Как не возненавидеть мужа после рождения ребенка - читать онлайн книгу. Автор: Дженси Данн cтр.№ 19

У меня начинает дергаться веко. Я вижу, что Тома завораживает это зрелище, и от этого злюсь еще больше, что только усиливает спазмы. Мои плечи поникают.

– Я не могу на тебя рассчитывать.

Том подбегает ко мне и становится рядом.

– Ты думаешь, что я ненадежный, – перефразирует он. – Тебе неприятно… э-э, неприятно паниковать на деловой встрече. У тебя опускаются руки, потому что на тебя как будто свалили всю работу.

Я киваю и говорю, что особенно раздражает необходимость из раза в раз ему напоминать.

– Я тебе не мама, – шиплю я.

– Угу, – механически воспроизводит он, глядя мне в глаза. – Продолжай.

Я прекрасно понимаю, что в ход идут «мелкие поощрения», но мне все равно приятно, главным образом потому, что за всю нашу совместную жизнь Том ни разу не говорил мне «продолжай».

– И, – напоминаю я, – ты все равно не явился!

Он угрюмо кивает.

– Я все равно не пришел, – эхом отзывается Том. Я чувствую, что он пытается вспомнить следующий шаг, и эта заминка оборачивается весьма своевременной паузой. Я немного остываю.

– Я знаю, что ты чувствуешь, – говорит Том. – Я бы тоже рассердился.

«Двойное я-сообщение, – думаю я. – Отличный ход!»

– Обычно я забираю Сильвию вовремя. Но осечки случаются. Может, подумаем вместе, как от них избавиться? – задает он открытый вопрос, одновременно приглашая к сотрудничеству. Получается нарочито, но казенный слог меня не особо смущает: подобно женам из опроса Шири Коэн, я ценю любые усилия. Мой муж рассеянный, но не вредный (хотя бороться с его рассеянностью довольно тяжело: он может полдороги до метро прошагать с пакетом утреннего мусора или выдавить на зубную щетку мазь от геморроя). Позднее я признаюсь Тому, что, не будь я в таком бешенстве, меня рассмешило бы озадаченное «что я сделал?», которое было написано у него на лице, когда он влетел в комнату.

Мы разрабатываем план, согласно которому телефон Тома будет выдавать каскад напоминаний всякий раз, когда Сильвию нужно забирать из школы.

Неделю спустя Тому снова выпадает случай блеснуть познаниями в области кризисных переговоров. Утренние сборы в школу. Том, допоздна смотревший шведский детективный сериал, отсыпается. Мы с дочкой на ногах с шести утра. Я готовлю ей завтрак и собираю обед, который она возьмет с собой, слежу, как она делает домашнее задание, заказываю новую бутылку для воды взамен той, которую Сильвия умудрилась потерять в школе, заполняю анкету на школьную экскурсию и пеку морковные кексы для Тома.

Том поднимается за пятнадцать минут до выхода. Пока я помогаю дочке одеваться и чистить зубы, он стоит у двери, не отрывая глаз от телефона. Надевая пальто, Сильвия напоминает, что ей нужно взять с собой дюжину картонных трубок от бумажных полотенец, которые мы откладывали для школьного арт-проекта.

– Куда я их дела? – приговариваю я, пока мы с дочкой роемся в ее шкафчике. – Боже мой, нельзя, чтобы тебя опять записали в опоздавшие.

Из-за того что я часто собираюсь в спешке, одной из первых фраз, что освоила Сильвия, была «Боже мой», которую она произносила «Бозе мой».

Том по-прежнему стоит в коридоре, барабаня пальцами по телефону.

– Почему нельзя было сделать это раньше? – интересуется он.

Бозе, дай мне силы.

Вернувшись из школы, Том попадает в эпицентр тропического циклона, мощность которого уверенно приближается к пятой категории.

– Ты этим утром и пальцем не пошевелил! – выпаливаю я.

Как можно спокойнее я объясняю, что у матерей такой бзик: им вечно кажется, что их осуждают и винят в неумелости, причем это особенно бесит, когда сотня дел, с которыми они справляются легко и уверенно, остается незамеченной. Том искренне удивлен и огорчен, что испортил мне настроение. Он объясняет, что просто размышлял, как мы могли бы что-то улучшить, или, как он заумно выражается, занимался «контрфактным устранением неполадок». Задумавшись на минуту, он перефразирует:

– Тебе было досадно, что я не помогал. У тебя такое чувство… такое чувство, что ты все делаешь сама.

– «Почему нельзя было сделать это раньше?» Я к тебе не нанималась!

– Не нанималась, – эхом повторяет Том. – Уг у.

– Я в курсе, что ты делаешь, – напоминаю я ему. Хотя это даже забавно. – Почему ты не подключился и не помог нам найти втулки от бумажных полотенец?

Том берет паузу, и я успеваю осознать тот факт, что беснуюсь из-за втулок от бумажных полотенец.

– Я… мне стыдно, что я не помог, – говорит он. В яблочко! Чувствуя, как убывает гнев, я жду открытого вопроса. – Может быть, ты подскажешь, какие дела я мог бы брать на себя по утрам? – спрашивает Том.

Хотя я понимаю, что Том не вполне искренен, фэбээровские методы меня успокаивают. Если они работают с вооруженными угонщиками самолетов и кровожадными лидерами боевиков, неудивительно, что им поддается сердитая жена. И потом, я надеюсь, что со временем Том начнет задавать вопросы не «по бумажке», а от души. Как снова и снова подчеркивают Носнер и Восс, люди просто хотят, чтобы их услышали. А чтобы активно слушать, нужно быть по-настоящему внимательным. Перефразировку нельзя подделать: одна фальшивая нота – и вы не сумеете локализовать конфликт с нервным и потенциально опасным субъектом.

– А еще Сильвию не записали в опоздавшие, – добавляет Том, когда ситуация приходит в норму. – Няня показала мне черный ход, и я запустил Сильвию через него.

– Ты лучше всех, – говорю я.

Я довольна нашими новыми инструментами, но понимаю, что нам еще работать и работать. Теперь мы знаем, как бороться с моей вспыльчивостью, но нерешенным остается гораздо более серьезный, фундаментальный вопрос: почему мы вообще оказались в этой ситуации. Под руководством ведущих семейных психологов страны мы будем учиться быстро определять, что нас беспокоит; вступать только в нужные битвы, чтобы экономить подточенные ребенком силы; цивилизованно спорить; честно распределять домашнюю работу и эффективно решать проблемы.

Чтобы не испугаться собственных наполеоновских планов, я решаю начать следующий этап мягко, с так называемого «Месячника отказа от негатива» (Zero Negativity Challenge) – тридцатидневной программы, разработанной семейными психологами из Далласа Харвиллом Хендриксом и его женой Хелен Ла Келли Хант.

Я показываю Тому календарь, который заказала в «Магазине супружества» (Couplehood Store) Хендрикс-Хантов, – укомплектованный наклейками с улыбающимися и хмурыми лицами – и объясняю, какую цель преследует программа: в течение тридцати дней никаких оскорблений, замечаний и негативного поведения.

Изучив его, Том качает головой:

– Глупости. Это ничего не даст.

– Отличное начало, – говорю я, помечая День первый хмурой наклейкой.