Дитя любви - читать онлайн книгу. Автор: Виктория Холт cтр.№ 35

— О, моя бедная Присцилла!

— Не жалей меня! Я любила Джоселина, на самом деле любила его! Мы должны были пожениться, это было бы так замечательно! Но то, что случилось…

— Мне было так жаль тебя, Присцилла! Я понимала, что ты тогда ощущала. Видишь ли…

— Да, я знаю: ты и Эдвин.

— По крайней мере, — напомнила она мне с гримаской, — Джоселин не бросил тебя! Мне показалось, что ты не хотела, чтобы я ехала с тобой…

— Просто мне не хотелось, чтобы в этом деле участвовало больше людей, чем необходимо.

— Но ты же знала: я хочу быть рядом с тобой!

— Спасибо тебе, Кристабель.

Она выглядела почти счастливой, будто ее обрадовало то, что произошло. Может быть, она тоже чувствовала, что ей надо уехать из Эверсли?

* * *

В палаццо Карпори мы прибыли в середине мая. Я и раньше слышала, что Венецию величают «жемчужиной» и «королевой Адриатики», но совсем не ожидала встретить здесь подобную красоту и очарование. Переночевали мы в Падуе, а в Венецию въехали днем, и вот она раскинулась пред нашими взорами во всем своем великолепии… Это островки-лагуны, соединенные каменными мостами, в то время как бесчисленные ярко раскрашенные гондолы с гондольерами плавно скользят по водам каналов или поджидают пассажиров, причалив к берегу-мостовой. Город будто сошел с картинки книги сказок: повсюду — золотые огни; солнце, казалось, рассыпало по воде горсти бриллиантов, а дома и дворцы походят на зачарованные замки.

Харриет отреагировала на наши восторги самодовольной улыбкой. Она пребывала в прекрасном расположении духа, и отчасти причина крылась в так называемом «плане», который выглядел настолько невероятным, что Харриет была абсолютно уверена, что никто, кроме нее, ни за что не взялся бы за его выполнение. Она твердо намеревалась довести все до успешного конца.

Грегори, Харриет, Кристабель и я сели в гондолу и направились к палаццо. Все остальные последовали за нами в карете с багажом.

Наш гондольер немного говорил по-английски, но в его устах этот язык приобретал необычный музыкальный оттенок, и он явно хотел испытать на нас его действие. Он, не отрываясь, смотрел на Харриет, и в глазах его сияло неприкрытое восхищение, что было ей по душе, хотя, один лишь Бог знает, сколько подобных восхищенных взглядов видела она за свою жизнь! Обращался он только к «белла синьора» и, пока наша гондола стрелой летела под мостами, всячески выказывал свою радость нашему приезду.

Венеция была самым прекрасным городом в мире!

— Смотрите, белла синьора, вот Риальто. Карпори скоро. Очень красивый палаццо! Графиня — очень красивая леди! Она пользоваться моей гондолой… иногда. Очень добра!

Конечно же, этим намекал он на то, что рассчитывает на подобную доброту и с нашей стороны, и я была уверена, свое он получит! Харриет никогда не скупилась на тех, кто служил ей.

— Карпори близко площадь Святого Марка! Предоставьте мне, я покажу.

Гондола причалила, и мы оказались прямо перед палаццо. В солнечных лучах дворец казался большим праздничным тортом. Он блестел и переливался всеми цветами радуги, и я чувствовала себя так, будто ступила из реальности в волшебный мир.

Граф, который вместе со своей женой являлся владельцем этого прекрасного дворца, вероятно, был человеком большого достатка. По углам здания были небольшие башенки, а в центре, сквозь ряды арок, проглядывала длинная открытая галерея. Стены ее были выложены мрамором нежно-розового оттенка. За галереей виднелся большой зал с изысканными фресками на стенах и потолке. Полы были вымощены голубым мрамором.

У Кристабель дух захватило от изумления, и я ее понимала: такого и я себе представить не могла.

На следующий этаж вела широкая лестница, и из окон выстраивалась бесконечная аркада, огибающая все здание.

При входе мы были встречены слугами, во главе их стоял мажордом. Джузеппе — так звали мажордома — был важным мужчиной с блестящими черными глазами и учтивыми манерами. Он хлопнул в ладоши, и слуги умчались исполнять его приказы, в то время как сам он засуетился вокруг нас.

Комнаты для нас были уже готовы. В моей располагались очаровательная кровать с шелковыми занавесями и другая прекрасная мебель. На противоположном конце комнаты находилась дверь, ведущая на галерею, куда я сразу же вышла полюбоваться видом на канал.

Вскоре ко мне присоединилась Харриет, в ее глазах плясали возбужденные искорки. Она зашла взглянуть, произвела ли на меня впечатление ее ловкость, с которой она подыскала нам такие апартаменты.

— Все так роскошно! — воскликнула я.

— А чего же ты ожидала? Ты думала, что я привезу тебя в лачугу?

— У тебя хорошие друзья!

— О да! Однажды я оказала графине большую услугу. Тогда она была веселой девушкой, правда, немножко полноватой — судьба многих из нас, даже я вынуждена следить, чтобы не располнеть! — а ей нравилась хорошая еда, моей милой подруге. Ее звали Мари Гиссар, а родом она была из Франции. Она была не то чтобы красива… но обладала каким-то очарованием. Мужчинам Мари нравилась, и сама она была к ним неравнодушна. У нее было множество любовников, и она порхала, как бабочка. Но у «бабочки» мигом проявился незаурядный ум, когда рядом с ней появился граф Карпори! Он был настроен серьезно, ему нужна была жена, а в Мари тогда был влюблен Андре — забыла его фамилию, — и Андре твердо решил, что Мари будет принадлежать ему одному! Понимаешь, но тогда она теряла своего графа! Андре готов был убить, кого угодно, включая себя и ее, от него ждали больших неприятностей! Но, точно все рассчитав, я «перехватила» Андре! В результате Мари смогла распрощаться со старой жизнью и выйти замуж за графа. Она стала графиней, теперь у нее двое сыновей, но она никогда не забудет, что для нее сделала ее милая подруга Харриет! Поэтому, когда я сказала ей, что мне на какое-то время надо уехать из страны, сразу в мое распоряжение было предоставлено это палаццо. «Живи здесь, сколько хочешь», — написала мне Мари. У них палаццо по всей Италии: самое любимое находится во Флоренции, где-то есть еще одно, не говоря уже о замках в других странах! Это было ее благодарностью за то, что я помогла ей когда-то, а Мари никогда не забывает своих друзей.

— О, Харриет, у тебя была такая интересная жизнь!

— Очень может быть, милое дитя, что и твоя жизнь будет не менее богата на всяческие приключения! Вообще-то, начинаешь ты неплохо, а?

Я невольно рассмеялась вместе с ней, и, хотя мой смех и прозвучал немного грустно, это было все же лучше, чем плакать. Во мне все так перемешалось, что я была совсем не уверена в том, что на самом деле я сейчас чувствую.

* * *

Первые недели в Венеции были похожи на сон. Я думаю, Кристабель ощущала то же самое. Мы никогда не видели ничего подобного этому городу, где основным средством передвижения служила лодка. Мы довольно быстро привыкли пользоваться гондолами, тем более что в палаццо были свои собственные лодки и гондольеры, в любое время суток они были готовы доставить нас, куда бы мы ни захотели.