Все наши вчера - читать онлайн книгу. Автор: Кристин Террилл cтр.№ 22

– Что он делает? – шепотом спросила я.

– Точно не знаю, – отозвался Финн. – Когда ты ушла, он пошел к медсестре и попросил ручку и бумагу и с тех пор так и сидит. Как ты думаешь, с ним все нормально?

– Не знаю. – Глаза Джеймса горели таким огнем, что я испугалась, как бы он не поджег бумагу. Это немного пугало, но все же меньше, чем его прежний отсутствующий вид. – По крайней мере, он что-то делает.

– Ну да. Знать бы еще, что именно.

Я посмотрела на Финна и попыталась истолковать его хмурый вид – и тут услышала, как позади блокнот со стуком упал на пол. Джеймс вскочил, и я, проследив за его взглядом, увидела в дверях врача в хирургическом халате.

О господи! Ну вот и все.

Вивианна встала с одной стороны от Джеймса, а я с другой. Врач снял маску. Я впилась взглядом в его лицо, пытаясь отыскать хоть намек на то, какие новости он принес, но оно было совершенно непроницаемым, словно вторая маска. Сперва я почувствовала облегчение. Если бы Нат умер, врач был бы расстроен, ведь правда же? Но если все в порядке, это жестоко с его стороны – даже не улыбнуться.

Мы вчетвером смотрели на врача так, словно мы были пленниками, а он – расстрельной командой.

– Что с ним? – спросил Джеймс.

– Конгрессмен Шоу получил очень серьезное ранение, – сказал врач, и я еле удержалась, чтобы не встряхнуть его. Мы знаем, что он серьезно ранен! Мы там были! – Мы все еще работаем над устранением последствий пулевого ранения, но самая сложная часть уже позади.

Джеймс обмяк, и я обняла его за талию, чтобы поддержать. Слава богу! Я уткнулась лицом Джеймсу в плечо.

– Но он все еще в тяжелом состоянии. Следующие двое-трое суток будут решающими.

Джеймс выпрямился, и я ощутила, как его мышцы окаменели под моей рукой.

– Что это значит?

– Давайте сядем, и я все вам объясню. – Врач посмотрел на нас с Финном. – Извините, но подробности о состоянии конгрессмена конфиденциальны, и потому я прошу вас двоих подождать в коридоре.

Финн сжал плечо Джеймса и вышел. Я встала на цыпочки, чтобы поцеловать Джеймса в лоб, а он в этот момент поймал мою руку и на миг сжал ее. Такая малость – но от этого прикосновения меня бросило в дрожь. Я ненавидела себя за то, что испытываю подобные чувства в то время, когда Нат борется за жизнь, но на секунду я почти поверила, что нужна Джеймсу здесь.

Мы с Финном уселись на стулья у стены и стали ждать. Мы не разговаривали. За последние несколько часов Финн не раз удивил меня: он был таким терпеливым и добрым и вовсе не походил на придурка. Я не узнавала его.

Врач вскоре вышел, кивнул нам и зашагал обратно в операционную, а я кинулась к Джеймсу.

– Плохо, – сказала Вивианна. – Он жив, но не может дышать самостоятельно. Врач сказал, что неизвестно, протянет ли он больше нескольких дней. Шансы пятьдесят на пятьдесят.

– О Господи, – прошептал Финн.

– Боже мой!.. – Мне хотелось прикоснуться к Джеймсу, но я боялась, и мои руки лишь беспомощно трепыхнулись.

Бледное лицо Джеймса сделалось отрешенным.

– Он сказал, что мы сможем его повидать через несколько часов, но… – Он внезапно забыл, что собирался сказать, и уткнулся лицом в ладони. Мне вспомнилось, каким был Джеймс в день похорон его родителей – как он расшвыривал мебель в библиотеке и не чувствовал, что из порезанной руки течет кровь. Я буквально видела, как нити, связывающие его воедино, начинают истираться. Если ничего не изменится, то, боюсь, они лопнут.

Я нерешительно коснулась его спины.

– Может, поехали пока ко мне домой, поспишь немного? А утром, когда Нат готов будет встретиться с тобой, сразу вернемся.

– По-моему, неплохая идея, – сказала Вивианна.

Джеймс покачал головой. Голос из-под ладоней звучал приглушенно:

– Нет. Вы можете идти, ребята, но я останусь. Я никогда себе не прощу, если…

«Если я уйду, а Нат умрет». Я услышала эти слова даже непроизнесенными.

– Ладно. – Я посмотрела на Финна и пожала плечами. – Тогда мы тоже остаемся.

Я достала телефон и набрала номер Лус. Если мы остаемся, мне нужно переодеться во что-нибудь менее нелепое.

Конечно же, на самом деле я позвонила Лус потому, что больше ни секунды не могла притворяться сильной. Я и так слишком долго держалась. А теперь мне нужно было, чтобы меня кто-нибудь обнял и сказал, что все будет хорошо.

Лус понадобилось больше часа, чтобы пройти досмотр – в немалой степени потому, что она притащила с собой две огромные сумки. Едва лишь получив разрешение войти, она промчалась мимо агента, дежурящего у двери комнаты ожидания, кинулась к нам с Джеймсом, обняла нас и поцеловала в макушки.

– О, Диос мио! – пробормотала она. – Деточки мои! Господи, помилуй!

Хоть это было и унизительно – сидеть приплюснутой лицом к груди Лус, я еле сдержала улыбку. Но у Джеймса вид был все такой же отсутствующий, словно какая-то его часть отлетела, оставив тело позади.

Лус распаковала сумки. В одной оказалась сменная одежда для нас всех, а в другой – столько еды, что можно было бы неделю кормить всю больницу, от бутербродов и фруктов до кастрюльки блинчиков с острой мясной начинкой и свежеиспеченного печенья. Когда Лус волновалась, она принималась готовить, и судя по содержимому сумки, она была просто в панике.

После лосося за восемьсот долларов нам нечем было перекусить, кроме товаров из торгового автомата, и потому Финн тут же погрузился в еду. Вивианна взяла персик, и даже Джеймс откусил кусочек от бутерброда с арахисовым маслом. Финн протянул мне тарелку печенья с шоколадной крошкой, но я покачала головой и вместо этого взяла принесенную Лус одежду. Я извинилась и пошла в туалет, переодеться. Не понимаю, почему мне когда-то так нравилось это платье. Вернусь домой и сожгу его.

Я вышла из туалетной кабинки уже в джинсах и свитере и обнаружила, что Лус стоит у раковины, скрестив руки на груди.

– Солнышко, с тобой все в порядке?

Я разрыдалась.

Лус обняла меня и стала гладить по спине, словно в детстве. Я ревела и всхлипывала, и наверняка у меня текло из носа Лус на кофту, но она не давала мне отодвинуться. И хорошо.

– Извини, пожалуйста, за вчерашнее, – сказала я. – Иногда я очень гадко обращаюсь с тобой.

– Тсс. – Она убрала мне волосы с лица и вытерла щеки своим рукавом. – Ты позвонила своей маме?

Я покачала головой. Почему-то мне легче было притвориться, будто я даже не пыталась звонить. Лус обняла меня крепче, до боли в ребрах. И чем я только думала, что не позвонила ей раньше?

Мы вернулись в комнату ожидания. Финн тасовал найденные карты, Вивианна смотрела в телефон, а Джеймс снова что-то строчил в блокноте. Никто даже головы не поднял, когда мы вошли. Лус уселась у двери и достала из своей бездонной сумки вязание. Я села между парнями и стала искать, чем бы и мне занять руки. В конце концов я сдалась и принялась грызть ноготь и смотреть на Джеймса.