Марш Смерти Русского охранного корпуса - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Самцевич cтр.№ 110

Немецкое командование, наоборот, ослабило сектор, отдав 25 января распоряжение о переброске 104-й дивизии в район Зворника. Зона Травника вновь перешла под ответственность БГ «Эберлейн» в составе 4-го, 5-го полков и запасного батальона РК, нескольких охранных и земельно-стрелковых батальонов, и нескольких батальонов Усташской войницы. Поддержку осуществлял ряд артбатарей и до девяти танков. Все эти немногочисленные и слабые части не только обороняли Травник с севера, запада и востока, но и размещались вдоль коммуникаций до самой Бусовачи.

На основе анализа имеющихся источников, мы можем восстановить картину дислокации частей РК на момент начала партизанского наступления:

– 4-й полк в основном размещался восточнее Травника (штаб II батальона в Мосоре, его роты – в селах к северо-востоку; III батальон, за исключением 10-й роты, в самом Травнике, в районе Бандола; а I – дальше на юго-восток, в Букве);

– 5-й полк удерживал сектор юго-западнее города, в частности, районы Бучичи – Горни Баличи и Ранковичи – Лазине;

– запасной батальон прикрывал Бусовачу с юго-западного направления, занимая позиции у Крнячи, Одмеки и Купреса.

Общий удар НОАЮ был нанесен в 22.00 15 февраля, с первых минут тяжелые бои завязались на центральном участке позиций 5-го полка. Там район доминирующей горы Хум (высота 744) удерживал батальон Трескина: 5-я рота занимала саму возвышенность, 7-я – село Подхумлье, находясь на стыке с сектором правофлангового I батальона, а 6-я – высоту 566 и Баскаради. По воспоминаниям самого майора, партизаны начали упорные ночные атаки горы, каждый раз заставляя защитников скатываться вниз. С рассветом положение восстанавливалось контратаками при поддержке немецкой батареи, стоявшей под Дивьяком, и артроты 5-го полка из-под Витезя. При этом большая часть снарядов последней не разрывалась, давая «клевки». 21 февраля на склонах Хума смертельное ранение в живот получил командир 5-й роты гауптман Иван Кондратьев ^[989].

Людям Трескина противостояла VII бригада, имевшая задачу перерезать дорогу между Бусовачей и Травником. В первую ночь наступления ее 1-й, 2-й и 3-й батальоны, усиленные разведротой, к 3.00 смогли сбить русских с Хума и захватить Подхумлье, Велику Мошунь, Кальварию и Горни Вечериску. Но утром шуцкоровцы перешли в контратаку, бои продолжались до вечера 17 февраля, высота 744 несколько раз переходила из рук в руки. В итоге повстанцы оставили первоначально захваченные позиции, потеряв четверых бойцов погибшими, 22 ранеными и одного пропавшим без вести. В плен попало шесть русских.

18 февраля на прежнем участке действовал только 1-й батальон бригады, в 16.00 отразивший атаку шуцкоровцев, двумя группами наступавших от Малой Мошуни. 2-й и 3-й партизанские батальоны в это время вели разведку боем на Черкез, удерживаемый силами левофлангового III батальона. На следующий день они, совместно с разведывательной ротой, атаковали село и заставили отступить около 100 удерживавших его русских. Бой длился всего 20 минут, но вскоре повстанцы подверглись контратаке и были вынуждены отступить к Горни Вечериске ^[990].

На фланге VII бригады, ближе к Травнику, наступала VIII. Вечером 15 февраля она при поддержке двух минометных и одной артиллерийской батарей завязала бои с подразделениями 273-го охранного батальона в районе Ранковичей и I батальона 5-го полка у Лазине. Русские отбивались крайне упорно и отступили лишь к вечеру. Развивая успех, повстанцы в 21.00 16 февраля 1-м батальоном атаковали шуцкоровцев в Бучичах. Им удалось занять несколько домов села, но к рассвету они были вынуждены отступить. Наступательные действия 17–19 февраля также не принесли партизанам успеха: обороняющиеся неоднократно переходили в контратаки. В целом прикрывавшие дорогу части выполнили свою задачу, не дав противнику тактически отрезать Травник, но общей ситуации это не изменило – вечером 19 февраля город был захвачен после фронтальных атак VI и XI бригад НОАЮ. Это привело к началу общего отступления: в ночь на 20 февраля I батальон скрытно отошел непосредственно к шоссе, а на следующий день – к Витезю ^[991].

20-21 февраля II батальону пришлось столкнуться с частями обеих наступавших с запада бригад – ожесточенные бои шли у Хума, Велики Мошуни и Баскаради. В итоге люди Трескина отступили к Донья Вечериске и Риске. В это же время VII партизанская бригада атаковала позиции III батальона оберст-лейтенанта Зенкевича, заставив его также начать отход. Общие потери VIII бригады с начала наступления составили 28 убитыми, 106 ранеными и три пропавшими без вести, а VII 18–21 февраля лишилась семи убитыми и 40 ранеными. Но урон Вермахта в живой силе и материальном имуществе так же был велик ^[992].

Отступив от Крушчиче, III батальон закрепился в селах Горни Ровно (11-я рота), Доньи Ровно (10-я и штаб батальона) и Ковачица (9-я как резерв), где в ночь на 23 февраля подвергся новой атаке. Снежные завалы крайне затрудняли маневрирование: противники были вынуждены пользоваться узкими, обледенелыми дорожками, протоптанными в снегу. Из-за морозов смазка итальянских пулеметов загустевала, и те начинало заедать. По словам санитара Михаила Федоровского, усталость людей привела к тому, что отступление превратилось в паническое бегство, в ходе которого батальон потерял убитыми, ранеными и пропавшими около половины состава. Зинкевичу с трудом удалось восстановить порядок и организовать оборону на новом рубеже у Баре. Атаку осуществили 1-й и 3-й батальоны VII бригады, к 21.00 сбившие русских с позиций и продолжавшие преследование до 2.00 ночи ^[993].

Утром 23 февраля повстанцы открыли сильнейший артиллерийско-минометный огонь на всем фронте 5-го полка (Границе – высота 513 – Язвине). Прикрывавший правый фланг северокавказский батальон ^[994] отошел, в результате чего лично выехавший на место оберст Рогожин обнаружил, что партизаны беспрепятственно заходят русским в тыл. Положение удалось спасти лишь штыковой атакой учебной команды из 70 человек под командованием лейтенанта Николая Назимова. Последнему она стоила жизни – взрывом офицеру буквально оторвало голову. Впоследствии он был захоронен местными жителями в братской могиле недалеко от католического кладбища, вместе со своим ординарцем унтер-офицером Георгием Протопоповым и еще 27 шуцкоровцами ^[995].