Китай - читать онлайн книгу. Автор: Вадим Чекунов, Гарри Савулькин cтр.№ 10

Так что, несмотря на тягу китайцев к так называемому «фуд-туризму», это относится больше к границам Центра мира, то есть к Китаю. А вся периферия мира – это другое. Лишь отдельные любознательные храбрецы покидают по вечерам гостиницу и пробираются в какие-нибудь наши «Елки-Палки», заказывают там русские национальные блюда и с содроганием разглядывают принесенные им окрошку и холодец. Самые отважные, возможно, даже пробуют, но только для того, чтобы отпрянуть от блюда и вспомнить родину – великую страну с самой прекрасной на свете едой.

Китай удивляет постоянно. Густым и теплым шанхайским вечером я шел по мосту через какую-то районную речушку. Было душно, влажно, будто в огромной теплице. Над моей головой перекидывались туда-сюда летучие мыши. Ползли желтоватые от смога и освещения облака, назревал дождь, от которого не станет ни прохладнее, ни легче. Я спешил домой. Неожиданно в темноте прямо передо мной возникло нечто небольшое, продолговатое, похожее на черепаху. Это и была черепаха, самая настоящая. Она беззвучно плыла в воздухе, слегка покачиваясь на уровне моих глаз, едва не задевая лицо. Я замер. Сверкнула молния, и тут из предгрозового воздуха соткался еще и старичок на велосипеде. На самом деле он вырулил из-за моей спины, а черепаху он обмотал веревкой и за кончик этой самой веревки держал в вытянутой руке. Он ее хотел продать для вечернего супа. Но, разглядев во мне иностранца, долгое время из деликатности молча крался за мной по мосту на велосипеде, прежде чем решил соблазнить на покупку, просто показав свой превосходный товар. Да и правильно – чего зря говорить-то, ведь лаоваи все равно неразумные и китайскую речь понимать не способны.

Черепаху я у него купил. Счастливый старичок умчался прочь в темноту, а я спустился к реке в поисках подходящего места, куда можно было выпустить покупку. С собой я ее забрать не мог – я не ем черепах и держать ее дома тоже не было возможности. Уж не знаю, как дальше сложилась черепашья судьба.

А вообще быть животным в Китае нелегко. Само слово «животное» по-китайски дословно означает «движущаяся вещь». Во многих случаях и отношение к братьям нашим меньшим у китайцев соответствующее. Как к потенциальной еде или как к вещи для получения прибыли, развлечения, или какой-нибудь прикладной пользы – например, выпендрежа перед соседями и прохожими. До уровня члена семьи, как у нас, китайскому питомцу дорасти не удается почти никогда. Тут не принято слишком очеловечивать животных.

Мой договор на аренду квартиры категорически запрещает держать в ней любых домашних животных. Но я нашел выход и все же завел себе друга. Его зовут Конфуций. Так-то у него вообще никакого имени не было раньше. Он живет в маленькой фруктовой лавке на соседней с моим университетом улице. Хозяева лавки – классические «коричневые человечки», китайцы-простолюдины откуда-то из глубинки. У таких не принято давать имена животным. Просто – кошка, собака, да и всего делов. Пришлось придумать ему имя самому. Конфуций целыми днями находится возле дверей лавки и о чем-то непрерывно думает, смешно шевеля бровками. Конечно, беспородный – с рыжей спиной и головой, лапы и хвост с животом белые. Глаза – умные и печальные.

Мимо едет и гудит транспорт, входят и заходят в лавку покупатели – Конфуций отрешенно лежит, сидит или стоит, не обращая ни на что и ни на кого внимания. Такой постоянно размышляющей о чем-то собаки я раньше никогда не встречал. На днях обнаружил его достаточно далеко от лавки – аж метрах в пяти. Песик пустился в дальнее путешествие, не иначе. Решил пообщаться с ним. Протянул руку – с опаской ожидая, что залает на меня или тяпнет. Не тяпнул. Осторожно погладил его. Он закрыл глаза и обомлел, замерев. Минут десять так и провели с ним.

«Ты его хоть изредка-то гладишь?» – спросил я хозяина лавки. Ответ и даже взгляд, каким меня тот удостоил, я заранее знал, конечно. Такими глупостями заниматься серьезным людям некогда. Разве что лаоваи могут себе позволить почудить – они все богатые, им больше делать нечего.

Теперь Конфуций меня узнает среди прохожих. Это нетрудно, впрочем, даже для собаки – я довольно сильно выделяюсь из китайской толпы. Песик вскакивает и бежит на своих коротких лапках за ежедневной «пятиминуткой нежности». Недавно угощал его наггетсами из Макдоналдса. Конфуций, выросший на объедках типа китайских блинов и баоцзы, сначала не мог понять, что это такое. Нюхал с недоумением, поднимая брови домиков. Противники фастфуда, наверное, скажут – даже такая собака понимает, что это не еда… Ну да, ага. Едва песик осознал, что это съедобная вещь и осторожно попробовал первый кусок, потом мигом сожрал всю принесенную коробку. На днях хозяин лавки сообщил мне, что скоро вокруг все начнут сносить под новостройки и магазинчик переедет в другой район. Я узнал их новый адрес – далековато, но все же буду навещать своего дружка, хотя бы изредка. Он ведь ко мне привык и привязался. Как умею и могу, я ухаживаю за ним. Когда глажу его, ладонь быстро становится грязной – Конфуция никто не моет, разумеется. Однажды купил ему красивый ошейник от блох и теперь он щеголяет в нем, заодно обретя статус полноценного домашнего пса – местные городские власти с недавних пор озаботились проблемой бродячих животных и всякую собаку без ошейника стали приравнивать к бесхозным, с соответствующими для нее печальными последствиями.

Кошкам в Китае живется чуть проще. По крайней мере, на них пока не пал строгий взор службы по отлову животных. Худые и осторожные, они вечерами крадутся вдоль стен и заборов в поисках пропитания. Однажды я видел, как такую бедолагу пугал прохожий – солидный дядька профессорского вида, в костюме, очках, с портфельчиком. Увидев сидящую возле мусорного бака кошку, он резко сменил маршрут и направился прямо к животному, громко затопав ногами. Кошка метнулась в сторону, пронеслась вдоль контейнеров и припаркованных возле них машин. Вдруг замерла, увидев впереди меня. «Не бойся, я же – лаовай!» – сказал я ей. Кошка, будто поняв, без опаски прошмыгнула мимо и скрылась в густой темноте кустов.

Каждый раз, когда рассказываю о китайских кошках, невольно вспоминаю одну из них, тихую и особо ничем не примечательную. С ней я познакомился на северо-востоке Китая в одной из школ с изучением иностранных языков. До этого я преподавал лишь студентам вузов – людям относительно взрослым, но мне было интересно попробовать что-нибудь новое. Жизнь и работа в школе запомнились мне многим. Новая местность, новые знакомые, новые условия. Но, пожалуй, самым ярким впечатлением стал случай с кошкой и ее котятами. Расскажу о нем именно так, как он навсегда врезался в мою память.

…Кошка начала кричать под вечер. Хорошо, что школьники уже разъехались по домам на выходные. В субботу они всегда сваливают пораньше, еще засветло. Кампус пустеет, смолкает шестидневный гвалт. К семи часам останется немного народу: охрана в будке возле ворот, дежурная тетка на первом этаже нашей общаги, да мы, учителя-лаоваи. Окна общежитского коридора выходят на школьный двор – видны выложенные плиткой дорожки, невысокие фонарные столбы и фигурно остриженные кусты. Чуть дальше вечно неработающий фонтан и скульптурная группа – несколько гипсовых детей с волевыми лицами. Китайские пионеры-герои, погибшие в борьбе за народное счастье. Из наших комнат вид куда прозаичнее – на серую бетонную стену, она отделяет территорию школы от соседнего финансового института. Между стеной и общагой не больше пары метров, и эту узкую щель активно использует хозобслуга – дворик завален досками, ржавыми остовами двухъярусных кроватей, скелетами велосипедов, тележками и тачками разных размеров и кондиций, лопатами, граблями и еще черт знает чем. Поверх всего добра натянута бельевая веревка, на ней с достоинством висят безразмерные линялые женские трусы и майки. Это наша аи, тетушка-работница, затеяла сегодня днем постирушку. Сама она лет пятидесяти, довольно худощавая. Но трусы у нее просто огромные, причем не в ширину, а в длину – наверняка надежно прикрывают и пупок, и почти полностью бедра. Они покачиваются на легком ветру прямо под моим окном, на серо-шершавом фоне. Напоминают мне детство на даче – точно такое же белье было у бабушки, точно так же оно колыхалось между яблонями, над грядками с укропом и петрушкой…