— И да, и нет. Поведение человека способно рассказать куда больше, чем его слова. Окружающие все видят — но почти ничего не могут верно истолковать. Я — могу.
— Правильно я понимаю, — снова заговорил Стас, явно прилагая немалые усилия к тому, чтобы заставить голос звучать более или менее ровно, — что ты предлагаешь подослать к Райли Хюррем? Если ты думаешь, что я это позволю, — грош цена твоей прозорливости!
— Разумеется, позволишь, — спокойно ответил трутень. — Потому что к Макбину пойду я.
Олег в этот момент смотрел на Мамая, потому не сразу понял перемену, произошедшую с Чужой, и лишь заметив, как выражение лица Стаса с гневного вдруг сменилось озадаченным, а затем — насмешливым, обернулся: вместо «Дили» рядом с ним уже сидела красавица-турчанка.
— Меня же ты не станешь ревновать? — проворковала она, кокетливо накручивая на палец длинный черный локон.
5
Планета Новая Земля, форт Виктория, перед Порогом
— Это всего на полчаса, максимум — минут на сорок, — проговорил Тимур.
Лежавшая на кровати Настя ничего не ответила, даже не посмотрела в его сторону.
— И как только все закончится, сразу же вернусь сюда, — так и не дождавшись ее реакции, добавил юноша.
Она вновь и бровью не повела.
— Днем меня гораздо дольше не было — ничего же не случилось! — напомнил, лишь самую малость повысив голос, Тагаев.
— А если бы случилось? — резко вскинув голову, снизошла она, наконец, до ответа.
На встречу с Чужой она отпустила Тимура без разговоров, сама немного удивившись своей покладистости, но едва дверь комнаты закрылась за юношей, тут же ощутила мерзкий зуд на щеке. Вскочив, словно ошпаренная, опрометью бросилась в туалет к зеркалу, уверенная, что увидит на лице характерные оспины — признак неизбежной мучительной смерти. Но кожа оказалась чиста, как у младенца, пропал куда-то и зуд, словно и не было его. Выдохнув, Настя вернулась в жилую комнату, однако стоило ей опуститься на кровать, как кольнуло во лбу — будто комар укусил. Снова подорвавшись, девушка устремилась обратно к зеркалу, но и на этот раз тревога оказалась ложной.
За полтора часа, что она оставалась в комнате одна, Настя совершила не менее дюжины таких панических рейдов. В конце концов, утомившись и здорово разозлившись, содрала зеркало со стены в туалете, вырвав крепление с «мясом» — хотела перенести на кровать. Но когда тащила через дверной проем, не рассчитав, зацепила углом за косяк и, не удержав, выронила — ребром точнехонько себе на ногу. Зеркалу-то хоть бы что, а стопе досталось.
Боль, щедро сдобренная обидой — на весь свет: на подлого трутня, на себя-растяпу и особенно, почему-то, на Тимура, в такой момент оставившего ее одну — словно распахнула в глазах девушки крепко запертые до той поры шлюзы: слезы хлынули из них бурным потоком, и ни остановить, ни даже умерить его у Насти не нашлось ни сил, ни желания. Прорыдала она почти до самого возвращения Тагаева, так ни разу больше и не взглянув в брошенное в дверях туалета зеркало.
К приходу юноши, впрочем, слезы у нее высохли, а вот чувство обиды никуда не делось — наоборот, усилилось.
— Что у тебя такое с глазами? — спросил Тимур, переступив порог. Похоже, ему и в голову не могло прийти, что Настя сподобилась плакать в подушку.
— Ветром надуло, — буркнула она, отворачиваясь к стене.
— Ты выходила из форта? — кажется, принял ее ответ за чистую монету юноша.
Настя промолчала.
Вздохнув, Тагаев подошел к оставленному на полу зеркалу, поднял его и принялся прилаживать на место. Что удивительно — пристроил как-то! Затем сел возле Насти и аккуратно тронул ее за плечо. Настя нервно передернулась, и руку Тимур убрал, но с кровати не встал.
— Тебе не интересно знать, что происходит в Виктории? — спросил он.
— Нет, — бросила она. Ей сейчас и в самом деле было на это начхать.
Тем не менее, Тимур подробно пересказал ей все, что услышал от Чужой: о коварстве союзников, о предложении трутня нанести удар первыми, о деталях придуманного ими на поляне плана. Смысл слов юноши до сознания Насти почти не доходил, но ровный голос действовал умиротворяюще, расслабляя связанные в тугие узлы нервы, и, мало-помалу успокоившись, в какой-то момент девушка попросту уснула.
— …Так ведь не случилось же! — заметил Тагаев.
— А если бы случилось?! — взвилась она. — Не хочу, чтобы как Марина!
— Да, конечно, я понимаю, — вкрадчиво проговорил Тимур. — Мы это обсуждали, и я обещал, что не допущу подобного. Но у меня есть и другие обязательства. Всего полчаса — по-быстрому зачистим форт от предателей, будь они неладны, и я вернусь!
— По закону подлости, все как раз и произойдет в эти чертовы полчаса! — зло бросила она. — Там же еще семь пацанов, не считая сборной команды валькирий, плюс Чужая — что, не могут без тебя обойтись?
— Выходит, не могут, — развел руками Тагаев. — У каждого из нас четко прописанная роль. Убери одного — и вся конструкция может посыпаться!
— Значит, конструкция идиотская, — презрительно фыркнула Настя.
— Какая уж есть. Лучше не придумали.
— Плохо думали!
— Хочешь, попрошу кого-нибудь пока с тобой посидеть? — предложил, заходя с другой стороны, Тимур. — Кого-нибудь из не занятых в операции девчонок? Например, Веру или Надю…
— И что, если начнется приступ, Варенникова мне горло перережет? — язвительно процедила Настя. — Фантастика в другом отделе! А Надю еще и саму успокаивать придется… Тоже вариант: некогда будет страдать!
— Ну, тогда Дашу? У нее, если ей все объяснить, рука не дрогнет… А, нет, она же у нас задействована… Может, Аду?
— Ладно, не нужно никого, — бросила она, скидывая ноги с кровати. Поднявшись, Настя подошла к стулу, на котором Тимур оставил свой ятаган, и взяла оружие в руки. Теплая шершавая рукоять легла в ладонь, как влитая. — Обойдусь… — девушка примерилась острием клинка к груди, затем, недовольно скривившись, переместила его ниже, в область живота. — Справлялись же как-то самураи в Японии…
Метнувшись к ней, Тагаев, рискуя порезаться, схватил ятаган за лезвие. Не упорствуя, Настя разжала сжимавшую оружие ладонь.
— Да, так даже будет лучше, — в каком-то дьявольском задоре проговорила она, безумно улыбнувшись. — Сделай это ты. Но не дожидаясь приступа. Прямо сейчас. Покончим с проблемой раз и навсегда! Ну?! — выкрикнула она, демонстративно запрокидывая голову и подставляя под удар горло.
— Успокойся, — проговорил Тимур, пряча руку с ятаганом за спину. — Не стоит горячиться!
— Конечно, не стоит! Просто сделай это! Исполни обещанное!
— Я обещал избавить тебя от мучений, но не раньше, чем произойдет непоправимое, — покачал головой юноша. — Пока есть надежда…