Любимицы королевы - читать онлайн книгу. Автор: Виктория Холт cтр.№ 84

— Ваша светлость, после того, как я помогла миссис Мэшем при родах…

— Не говори мне об этой горничной, она здесь ни при чем!

— Простите, ваша светлость, но за то, что я помогла ей, королева повысила мне жалованье и распорядилась ежедневно выдавать бутылку вина.

Сара побледнела от ярости.

Это уже слишком. Мэшем не только узурпировала ее место в душе королевы, но и берет на себя ее обязанности.

Как это стерпеть? С Малем обращаются, будто он какой-то авантюрист! С ней — будто она пустое место.

Так не пойдет.

Сара помчалась к зеленому кабинету.

— Королева не хочет, чтобы ее беспокоили, — сказали ей.

— Прочь с дороги! — крикнула герцогиня. — Я побеспокою ее, хочет она того или нет.

Эбигейл сидела у ног Анны, обе женщины улыбались друг другу. Сара бросила ненавидящий взгляд на свою кузину, а потом уставилась на королеву.

— Я не слышала, чтобы о вас докладывали, — холодно сказала королева.

— Обо мне не докладывали, — ответила Сара. — Я хочу поговорить с вами наедине.

Эбигейл поднялась и вопросительно глянула на королеву. Анна кивнула — выйди. Эбигейл вышла в одну из приемных, там все было слышно. Тирады Сары, как думала она потом, наверно, были слышны даже на черной лестнице.

— Что вы намерены сказать? — холодно спросила Анна.

— Вот что. Я хранительница личного кошелька вашего величества и считаю, что со мной надо хотя бы советоваться относительно расходов.

Королева вздохнула и поглядела на веер.

— Я узнала, — продолжала Сара, — что одна прачка получила прибавку жалованья и, как вам это понравится, ежедневную бутылку вина.

— Мне это нравится, — сказала Анна.

— Бутылку вина… прачке! Притом не советуясь со мной.

— Вино она будет получать, — сказала Анна и приложила веер к губам.

— Мадам, я этого не допущу. Отправлюсь к лорду Годолфину. Это ваш лорд-казначей. Посмотрим, что он скажет.

«Господи! — подумала Анна. — Как был прав мистер Харли. Эти Черчиллы вовсю помыкали бы нами, если б могли. До чего опасная семейка! Но мистеру Харли с мистером Сент-Джоном бояться нечего. Я уж постараюсь не допустить эту семейку к власти».

Королева поднялась и направилась к выходу. Сверкающая глазами Сара совершила неслыханный поступок — встала у нее на пути. Впоследствии Анна думала, что в этом небывалом, немыслимом положении легко было растеряться. Подданная повышала голос, не выпускала ее из комнаты. Невероятно, но ведь то была грубая, властная, вульгарная герцогиня Мальборо.

— С дороги, — величественно сказала Анна. — Я хочу выйти.

Глаза Сары сузились.

— Вы меня выслушаете, — громко сказала она. — Это ничтожная любезность и благодарность за то, что я возложила корону на вашу голову и не давала ей упасть.

Анна онемела от изумления.

— Вы намерены забыть все, что я сделала для вас… лишь потому, что между нами встала эта коварная горничная. Не думайте, что мне нужна ваша липучая привязанность. Но я не потерплю оскорблений от горничной, которую вытащила из грязи и держала у себя в доме служанкой… Нет, оскорблений от такой дряни я не потерплю… и не позволю оскорблять великого герцога, снискавшего вам на континенте громадную славу. Я готова никогда вас больше не видеть… но свои права отстою.

— Согласна, — спокойно ответила Анна, — чем реже мы будем видеться, тем лучше.

— Не рассчитывайте на то, — воскликнула Сара, — что больше об этом не услышите!

Анна коснулась Сары веером, и в этот миг она была королевой из рода Стюартов, наследницей королей. Сара в благоговейном страхе тут же отступила в сторону, и Анна величественно, насколько ей позволяли больные ноги, вышла.

— Мэшем! — позвала она. — Пришлите Мэшем ко мне.

Лорду Годолфину была не по душе его миссия, но он побаивался Сары Черчилл. В определенном смысле лорд-казначей восхищался ею, но был убежден, что, веди она себя по-другому, все надежды хунты, к которой он принадлежал, осуществились бы, и втайне надеялся, что такая сильная личность должна когда-нибудь добиться прежнего положения. Поэтому, когда Сара велела отправиться к королеве сказать, что она не вправе ежедневно снабжать миссис Эбрехел бутылкой вина, он вяло согласился. С Сарой лучше не спорить, но при мысли о ничтожности своей миссии он чувствовал себя неловко.

Анна приняла его в зеленом кабинете, при ней находилась Мэшем. Эта шпионка, змея в траве, которая, как теперь все знали, приводила Харли для тайных совещаний с королевой. Вот с чего начались неудачи! А теперь, когда главную роль в хунте играла Сара, казалось, они все несутся под уклон к полному и окончательному падению.

Годолфин поцеловал королеве руку. Анна держалась с ним холодно. Всякий раз, принимая его, она вспоминала о наглом требовании герцога и несдержанности Сары.

Поначалу лорд-казначей заговорил о политических делах, но Анна чувствовала, что он клонит к какому-то вопросу, ради которого и явился.

Наконец Годолфин перешел к нему.

— Я пока не утвердил повышение жалованья миссис Эбрехел и выделение ей ежедневно бутылки вина.

— Почему? — спросила Анна.

На лице Годолфина отразилось смущение.

— Это слегка не по правилам, ваше величество.

— Не по правилам? Почему, позвольте узнать? Я так распорядилась. Может, мне для этого, милорд, требуется согласие парламента?

— Нет-нет, ваше величество.

— Или, может, согласие герцогини Мальборо?

— Н-нет, ваше величество, но…

— Никаких «но», — твердо сказала Анна. — Пожалуйста, подпишите распоряжение безотлагательно и больше не напоминайте мне об этом недоразумении.

— Слушаюсь, ваше величество.

Годолфин до того глупо себя чувствовал, что не мог дождаться конца разговора. Но ему еще предстояло испытать на себе гнев Сары.

В ноябрьском небе стояло зарево от множества праздничных костров, и запах дыма доносился в Сент-Джеймский дворец. Шли обычные празднества по случаю пятого ноября, эта дата стала значительной.

В этот день был раскрыт заговор католиков уничтожить взрывом короля вместе с парламентом, а много лет спустя в этот же день на остров высадился Вильгельм Оранский, чтобы избавить Англию от короля-католика. Как тут было не праздновать?

Помним, помним мы пятое ноября,

Заговор пороховой, —

пели люди на улицах.

И вовеки, друзья, забывать нам нельзя,

Что могло бы стрястись со страной.