Замок Менфрея - читать онлайн книгу. Автор: Виктория Холт cтр.№ 51

Он только входил в дом, а я уже ждала его на пороге.

— Гвеннан… — начала я.

— С ней все в порядке, — ответил он. — Тебе не стоит беспокоиться.

— Все в порядке? Но…

— Она решила, что ей не стоит возвращаться.

— Не стоит возвращаться! Но…

— Она понимает, чем обернется ее возвращение, и не хочет лишних неприятностей. Она говорит, что навлекла их на нас достаточное количество и будет теперь осмотрительней.

У меня в глазах потемнело от ярости. Он был там, говорил с ней и дал ей понять, как ее присутствие в Менфрее отразится на его карьере, тем самым практически закрыв для нее двери родного дома.

— Я хочу ее повидать, — сказала я. — Я должна сама поговорить с ней.

Бевил пожал плечами.

— Ты что, не веришь мне, Хэрриет? — холодно спросил он.

Он очень устал — я это видела — и был совершенно вымотан физически и душевно. Я понимала, что возвращение Гвеннан не повысит престиж семьи в глазах соседей, но мне казалось, это ничто по сравнению с ее бедами.

— Я не знаю, чему верить, — ответила я.

— Тому, что я сделал для нее все, что мог в данной ситуации.

— Сделал все, что мог? — требовательно спросила я. — Для кого? Для Гвеннан или для доброго имени семьи, которое теперь — в преддверии выборов — настолько важно?

— Ради бога, Хэрриет, не глупи! Надо тебе сказать, что все это не доставило мне особого удовольствия. Гвеннан не вернется домой. Но с ней все будет в порядке. Ей назначено содержание, а о ребенке позаботятся. Ты не проговорилась матери? Она бы расстроилась больше всех.

Я только покачала головой.

Поднявшись к нам в спальню, я села у окна, глядя на море. Бевил не хочет, чтобы Гвеннан возвращалась. Он полагает, достаточно дать ей денег. Но нет, Гвеннан тоскует по Менфрее. Я подумала о ее матери — доброй и покорной. Она приняла те правила, по которым жили мужчины Менфреев, но я никогда так не сделаю. Теперь я была одной из них, но я твердо решила оставаться собой.

Есть еще мой дом на острове. Если Гвеннан не дают вернуться в Менфрею, она может приехать туда. Так ей будет видно Менфрею, и это ее утешит.

Я поняла, что делать. Завтра я отправляюсь в Плимут — повидаться с Гвеннан.

Утром Бевил, казалось, совсем успокоился. Похоже, в его душе на проблеме с Гвеннан уже красовался штамп «Дело закрыто». Вероятно, он встретился со своим поверенным и устроил так, чтобы Гвеннан выплачивалось содержание. Позже он позаботится о воспитании малыша. Он даже будет время от времени навещать сестру. Но я считала, что Гвеннан нужно другое.

Я тоже ничего не говорила о вчерашнем, и, должно быть, это обмануло Бевила. За завтраком он обсуждал со мной дела, как обычно.

— Избирательная кампания набирает ход, и я хочу, чтобы ты почаще появлялась со мной. У Хэрри Леверета появилась возможность рассчитаться с Менфреями, и в его распоряжении имелось миллионное состояние, чтобы вовсю развернуть избирательную кампанию.

— Мы вступили в битву, Хэрриет, — заявил Бевил, — и ты должна мне помочь ее выиграть. Сегодня вечером я возьму тебя с собой в Ланселлу, где мы встретимся с организаторами предвыборной кампании и некоторыми функционерами. Я скажу им, что моя жена хочет участвовать в деле.

Я не слушала его. Я думала: как только Бевил уедет, я отправлюсь в Плимут и вернусь как раз вовремя, чтобы сопровождать его в Ланселлу. Но я должна повидать Гвеннан. Мне надо понять, почему она переменила свое решение.

Я любила Бевила, но не желала терять себя. Я никогда не стану подобием леди Менфрей — безвольной рабыней мужчин. Если наша с Бевилом любовь чего-то стоит, он должен понять, что я — не тень другого человека, даже его самого. Я всегда останусь сама собой.

Как Бевил выехал за ворота, я приказала подать карету и отправилась в Лискерд, где села в поезд до Плимута. Я собиралась вернуться дневным поездом, и тот же экипаж должен был меня встретить.

Во второй раз я прошла по мрачным улицам, открыла дверь убогого домишки и поднялась наверх к комнате Гвеннан. На мой стук никто не ответил. Я открыла дверь.

— Гвеннан, — позвала я. — Это — Хэрриет.

Но комната оказалась пуста. Я спустилась вниз. Та же старуха сидела в своем кресле-качалке. перед распахнутой дверью. Я подумала, что она здесь хозяйка, а заодно и привратница.

— Мне нужна миссис Беллэйрс, — сказала я.

— Она уехала. Вместе с джентльменом, который к ней приходил.

— Куда?

— Она не оставила адреса.

— Она уехала вместе с ребенком?

— С ребенком и с джентльменом. Она задолжала мне за три недели. Он заплатил за месяц… и это правильно, после того что пришлось столько ждать…

— Но она должна была оставить адрес.

— Она этого не сделала. Она очень торопилась уйти с ним.

Так вот почему Бевил так быстро успокоился. Он перевез Гвеннан в другое место и позаботился о том, чтобы никто в Менфрее об этом не узнал.

Это было для меня сильным ударом. Расстроенная, я отправилась на мыс и просидела там довольно долго, размышляя о Гвеннан и о Бевиле, а когда посмотрела на часы, поняла, что пропустила поезд.

В Менфрее я появилась только к вечеру.

Бевил вернулся поздно, и я ждала его в нашей комнате.

Он был сердит — и не без оснований, как сказала себе я.

— По твоей милости я выглядел довольно глупо, — бросил он.

— Прости.

— Значит, ты ездила в Плимут. Ты не поверила тому, что я тебе сказал, и пожелала удостовериться сама. Очень глупо.

— По-моему, это — не глупость, а нормальное человеческое сострадание.

— Мне пришлось извиняться за тебя в Ланселле. Я сказал, что ты плохо себя чувствуешь, пообещал, что ты скажешь несколько слов на митинге на следующей неделе.

— О чем я должна говорить? О том, какой у меня замечательный муж и что я убеждена, что избиратели могут всецело положиться на него, ибо его поведение с собственной сестрой…

Бевил пришел в ярость: я поняла это по тому, как засверкали его глаза.

— Я уже сказал тебе, что Гвеннан не вернется и что я сделал для нее все, что нужно. Ты не веришь мне, принимая только то, что тебе кажется правильным.

— Она ведь твоя сестра.

— Я поступил так, как она хотела.

— Нет, Бевил. Думаешь, я ничего не понимаю!

Он схватил меня за локти и тряхнул.

— Я устал, а кроме того, я не люблю, когда из меня делают дурака.

— О, не сомневаюсь: ты предпочтешь быть жестоким в глазах своей жены, нежели глупцом в глазах своих друзей!