью обязана, хоть он и утверждает, что мы квиты. И если все вот это вот — просто способ подобраться к противнику поближе, то хрен вам, Мирослав Радомилович, а не булка с маслом!

— До магазина подбросить? — Мир уже спустился по ступенькам вниз, но на последней обернулся.

— Тут рядом, — буркнула я, пряча нос в искусственный мех воротника.

— И почему у меня ощущение, что меня опять выставили? До завтра, Елена Прекрасная!

Я пронаблюдала, как черная “бэха” вырулила с парковки перед больницей и достала телефон, чтобы вызвать такси — снег разошелся не на шутку и торчать на автобусной остановке мне враз расхотелось.

Кстати, надо бы заглянуть к дамскому доктору.

Нет, ничего такого, я с ПростоМиром не планировала, еще чего, Елена Колобкова интересы Родины не предаст!

Но раз уж либидо встрепенулось, и нагло ломилось из спячки, хорошо бы озаботиться этим вопросом.

Стоило мне сесть в машину, как зазвонил телефон. Я долго смотрела на имя звонившего, прежде, чем взять трубку, но потом все же со вздохом нажала прием вызова. А все виноваты отдельные маньяки, утверждающие, что я сбегаю.

— Лена, ты сто лет не звонила, — голос в трубке начал сразу с упреков. Не удивительно. — Мы же о вас беспокоимся. Все в порядке?

— Да, мама, в порядке. Просто много работы.

— То есть ты опять сбросила детей на постороннюю девушку и все время торчишь на своей базе?

Я усмехнулась — и что, с позволения сказать, я должна ответить на это?

Что это мои дети, и потому я сама разберусь, как зарабатывать им на хлеб с печеньками? Что Ада не посторонняя? Что они выставили меня из дома четыре года назад, и тогда же безвозвратно утратили право указывать, что и как мне делать?

Ну его. Доказывать кому-то, что я «хорошая мать» я забила еще на втором году материнства. Пока синицам моим не стукнуло по году — металась, рвалась, надрывалась… А потом Адка мне мозги вправила. Жестко и без реверансов, как умеют только очень многого хлебнувшие в жизни подростки, помудревшие не по годам и напрочь лишенные как розовых очков, так и пиетета перед мнением окружающих.

Некоторое время после того я еще бежала в колесе, пыталась всё успеть, быть идеальной во всем… а потом расцепила сведенные судорогой зубы и руки, и позволила себе расслабиться. Ада решительно оттерла меня от ведения дома, взяла на себя — и оказалось, что она это умеет, брать на себя, и прекрасно справляется, и мне остается только какая-то мелочовка, которая целиком укладывается в определение «помощь по дому».

— Я поступаю так, как считаю необходимым для моей семьи, — дипломатично сформулировала я всё это, промелькнувшее в голове со скоростью экспресса.

— Когда у тебя отпуск? — смирившись с моим несовершенством, уточнила маман. — Мы с отцом комнату приготовили, кроватку нашли двойную, всех уложим…

— Отпуск у меня в мае, но к вам я не приеду.

Я смотрела в окно, на то как снежинки плясали свой танец, дорожная обочина в свете фар казалась таинственной и загадочной.

— Почему?! — и я буквально воочию увидела, как мама поджала губы.

— Потому что я не хочу.

Честное признание. Которое намного тяжелее, чем какая-нибудь необременительная ложь. «Я не могу». «Буду очень занята». «В этом году отпуск взять не получится». Мишура слов, удобно прикрывающая то же самое «я не хочу», но позволяющая соблюсти внешние приличия.

Я не хочу. Я не хочу соблюдать внешние приличия. Я не приеду к вам, потому что пока что этого не хочу. Вот так, прямо. Без лжи. Без уверток.

Живите с этим, как хотите.

Почти четыре года назад, когда я поняла, что та сумасшедшая ночь с благородным рыцарем без страха и упрека, не прошла для меня бесследно, я долго принимала решение, как быть. Одна, без мужа или сожителя, без собственного жилья. Матерью-одиночкой быть не сладко, и я вовсе не была уверена, что мне это по силам. Сказать “страшно” — не сказать вообще ничего. Больше всего давила невозвратность принимаемого решения — родившегося ребенка ведь потом обратно не засунешь, если поймешь вдруг, что не справляешься.

И этого я тоже боялась — не справиться.

И я не могла решиться ни на что.

Я не святая. Я и тогда, и сейчас боялась нищеты и любила свою жизнь, в которой я уже тогда была квалифицированным специалистом с хорошими перспективами. Это была комфортная, удобная, привычная жизнь. В ней было всё понятно. И до рези в глазах было очевидно, что сохранить ее такой, решись я вдруг оставить ребенка, не выйдет.

Но чем больше я думала, тем очевиднее мне становилось, что я хочу семью. Зверски, до слез. Пусть даже в этой семье не будет любимого мужчины, а будем мы двое, я и мой ребенок… Я хочу свою семью.

Это моя первая беременность, и кто сказал, что если я сейчас откажусь от нее — будет новая?

Я взрослый человек. У меня в руках профессия, которая точно нас прокормит, и какие-никакие социальные гарантии мое государство беременным предоставляет.