Вне зоны доступа - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Резник cтр.№ 26

— Местным чиновникам, которые продают заповедный лес. С тех пор, как в регионе сменился губернатор, наш заказник оказался под угрозой. Схема набирает обороты, люди поднимают бешеные деньги. А отец… отец делает все, чтобы это дело остановить.

Я кивнул головой. Такое в нашей стране происходит сплошь и рядом. И Яна не зря переживала. Валентину Петровичу и впрямь могла угрожать опасность. Я застыл от пришедшей в голову мысли.

— Постой! Ты реально думаешь, что на него из-за этого покушались?

— После разговора с Пашкой я в этом уверена.

— А это еще кто?

Яна как-то странно на меня посмотрела и снова уставилась на дорогу. Молча. Ну, и что я такого спросил?

— Пашка… Это парень. Ему шестнадцать. У него курчавые волосы, исполинский рост и широкие руки-лопаты.

Я нахмурился, не понимая, зачем мне эта информация? Я не об этом спрашивал. Но раз Яна решила мне поведать такие детали, значит, они имели какой-то смысл?

— Его мать работает секретарем у губернатора. Точнее работала… пока не заболела. А в день, когда эта женщина пришла за трудовой, она случайно услышала, как тот поручал кому-то разобраться с отцом.

— Постой… Ну, это ведь бред. Ты себе представь… Сидит в кабинете губернатор и громким голосом, так, чтобы было слышно в приемной, отдает приказ убить Астафьева Валентина Петровича? Это каким надо быть идиотом?

— Не утрируй. Конечно, все было не так. Никаких имен не называлось. И приказ, естественно, прозвучал завуалированно.

— Тогда как та женщина поняла, что речь идет о твоем отце?

И снова Яна замолчала. Стиснула зубы так, что у нее желваки заходили.

— Они были знакомы с папой… Она знала, кем он работает и вообще… — Яна сглотнула, отвела от лица растрепанные ветром пряди, пошарила зачем-то в бардачке. Нащупала очки и натянула на нос, прячась за ними, как за щитом. Что-то с ней определенно происходило. Не думаю, что новость об угрозах отцу могла бы так сильно выбить ее из колеи. Тут что-то другое было. То, что заставляло ее кусать красивые по-детски яркие губы.

— И вообще она просто решила, что речь шла о нем?

Думаю, мой скепсис в этой ситуации был понятен. Но Яна отчего-то взбесилась.

— Думаешь, я совсем чокнутая, да? Надумала себе то, чего нет? А как тебе то, что они обсуждали поджог?

— Поджог?

— Да! Следы вырубки ведь надо уничтожать! И это, знаешь ли, проще простого в июле, когда лес сухой, как порох. Я только теперь понимаю, что они и раньше пытались. Недели три назад у нас уже был пожар. Но тогда дождь зарядил на неделю. Вот ничего у них и не вышло. Ты веришь в такие совпадения?

— Не особенно. Но все равно как-то странно, что эта женщина прислала вместо себя мальчишку. Ты ведь сама говорила, что ему только шестнадцать. Кто поручил бы такой разговор ребенку? Почему она сама не приехала?

— Говорю же — болеет сильно. А Пашка… он как будто и не ребенок вовсе. Не знаю, как объяснить. Он… на отца похож очень.

— Это нормально. Дети вообще часто похожи на своих родителей, — не удержался от сарказма я и тут же пожалел о своих словах. Яна так на меня посмотрела, отбросив на торпеду очки…

— Да. Ты прав. Это нормально. Ненормально то, что этот мальчик похож на моего отца.

Слово «моего» Яна выделила интонацией и, вновь схватив чертовы полароиды, скрылась от меня за черными непроницаемыми стеклами. Я облизал губы, переваривая только что услышанное. Костеря себя за язык, который никогда не умел держать за зубами. Дурак.

— Ян…

— Знаешь, я ведь циник, каких еще поищи. Мне кажется, все врачи немного циничны. Иначе в профессии никак. Но я всегда… всегда верила в любовь, ведь каждый день видела ее своими глазами. Родители в этом отношении были для меня примером. Я считала их брак идеальным. Я мечтала… мечтала, понимаешь, о такой любви? Я в нее верила. А он…

— Ян, ну, что ты уже и приговор вынесла? Это мальчик сказал, что он сын Валентина Петровича?

— Нет. Это и так понятно. Я думала, что мой папка святой… Я на него как на икону молилась. А он… а он обычным кобелем оказался. И все, во что я верила, чем жила… все оказалось неправдой.

— Тебе не кажется, что ты слишком драматизируешь? — осторожно поинтересовался я. Яна хмыкнула.

— У вас, у мужчин, ведь все намного проще, так?

Я догадывался, на что она намекает, но не собирался нести ответ за весь мужской род. Яна же не дав мне и рта открыть, продолжала:

— Ни в чем себе не отказываете. Хотите — берете. Захочется повторить — повторяете. А нет — исчезаете просто. Испаряетесь, как будто и не было вас. Как будто вообще ничего не было. Ничего…

Яна почти кричала. И я уже не понимал, о ком она говорит. Об отце, обо мне, или о ком-то другом. Может быть, о том, кого она наверняка любила. Совершенно неожиданно в сердце проникла ревность. И пока я пытался как-то с ней справиться, Яна свернула с грунтовки на тоненькую, едва обозначенную в густой траве колею.

— Я не пытаюсь обелить твоего отца, если ты об этом. Я веду речь о том, что неплохо бы во всем разобраться.

— Не в чем разбираться, Данил. Тут даже баба Капа развела руками. Все… очевидно. И мне тоже. Как бы я ни хотела сделать вид, что ничего не заметила.

— А сам-то мальчик что говорит?

— А ничего. Он уже по ночи приехал. По ночи и уехал. На мопеде. Не нужно было мне его, наверное, отпускать. Мало ли что… — вдруг переполошилась Яна. — Да только он торопился. А я…

— А ты не могла выносить его присутствия?

— Осуждаешь?

— Да нет. С чего бы? Если все, как ты говоришь — понять тебя можно.

Яна кивнула. Свернула чуть вбок и остановилась под раскидистым кедром.

— Вот за этой рощей — столпы. Туда на машине ехать смысла нет. Иначе всех животных переполошим. Придется идти пешком. Оборудование я тебе донести помогу. Не переживай.

— А я и не переживаю, — неожиданно резко даже для себя самого огрызнулся я. Что ни говори, а по самолюбию бьет, если баба с тобой, как с беспомощным носится. Может, я и не в форме, но чувство собственного мужского достоинства не утратил. Несколько секунд Яна пристально на меня смотрела. Потом медленно кивнула головой, взвалила на плечо походный рюкзак и, застегнувшись на все пуговицы (ну, и на этом спасибо!), шагнула в траву.

Хоть в остальном я здорово облажалась, к пяти утра мы поспели к месту. Пока Данил возился со своими камерами, я занялась обустройством нашего быта. Установила небольшую палатку, выбрала место для очага. С собой у нас было много продуктов — поход на дальние рубежи предполагал, что мы останемся там дня на три-четыре, в зависимости от того, как пойдет его работа. Но я все испортила. А в столпах Данил обещал справиться быстро. Здесь он собирался снимать орланов, и я не могла не думать о том, что это, наверное, довольно скучное занятие, после всего, чем он занимался последние годы. Часами сидеть в засаде в ожидании хорошего кадра — совсем не то, что вести съемку в горячих точках, где события развиваются с бешеной скоростью.