Моя жена спрашивает, нужно ли немцам, чтоб она тоже обняла меня заново, и в глубине души я молюсь, чтобы журналистка ответила «да». Я так хочу, чтобы жена снова обняла меня, чтобы ее гладкие руки обвились вокруг меня, как будто во всем мире нет ничего, кроме нас.
— Не надо, — холодно говорит ей немка, — это у нас уже есть.
— Какое ты животное? — спрашивает немку мой сын, и я спешу перевести его вопрос на английский.
— Я не животное, — смеется она и проводит рукой с длинными ногтями по его волосам. — Я монстр. Монстр, который приехал из-за океана, чтобы есть вот таких красивых маленьких детей.
— Она говорит, что она певчая птица, — перевожу я своему сыну совершенно естественно. — Она говорит, что она красноперая певчая птица, которая прилетела сюда из-за океана.