Ироническая империя: Риск, шанс и догмы Системы РФ - читать онлайн книгу. Автор: Глеб Павловский cтр.№ 12

В победном стартапе октября 1993 года РФ уже не могла стать регулярной государственностью – на мировой сцене ей следовало быть победоносной всегда. Когда через год президентский рейтинг Ельцина упал вдвое, ответом стали не внеочередные выборы (обещанные им на лето 1994-го и отмененные), а вопрос о войне. Вопрос о (цитирую либеральный меморандум по памяти) «показательном разгроме какого-либо одного региона, противящегося центру реформ».

Дудаевская Чеченская Республика ничуть не была глобальной проблемой России, но глобализированный Кремль после 1993-го нуждался в новой победе над мировым злом. Интернационализация Кавказа притянула столь знаменитых после людей, как Шамиль Басаев, Хоттаб и Бен Ладен. Страсть к глобальному масштабированию нашла контрагентов в авантюристах внутри и вовне РФ. Система искала, чем укрупнить себя, не строя государства, – и укрупнением стали эскалации, военные и политические.

Первую годовщину Конституции танки РФ отметили, подходя к городу Грозному. Все можно было еще остановить и передоговорить. Но договоренности теперь были не нужны Системе – ей требовалась еще одна победа в стране. Инфраструктура мирового величия, основанного на эскалациях, – вот чем стала Система РФ.

Пока в униполярном мире длилась Эпоха имитаций – наперегонки ей в России строилась Система РФ. Аномальный близнец униполярного мира, Система родственна ему и в симбиозе с ним развивалась все 20 лет. Когда униполярность надорвалась в военном авантюризме Буша-младшего и финансовом кризисе, Система РФ вчерне состоялась, и задача имитировать мейнстрим у Кремля отпала. С того момента и мировой порядок, организованный вокруг имитационного «лидерства США», не был далее актуален для Москвы.

Российская Федерация, жители который упраздняли Советский Союз под лозунгом «Иного не дано» и «Ельцину нет альтернативы», – пламенные борцы с альтернативностью вернулись в новый альтернативный мировой мейнстрим. В глобальном альтернативном мейнстриме Системы РФ протекает сегодня жизнь российской аномальности.

XXI век – век России?

С 1990-х годов Россия шла в авангарде «Века имитаций». Шла осознанно, что в данном случае означает «лицемерно». Технология лицемерия, техника допинга пиара и фальши апробировались Системой РФ с середины 1990-х годов. К этому толкала и ложно заданная цель быстрого переустройства страны ради «возвращения к нормальности». Утопия нормальной жизни подстегивала политическую креативность. Но креативность ушла в отработку технологий срезания углов, моделей обгона, искусства выигрыша времени. «Стероидная» техника допинга, пиара и фейка – технология коктейлей Григория Родченкова.

Система РФ – глобальный актор Эпохи имитаций, а не ее жертва. Она не с имитаторами и не с теми, кого имитируют. Подобно восточно­европейским популистам, она с лету воспринимает либеральные девайсы и техники – в отличие от тех, не присоединяясь ни к кому. Она использует подобия как опорные структуры концентрации власти­.

Это не аномалия, это Система РФ в ее мировой эпохе. Это вход в аномальный мир будущего для России.

Парадокс Системы РФ в том, что она очень слабая, но эффективная государственность. Актуальный государственный потенциал РФ – экономический, военный, управленческий – невелик и не сбалансирован с актуальной политикой Москвы. Перед нами не национальное государство – то не стало бы рисковать собой столь часто и глупо без надобности. Исходя из ничтожного уровня государственного строительства, РФ не смела бы вести столь рискованную мировую политику, а внутри страны власть искала бы опорные коалиции для каждого шага. Но Система РФ успешно действует без всего этого.

В этом ощутим навык бегства из ловушки позднего СССР. Когда Кремль Горбачева поставил задачу быстрой модернизации экономики, политики и государства, но задача была неподъемной. Система РФ ушла от проблемы, импровизируя ad hoc, а кризисные провалы купируя боковыми ходами. Тактика ускользания из внутренних тисков возможна только в глобальном горизонте Системы. В бегстве от внутренней слабости Система РФ успешно изображает опасную глобальную силу. Усиленная медийно-политическими и медийно-военными средствами, современная маскировка создает видимость силы и способна к стратегическому сдерживанию противников.

Эта диалектика силы и слабости, будучи технологизирована, создает опору ее стратегической маневренности.

Государственная слабость как сверхмотив­. Слабая Система РФ как влиятельная незаменимая­ сила

Слабость, взятая за предпосылку, – ключ к миру тайн Системы РФ. Вначале – странная смерть советского коммунизма, ошибочно принятая за смерть государства. С начала 1990-х страх нежизнеспособности повис над всеми, обостряя задачу выжить. А выжив, доказать жизнеспособность – как свою победу, как первенство! Можно расценить это как «ошибку выжившего», а можно – как беспощадную волю, родственную инновационной. Ведь инноватор не стесняется обращать свой и чужой дефицит в стимул креативности.

Возник удивительный монстр слабой глобальной силы Системы РФ – влиятельной, но вечно в надрыве, и когда не в атаке, то в глухой обороне. Самовосстанавливающейся незаменимой силы глобального троллинга Запада.

Конфликт слабого накала – стандарт Системы

После встречи с Путиным Обама как-то спросил: неужели российскому лидеру нравится жить в условиях постоянного конфликта слабого накала? Этим он по случаю точно определил рабочую атмосферу Системы РФ. Навязывая ту же ситуацию конфликта Соединенным Штатам, Путин не думает, что делает нечто необычное.

Система радикализует всякую неразрешимую ситуацию, которую не удалось замолчать. «Социум власти» маломаневрен. Внутренний обмен ресурсами заторможен, поскольку те привязаны к личным местам и бонусам. Неважно, была попытка решить или нет, – управленческий спазм толкает власть на радикальный прорыв, сквозь глухо ворчливое население.

Система РФ устойчива к рискам износа инфраструктуры

Система возникла при коллапсе советского хозяйства в переустройстве советских инфраструктурных ансамблей. Она выстроилась как сеть распределительной поддержки населения, обусловленная безопасностью для элит. Функции суверенитета, агента мировых рынков, трикстера и владетельного социального гегемона аномально объединены в ней суррогатом государственности. Такой «симбионит» подвижнее идеократии СССР, но исключает публичную конкуренцию и nation building.

Выступая от имени суверенной РФ, Система использует население для сцепки власти с пространством.