Армадэль. Том 2 - читать онлайн книгу. Автор: Уилки Коллинз cтр.№ 40

Я возвратилась уже несколько часов назад, думала и ничего не придумала. С тех пор как я в прошлое воскресенье получила это странное письмо от Мидуинтера, моя обыкновенная находчивость в непредвиденных обстоятельствах оставила меня. Когда я не думаю о нём или о его истории, мысли мои совершенно притупляются. Я, всегда знавшая, что делать в тех или в других случаях, не знаю, что мне делать теперь. Разумеется, было бы довольно легко предупредить майора Мильроя о поступках его дочери, но майор любит свою дочь, Армадэль с нетерпением желает примириться с ним, Армадэль богат и готов покориться пожилому человеку — рано или поздно они опять будут друзьями, и дело кончится свадьбой. Предупредить майора Мильроя — значит только разлучить их на время; этим нельзя разлучить их навсегда.

Какой же для моей мести придумать способ, я не знаю. Я могу вырвать у себя волосы! Я могу сжечь дом! Если бы под вселенную была проложена пороховая дорожка, я могла бы зажечь её и разрушить целый мир… Я в таком бешенстве, в такой ярости на саму себя, что не нахожу никакого способа!

Бедный, милый Мидуинтер! Да, милый. Мне всё равно, я одинока и беспомощна. Мне нужен кто-нибудь, кто кроток и ласков, чтобы ухаживать за мной; я желала бы, чтобы его голова опять лежала на груди моей; мне хочется поехать в Лондон и выйти за него замуж… С ума, что ли, я сошла? Да, все такие несчастные люди, как я, сумасшедшие. Я должна подойти к окну и подышать свежим воздухом. Не выпрыгнуть ли мне из окна? Нет, это обезображивает, и следствие коронёра [5] позволит очень многим увидеть обезображенное тело.

Воздух оживил меня. Я начинаю вспоминать, что на моей стороне время, по крайней мере. Никто не знает, кроме меня, о их тайных встречах в парке рано утром. Если ревнивый старик Бэшуд, у которого хватит хитрости на все, вздумает подсматривать за Армадэлем в собственных своих интересах, он сделает это в обычное время, когда пойдёт в управительскую контору. Он ничего не знает о ранних привычках мисс Мильрой и придёт в большой дом, только когда Армадэль вернётся туда. Я ещё неделю могу подождать и понаблюдать за ними и выберу время, удобное для меня, чтобы вмешаться в ту минуту, когда увижу, что он преодолевает её нерешимость и убеждает её сказать «да».

Вот я жду здесь, не зная, как дело кончится с Мидуинтером в Лондоне; кошелёк мой становится пустее и пустее, и нет никакой надежды, чтобы новые ученицы наполнили его. Старуха Ольдершо непременно станет требовать своих денег назад, когда узнает, что мне не удалось задуманное. Без надежды, без друзей, без будущности — погибшая женщина! Ну, я скажу опять, опять и опять — мне всё равно! Здесь я останусь, если продам с себя платье, если наймусь в трактир играть для скотов в буфете; здесь я останусь до тех пор, пока не наступит время и я не найду способ разлучить навсегда Армадэля с мисс Мильрой!

* * *

Семь часов. Если ли какие признаки, что время наступило? Право, не знаю. Есть признаки перемены, по крайней мере, в моём положении в здешних окрестностях.

Две из самых старых и безобразных дам, заступившихся за меня, когда я оставила дом майора Мильроя, сейчас были у меня депутатами от моих покровительниц, чтобы вмешаться в мои дела с нетерпимым бесстыдством сострадательных англичанок. Оказалось, что известие о моём примирении с Армадэлем разнеслось из людской большого дома в город. Единогласное мнение моих «покровительниц» (и мнение майора Мильроя, которого они спрашивали) состоит в том, что я поступила с непростительным легкомыслием, отправившись в дом Армадэля и говоря в дружеском тоне с человеком, поведение которого сделало его посмешищем в окрестностях. Совершенное отсутствие самоуважения в этом деле дало повод к слухам, что я искусно пользуюсь моей красотой и что я, может быть, кончу тем, что заставлю Армадэля жениться на себе. Мои покровительницы, разумеется, были слишком сострадательны, чтобы поверить этому. Они только почувствовали необходимость увещевать меня в христианском духе и предостеречь, что вторая подобная неосторожность с моей стороны принудит всех моих лучших друзей лишить меня защиты и покровительства, которыми я пользуюсь теперь.

Обратившись ко мне поочерёдно в таких выражениях (очевидно, затверженных прежде), мои две гостьи выпрямились на своих стульях и посмотрели на меня как бы говоря: «Может быть, вы часто слышали о добродетели, мисс Гуильт, но мы не думаем, чтобы вы видели её когда-нибудь в полном цвете до тех пор, пока мы не навестили вас».

Видя, что они намерены раздражить меня, я сохраняла хладнокровие и отвечала им самым кротким, самым тихим и самым благородным образом. Я приметила, что христианское милосердие почтенных людей известного класса начинается, когда они раскрывают свои молитвенники в одиннадцать часов утра в воскресенье и когда они закрывают их в час пополудни. Ничто так не оскорбляет людей такого рода, как напоминание им об их христианской обязанности в будни. Основываясь на этом, я заговорила.

«Что же я сделала дурного? — спросила я невинно. — Мистер Армадэль оскорбил меня, а я пошла к нему в дом и простила ему оскорбление. Наверно, тут должна быть какая-нибудь ошибка, милостивые государыни. Неужели вы пришли сюда затем, чтобы сделать мне выговор за то, что я совершила христианский поступок?»

Две горгоны [6] встали. Я твёрдо убеждена, что некоторые женщины имеют не только кошачьи лица, но и кошачьи хвосты. Я твёрдо убеждена, что хвосты этих двух кошек медленно раздулись под их юбками в четыре раза больше их должной величины.

«Мы были приготовлены к вашему гневу, мисс Гуильт, — сказали они, — но не к нечестивости. Желаем вам доброго вечера».

Итак, они оставили меня, и мисс Гуильт лишается покровительственного внимания окрестных жителей.

Желала бы я знать, что получится из этой пустяшной ссоры? Из этого получится одно, что я уже вижу. Слухи дойдут до ушей мисс Мильрой; она будет настаивать, чтобы Армадэль оправдался, а Армадэль убедит её в своей невинности, сделав новое предложение. Это, по всей вероятности, ускорит решение вопросов между ними, — по крайней мере, это ускорило бы мои дела. Если бы я была на месте мисс Мильрой, то сказала бы себе: «Завладею им, пока могу». Если завтра утром не будет дождя, я думаю, что опять прогуляюсь рано по парку.

* * *

Полночь. Так как я не могу принимать капель из-за предстоящей мне утренней прогулки, то я должна отказаться от всякой надежды заснуть и буду продолжать мой дневник. Даже приняв капли, я сомневаюсь, лежала ли моя голова спокойно на подушке нынешнюю ночь. Когда маленькое волнение после сцены с «покровительницами» прошло, меня стали волновать дурные предчувствия, которые оставили мало надежды при таких обстоятельствах заснуть.

Не могу вообразить, почему прощальные слова, сказанные Армадэлю этим старым скотом стряпчим, пришли мне на память? Вот они повторены в письме Бэшуда: «Любопытство кого-нибудь другого можно продолжать с того пункта, на котором вы и я остановились, и чья-нибудь другая рука может пролить свет на мисс Гуильт».