Интересно, Поппи спала вместе с ним? Гарри нахмурился. Впервые в жизни он провел всю ночь с женщиной и прозевал это. Перевернувшись на живот, он улегся на другую сторону постели, вдыхая ее запах. Подушка слегка благоухала цветами, а простыни сохранили лавандовый аромат ее кожи, возбуждавший его с каждым вздохом.
Ему захотелось обнять Поппи, чтобы убедиться, что прошлая ночь не приснилась ему.
Собственно, это было так немыслимо хорошо, что он ощутил укол беспокойства. Может, это был сон? Нахмурившись, Гарри сел на постели и прошелся пятерней по волосам.
— Поппи, — произнес он, не для того, чтобы позвать ее, а просто чтобы произнести вслух ее имя. Но, как бы тихо ни прозвучал его голос, Поппи появилась в дверях, словно ждала, когда он позовет.
— Доброе утро. — Она уже переоделась в простое голубое платье и заплела волосы в свободную косу, перевязанную белой лентой. Ее голубые глаза прошлись по нему с таким вниманием и теплотой, что он ощутил стеснение в груди.
— Тени исчезли, — мягко сказала Поппи. Видя, что он не понял, добавила: — Под глазами.
Гарри смущенно отвернулся и потер затылок.
— Сколько времени? — ворчливо спросил он.
Поппи подошла к стулу, где была аккуратно сложена его одежда, и вытащила карманные часы. Открыв золотую крышку, она, направилась к окну и раздвинула шторы. Яркий солнечный свет залил комнату.
— Половина одиннадцатого, — сказала она, закрыв часы с решительным щелчком.
Гарри тупо уставился на нее. Проклятие. Половина дня прошла.
— Я никогда в жизни не просыпался так поздно.
Его раздраженное удивление, казалось, позабавило Поппи.
— Еще бы. Ни отчетов управляющих, ни стука в дверь. Никаких вопросов и срочных вызовов. Твой отель — требовательная любовница, Гарри, но сегодня ты принадлежишь мне.
Если Гарри и испытал внутренний протест, то ненадолго. Слишком заманчива была замена.
— Ты не возражаешь? — спросила Поппи, чрезвычайно довольная собой. — Ты мой сегодня?
Гарри обнаружил, что против воли улыбается.
— Как скажешь, — отозвался он. Его улыбка стала удрученной, когда он осознал, каким немытым и небритым выглядит. — Здесь есть ванная?
— Да, через дверь. В доме есть водопровод. Холодная вода льется прямо из крана. А ведро с горячей водой стоит в кухне на плите. — Поппи убрала часы в кармашек его жилета. Выпрямившись, она украдкой прошлась взглядом по его обнаженному торсу. — Утром из главного дома прислали твои вещи вместе с завтраком. Ты голоден?
Никогда в жизни Гарри не был так голоден. Но прежде ему нужно было вымыться, побриться и надеть свежее белье, что было непременным атрибутом его личности.
— Вначале приму ванну.
— Хорошо. — Поппи повернулась, направившись в кухню.
— Поппи. — Он подождал, пока она оглянется. — Прошлой ночью… — заставил он себя спросить, — когда мы… все было нормально?
Поппи изобразила холодность.
— Нет, не нормально. — Она выдержала паузу, прежде чем добавить: — Это было чудесно. — И улыбнулась.
Гарри вошел в кухню, которая была частью главной комнаты, включавшей небольшую чугунную плиту, буфет, камин и простой сосновый стол. Поппи накрыла на стол. Завтрак состоял из горячего чая, вареных яиц, сосисок и рулетов из слоеного теста с начинкой.
— Это местный рецепт, — сказала она, указав на блюдо с рулетами. — С одной стороны мясная начинка, а с другой фруктовая. В одном рулете вся трапеза. Начинаешь с мясного конца и… — Она подняла глаза на Гарри, свежевыбритого и одетого.
Он выглядел так же, как всегда, и в то же время внутренне изменился. С лица исчезло напряженное выражение, черты разгладились, зеленые глаза были ясными и казались более яркими, чем листья боярышника. Гарри словно помолодел, вернувшись в то время, когда он еще не овладел искусством скрывать свои чувства. Он был так красив, что Поппи ощутила трепет в животе и слабость в коленях.
Посмотрев на рулет, Гарри улыбнулся:
— С какой стороны начать?
— Не представляю, — ответила Поппи. — Единственный способ узнать — это откусить.
Его руки легли ей на талию.
— Я предпочел бы начать с тебя.
Он склонил голову и приник к ее губам. Поппи пылко откликнулась. Поцелуй углубился, стал более требовательным, жадным и жарким, напоенным ароматом экзотических цветов. Наконец Гарри оторвался от ее губ и обхватил ладонями ее лицо.
— У тебя припухли губы, — шепнул он, поглаживая кончиком большого пальца уголок ее рта.
Поппи прижалась щекой к его ладони.
— Придется восполнить этот ущерб дополнительными поцелуями.
— Не только поцелуями. — От взгляда его ярких глаз у нее участилось дыхание. — Собственно…
— Ешь, пока не умер с голоду, — сказала она, подтолкнув его к стулу. Он был таким большим и крепким, что смешно было даже пытаться заставить его что-нибудь сделать. Но он подчинился, сел и начал чистить яйцо.
После того как Гарри разделался с целым рулетом, двумя яйцами, апельсином и кружкой чая, они отправились на прогулку. По настоянию Поппи муж снял сюртук, жилет, расстегнул верхние пуговицы рубашки и закатал рукава. Очарованный энтузиазмом Поппи, Гарри взял ее за руку и позволил вести за собой.
Они пересекли поле и ступили на устланную листьями тропу, которая шла через лес. Ветви дубов и тисов переплетались над их головами, образуя ажурный навес, пронизанный лучами солнца. Их окружала буйная растительность. С ветвей дубов, покрытых бледно-зеленым лишайником, свисали плети жимолости, усыпанные белыми цветами.
Едва привыкнув к отсутствию городского шума, Гарри начал различать новые звуки: птичий щебет, шорох листьев, журчание близкого ручья и странное стрекотание.
— Цикады, — сказала Поппи. — Здесь единственное место в Англии, где их можно встретить. Обычно они водятся в тропиках. Только самцы цикад способны производить подобные звуки. Говорят, это их брачная песня.
— Откуда ты знаешь, что они стрекочут не о погоде?
Поппи искоса бросила на него лукавый взгляд:
— Разве ухаживание не мужское занятие?
Гарри улыбнулся.
— Если существует более увлекательное занятие, — сказал он, — то я его не знаю.
Воздух был наполнен запахом жимолости, нагретых солнцем листьев и благоуханием цветов. Они неспешно шагали, углубляясь все дальше в лес. Казалось, весь мир, с его заботами, остался далеко позади. — Я разговаривала с Кэтрин, — сообщила Поппи.
Гарри бросил на нее острый взгляд.
— Она рассказала, почему ты приехал в Англию, — продолжила Поппи. — И что она твоя сводная сестра.