– Ах, Эндрю, что мне сказать? Надо ли нам снова через все это проходить? Эти встречи… расставания… сердечная боль?
– Дорогая, клянусь, этого впредь не будет. Мы больше никогда не расстанемся.
Все, что Блейми сказал дальше, утонуло в криках, которыми толпа ответила на отказ Сэнсона. Невысокий шахтер исчез со своего «насеста», как будто его сдернули, и толпа снова ринулась вперед. Защитники частной собственности у входа в зернохранилище попытались оказать сопротивление, но это было похоже на протест сухих листьев против ветра. Рудокопам потребовалось всего несколько минут – они сорвали с дверей зернохранилища навесной замок и ворвались внутрь.
Демельза, чтобы ее не унесло вместе со всеми, вцепилась в тележку. Но вскоре тележка понадобилась шахтерам для отгрузки зерна, и Демельза прижалась спиной к конюшне. Тогда-то ее наконец и заметила Верити.
– Демельза! – закричала она. – Эндрю, помоги ей! Ее же затопчут!
Верити крепко схватила Демельзу за руку, как будто это она от нее сбежала, а не наоборот. На щеках у Верити остались полосы от высохших слез, черные волосы растрепались, юбка порвалась. Она выглядела несчастной… и до боли живой.
Шахтеры внутри хранилища передавали мешки с зерном тем, кто ждал их снаружи, а по улице уже вели мулов, чтобы нагрузить на них награбленное. Зернохранилище, как сточная канава, всасывало людей, и толпа возле Демельзы и Верити заметно поредела.
– Сюда, – сказал Блейми. – Сейчас самое время уходить. Не станем ждать, пока они растащат зерно и начнут пьянствовать.
Он повел женщин по Коингхолл-стрит. Шахтеров там уже не было, зато на улицу вышли горожане и возбужденно обсуждали, как можно предотвратить распространение грабежей. Да, шахтеров привел в город праведный гнев, но аппетит приходит во время еды, и они могли остаться здесь на весь день.
– Где ваши лошади? – спросил Блейми.
– Мы собирались перед отъездом еще зайти к Паско.
– Я бы посоветовал отложить визит до следующего раза.
– Почему? – поинтересовалась Демельза, когда они свернули на Миддл-Роу. – А вы разве не сможете отобедать у них вместе с нами?
Блейми мельком глянул на Демельзу:
– Нет, мэм, не смогу. Здание банка прочное, и я не сомневаюсь, что там вам ничего не грозит. Но после обеда вам придется ехать домой, а на улицах к тому времени уже будет небезопасно. Если все же решите обедать у Паско, тогда готовьтесь к тому, что придется у них и заночевать.
– О нет, это невозможно! – воскликнула Демельза. – Меня ждет Джулия, а Пруди такая неповоротливая, на нее надежда слабая!
Верити замедлила шаг.
– Эндрю, – сказала она, – ты не мог бы здесь нас оставить? Если Бартл увидит тебя, слухи о нашей встрече дойдут до Фрэнсиса, и ему может показаться, что это произошло не случайно, а…
– Идем быстрее, – перебил ее Блейми. – Не исключено, что и здесь тоже бродят толпы бунтовщиков. Я и не подумаю оставить вас, пока вы не окажетесь за границами города.
Бартл ждал их возле конюшен. Пока седлали лошадей, они с посыльным отправили Паско записку, что вынуждены уехать пораньше.
На Пайдер-стрит бунтовщиков тоже не было, но местные жители вышли из домов на склон холма и с тревогой взирали вниз. Некоторые вооружились палками.
На вершине холма дорога сужалась, и ехать по трое в ряд было затруднительно. Демельза решила взять инициативу в свои руки. Она послала Бартла вперед, чтобы он мог заранее предупредить, если на дороге вдруг появятся какие-нибудь пикеты или бунтовщики, а потом пришпорила лошадь и сама к нему присоединилась.
Так они и ехали обратно парами. Небо хмурилось, но вокруг было тихо. Демельза завязала непринужденный разговор с Бартлом, но при этом напряженно прислушивалась, в надежде узнать, о чем говорят Верити с Блейми. Проследить нить их беседы не представлялось возможным, но кое-какие отдельные слова и фразы Демельза все же разбирала. Они были похожи на первые зеленые ростки после обильного дождя в пустыне.
Глава тринадцатая
Джуд уже так давно вел себя более или менее сносно, что Пруди совсем расслабилась и проглядела признаки надвигающейся катастрофы. Жизнь в Нампаре стала размеренной, не то что во времена старого Джошуа. Это в лучшую сторону повлияло на саму Пруди, и она решила, что и Джуд тоже утихомирился.
Двадцатого октября Росс, как и Демельза, тоже уехал рано утром – он теперь покидал дом по делам три-четыре раза в неделю. Пруди в отсутствие хозяйки обычно располагалась в кухне, заваривала себе чаек и обсуждала с Джинни Картер все, что произошло за прошедшую неделю. Вот она и не уследила за Джудом, который якобы отправился доить коров, а на самом деле потихоньку прикладывался к бутылке.
Пруди старалась по возможности спихнуть на Джинни, как и на Демельзу в старые времена, всю работу по дому, а сама знай себе попивала чаек, сплетничала или жаловалась на свои больные ноги. При госпоже она себе, конечно, такого не позволяла, но сегодня ни капитана Полдарка, ни его жены рядом не было.
В тот день Джинни говорила о своем муже. О том, что Джим исхудал и стал совсем больной, о том, как она молится, чтобы эти восемь месяцев поскорее пролетели и он бы наконец вернулся домой. Пруди слушала ее и радовалась, что молодая женщина надолго останется в Нампара-Хаусе. Джинни сказала, что ее муж теперь уже вряд ли сможет быть шахтером и она взяла с него слово, что он станет работать на ферме. В Нампаре Джим всегда чувствовал себя намного лучше, чем на рудниках, и они с ним здесь всегда были счастливы. Конечно, шахтеры зарабатывают больше, но это ли главное? Ничего, они как-нибудь протянут. И на ферме тоже можно неплохо прожить.
Пруди согласно кивала: да уж, теперь все перевернулось с ног на голову. Если хоть половина из того, что она слышала, правда, то скоро работать на ферме будет выгоднее, чем под землей. Да взять хоть капитана Росса. Скачет целыми днями по всей округе, как будто сам нечистый за ним гонится, а толку никакого. Уж как ни старайся, а труп все равно не оживить. Чем понапрасну тратить деньги на шахту, лучше бы за картошкой своей присматривал.
Джинни слушала ее причитания и озабоченно сновала туда-сюда. В последний раз она вошла в кухню крайне встревоженная.
– Пруди, там, в подвале, кто-то есть. Честное слово. Я слышала, когда мимо двери проходила…
– Да быть того не может. – Пруди пошевелила пальцами на ногах. – Тебе послышалось. Может, крыса пробежала, или мисс Джулия в своей люльке заворочалась. Сходи посмотри сама, пожалей мои бедные ноженьки.
– Да какая там крыса, – возразила Джинни. – Я же слышала: мужчина какой-то все бурчит и бурчит. Будто старое колесо в подвале вертится.
Пруди хотела было что-то возразить, но, подумав, сунула ноги в тапки, со скрипом поднялась из кресла и прошлепала в холл, а там заглянула за дверь под лестницей.
В первые секунды бормотание было неразборчивым, но потом Пруди услышала знакомое: