Ироническая империя: Риск, шанс и догмы Системы РФ - читать онлайн книгу. Автор: Глеб Павловский cтр.№ 73

Парадокс российской коррупции: легальна она или нелегальна?

Владислав Иноземцев квалифицирует российскую верховую коррупцию – Grand Corruption – как «относитель­но легальное­ присвоение огромных средств, в основном через бюджет или финансовые потоки госкорпораций» ^[46]. Отчего ж такое присвоение легально? Это состав преступления, и по российским законам также.

Особенность российской коррупции состоит в учреждении «надполья» (Б. Мадьяр) как зоны иммунитета фигурантов для суда и следствия. Наподобие иммунитета иностранцев в Китае сто лет назад, эта зона вне местной юрисдикции. «Надполье» сосуществует с действующим законодательством, согласно которому его деятельность криминальна. Здесь и затруднение, и разгадка. Вполне реально применение соответствующих статей российского Уголовного кодекса. Проблема в другом – в политике распоряжения Двором конституционными институтами, в частности институтом суда.

Иноземцев приводит кейс оштрафованного на миллиарды Юганск­нефтегаза: после завершения захвата штраф был запросто отменен юристами Роснефти ^[47].

Публицист вправе сказать, что коррупционные схемы встроены в юридическую систему. Но это не полное суждение. Речь идет о манипуляции юридической системой в целом – с позволения кураторов администрации президента и местной власти. Но та же судебная система используется буквалистски свирепо во вред нелояльным гражданам или отбирая собственность у слабых владельцев. Судебная система одна, но всякий раз она меняет свою правовую идентичность.

Это приводит автора к формулировке следующего тезиса: «обогащение представителей властной элиты за счет присвоения части поступающей в распоряжение государства ренты является в России нормальным и легальным явлением» ^[48]. Здесь нечто другое: сверхзащита с помощью суда списочного перечня лиц и активов. Суд в России заблокирован в отношении ряда персон и групп интересов. Но сама блокировка проводится с использованием закона. «Обыкновенность» всего этого не создает легальности.

Grand Corruption в РФ

Большая коррупция проистекает из пользования «ближним кругом» полномочиями президента РФ для наращивания частной власти, собственности и контроля в стране. С ведома его или без (в точности неизвестно) идет перехват (и монетизация) ветвей власти группой заинтересованных лиц при Дворе. Этот вид коррупции отличается от простой клептократии тем, что сохраняет конституционные институты частично активными («замороженными»). Последним запрещают вмешиваться в дела Двора, зато подсказывают другие мишени атаки.

Коррупционная сверхприбыль извлекается при монополии на большие государственные проекты развития при защите от судебного преследования: блокировкой «именем Путина».

Эта последняя глава книги отчасти оппонирует прочему ее содержанию.

Система РФ эффективна, пока удается исключить время из факторов ее существования. Вышедшая из руин СССР – государства великой всемирно-исторической миссии, Система презирает исторические факты, вопреки всей болтовне о нашем великом прошлом.

Тому, кто знает прошлое Системы РФ, видна слабость выстроенных ею ансамблей: речь о нестабильной, а главное, случайной временнóй капсуле, ищущей равновесия вопреки аномальной подвижности. Искаженное восприятие времени устойчиво лишь внутри неустойчивого поля. Выйдя из-под его магии – или очарования, как хотите, – наткнетесь на тяжко выживающий биоценоз обитателей тектонической зоны. Его существо, сформировавшееся спонтанно, я пытался здесь показать.

Но что характернее для российской Системы – устрашающая тектоника или ее увертливость, верткость?

Первая законченная форма Системы РФ возникла в эпоху курса стабильности – она же управляемая демократия или деполитизация 2000-х годов. Следующее затем военно-экспансионистское десятилетие – эпоха той же Системы в другой фазе. Для простоты я именую ее фазой политизации, или фазой путинско-постпутинского транзита.

В этой второй фазе Система вошла в резонанс с новой тектоникой глобализации 2010-х, на которую отвечает своими резкими действиями и эскалациями. В стране это время спазмов антимодерна, санкционированных пыток и политических убийств. Удаленного наблюдателя Система РФ потешает, как незадачливый антизападный тролль, хулиганящий себе в ущерб. Напрашиваются два вывода.

Во-первых, Россия превращается в изолят – гигантское глобальное исключение, объект ненависти и расизации со стороны чужих ей народов. Во-вторых, это фаза борьбы за последнюю милю путинского транзита – борьбы, которая вводит Систему в финальное состояние. Но финальное состояние – не коллапс. Последний вообще кажется маловероятным. Речь о прохождении Системой точки ее собственной сингулярности. С перспективой превращения далее в устойчивую, глобально признанную форму государственного бытования Северной Евразии – чего сегодня, увы, никто не в силах вообразить.

Время в Системе: пережидание плохих времен

Все свои двадцать пять лет новая Россия чего-то ждала, пережидая трудные времена. Еще в начале, в 1992 году, ее первый президент заявил: подождем еще год, и экономика заработает. Затем дожидались конца Верховного Совета России, якобы вредящего реформам. Конца операции по восстановлению конституционного порядка в Чечне. Затем – исхода президентских выборов 1996 года и т. д. Ожидали предоставления западных кредитов, а затем отсрочек выплаты процентов по ним. Ожидали, когда, наконец, реформы заработают.

Со временем пришла догадка, что выжидание и было жизнью. Система не выжидает – она так живет. Вечно твердя об «угрозах», власть никогда не предвидела серьезных ударов, а пропущенный удар не анализировала. Промежутки между стрессами набиты пропагандой величия и пустой болтовней об устоях. На что сильнее реагирует Система – на стресс как таковой, на внешний удар по себе или на паузу между ударами? Паузу здесь трактуют как передышку, как временное решение проблемы – почти как успех. Кремль не знает иных решений, кроме временных, и другой стабильности, кроме спорной и ненадежной.

Те, кто однажды выжил, склонны думать, что выживут еще и еще раз.

Сила и слабость Системы в неопределенности ее будущих ходов. Чтобы действовать, не опираясь на знания, Система всякий раз должна оказаться в месте, не опознаваемом для противника. Но этого можно добиться лишь в случае, если место неизвестно и ей самой: среди «сирийских туркманов – кто их знал, что они там есть?» (В. Путин).