Огненная кровь. Том 1 - читать онлайн книгу. Автор: Ляна Зелинская cтр.№ 57

— Боги всемогущие! — прошептала она, прижимая ладони к горящим щекам. — Эта змея могла меня убить! Она ведь ядовитая?

— Не бойся, всё хорошо, — Себастьян обнял её за плечи, привлекая к себе, — садовник сказал, что у неё не было ядовитого зуба.

— Но кто? Кто это мог сделать? — она отстранилась и посмотрела на задумчивое лицо Себастьяна.

— Не будем делать поспешных выводов, — ответил он, держа её за плечи, — посмотри на меня. Всё будет хорошо. Я сейчас со всем разберусь, и такого больше не повторится.

— Но, всё-таки, кто это мог сделать? А вдруг… я теперь даже в комнату зайти боюсь!

— Возможно, это Милена… она умеет обращаться со змеями. Думаю, что с её стороны это была… демонстрация силы, — он чуть дотронулся до её подбородка, — я поговорю с ней, Иррис, обещаю, этого больше не повторится. Смотри на это как на очень глупую шутку. Милена… она такая. Она не хотела тебя убить, хотела просто напугать…

— Напугать? Знаешь, а ведь ей это удалось!

Себастьян взял Иррис за руку и повёл за собой вниз по лестнице в сад, усадил на скамью, а сам сел рядом и накрыл её руки в своими.

— Послушай, для тебя это, наверное, звучит дико, но подобные шутки… у некоторых моих родственников в порядке вещей. И, поверь, в их глазах это ничего такого не значит. Я не могу исправить это мгновенно, но, обещаю, как только я стану верховным джартом — всё изменится.

Он посмотрел на её расстроенное лицо и спросил тихо:

— Ты мне веришь?

Она кивнула и ответила:

— Да. Я тебе верю.

Но, кажется, она снова ему солгала.

Альберт явился только утром, когда уже встало солнце и молочник покатил по улицам Верхнего города с криками «Айя! Айя!». Дверь тихо скрипнула, и Цинта, дремавший у окна, встрепенулся.

— И где ты был всю ночь, мой князь? — спросил он встревоженно и потёр кулаками глаза.

Всё пытался найти на лице Альберта следы драки или бурных возлияний, вглядываясь в него внимательно. Но князь был хмур, зол, сосредоточен и трезв. И это было ой как нехорошо!

— Думал, — коротко бросил Альберт, пристраивая шляпу на комод.

Цинта метнулся, живо развёл огонь, поставил чайник и собрал на столе нехитрую еду — холодное мясо и хлеб, искоса поглядывая на хозяина и надеясь уловить настроение на его лице.

— Цинта, не надо следить за мной так напряжённо, — буркнул Альберт, ставя в угол баритту и не глядя на слугу, — от твоего взгляда дрожь пробирает, наверное, весь квартал. Я никого не убил, не подрался и даже не напился, как ты, очевидно, ожидал.

— Охохошечки, мой князь, это-то меня и пугает! — Цинта, поразмыслив немного, начал колдовать над яичницей, надеясь, что сытый князь будет наверняка добрее.

— Тебя пугает, когда я пьян и собираюсь подраться, но, когда я трезв и не собираюсь этого делать, ты пугаешься ещё сильнее. И как тебя понять? — князь повернулся к окну и уставился куда-то в одну точку, разглядывая торговок с корзинами зелени, направляющихся вниз по улице.

— А я скажу тебе, мой князь. Я как увидел вчера эту помолвку, так и сделался ни жив, ни мёртв, потому как думал, что ты сразу же дворец спалишь или ещё что похуже.

— Ну не спалил же, — устало ответил Альберт.

— Зато умудрился за один обед собрать целую армию желающих тебя убить. Это слишком даже для тебя, мой князь!

— Заткнись, Цинта, не порти мне праздник, — голос Альберта был странно спокойный и даже какой-то рассеянный, словно он был в глубокой задумчивости.

— Мой князь, а давай я тебе пустырника заварю или мяты с хмелем? Ты хоть поспишь немного. Ну чего ты там углядел на улице? Боюсь даже спросить, где ты провёл эту ночь!

— Вот набью морду Драгояру и буду спать, как младенец.

— И где это видано, чтобы мордобитие успокаивало?

— Ты же не хочешь, чтобы я спалил этот дом или, к Дуарху, весь Эддар? — Альберт прислонился плечом к косяку. — Цинта, я не знаю, что со мной такое, но силы во мне сейчас столько, что кажется, я взорвусь, и я не могу ничего с собой поделать, так что пусть уж лучше это будет Драгояр. К тому же он сам напросился. Жаль только, ждать теперь три дня, тётя Эв попросила перенести дуэль, чтобы мы не портили бал своими синяками и сломанными рёбрами.

— Но ты же хотел сидеть тихо и не высовываться!

— Хотел. Да. Но это было до того, как я узнал, что женщина моей мечты оказалась невестой моего брата!

— Мой князь, Альберт, послушай, я давно не напоминал тебе о данной тобой клятве…

— Цинта, если по вашему таврачьему обычаю я сейчас опять должен сделать какую-нибудь благородную ерунду, то лучше тебе сразу залезть в бочку из-под вина, чтобы остаться в живых. Я даже слушать ничего не хочу!

— Ладно. Ладно. Владычица Степей! Я понял — ты спятил совсем.

— Да, Цинта, считай, что я спятил. И знаешь, я даже вот сам сейчас понимаю, что я просто дурак. Но лучше тебе меня не останавливать.

— Я вот, веришь ли, мой князь, всю ночь глаз не сомкнул! Думал о том, в какой канаве тебя искать поутру! И знаешь, вот ты опять станешь мне грозить…

— Ты не отстанешь, да? — князь обернулся. — Ладно, мы что-то забросили наши уроки, ты же всё ещё хочешь стать лекарем?

Альберт достал старую толстую книгу из сумки.

— Вот, держи. И учи в день по странице! Вечером расскажешь, что выучил.

— А что это такое? — спросил Цинта, вытирая руки о полотенце и осторожно беря книгу.

— Это? Мёртвый язык, на котором говорят все лекари мира. Даже если ты не знаешь, как лечить больного, эта книга, по крайней мере, поможет тебе заработать пару лей.

— В смысле?

— Делаешь умное лицо, трёшь переносицу и произносишь что-то вроде Contradictio simptomatum* и смотришь в потолок. Если лицо у пациента красное и пульс высокий — назначаешь кровопускание, если пациент бледный и холодный, то вино с перцем. И считай ты уже наполовину лекарь… Мне кажется или кто-то стучит?

* (прим. (лат) — «противоречивость в симптомах»)

Цинта поспешил открыть дверь, не забыв предварительно глянуть через цепочку, и почтительно отступил в сторону.

— Где бы записать такое счастье! Дядя Гасьярд? Собственной персоной? — воскликнул Альберт, усаживаясь на подоконник. — И что привело тебя в наше скромное жилище? А дай-ка я угадаю, ты пришёл отговорить меня… от чего-нибудь из того, что я собираюсь сделать.

— Пожалуй, что и так, — ответил Гасьярд, входя неторопливо, отодвигая стул и снимая шляпу, — ты позволишь?

— Присаживайся, будь, как дома. Завтрак? — усмехнулся Альберт, указывая на тарелки.