Гнилая топь - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Байбаков cтр.№ 71

Русалки сообщали виннетскому князю обо всех, как им казалось, странных и необычных вещах, время от времени происходивших в подводном мире, по морским и речным берегам. Или просто рассказывали, что например, не так давно у Янтарного Берега видели неизвестное морское чудище, а у островов вестфолдингов плавало несколько саратанов. Эти чудовища могли принести вред альтидским землям. Или, как это сделала Ярина, сообщали, с каким тайным намереньем хочет пройти в Альтиду тот или иной корабль. Порой предупреждения были бесценны: зная, что за напасть угрожает стране, можно было заранее к ней приготовиться. Взамен Молнезар исполнял какую-нибудь нехитрую просьбу русалок.

Например, чтобы появится на людях, им требовалась обыкновенная девичья одежда: рубаха из льняного полотна, поясок, обувь… В общем, все то, что принято носить в Альтиде или вендских лесах. Не появляться же на людях в чем мать родила? Конечно, за те богатства, что находили берегини на затонувших кораблях или на морском дне, они могли бы накупить любых разнообразных нарядов — достаточно сходить на торг. Но дорогим одеянием их не удивишь, да и не нужно оно русалкам: лишняя огласка ни к чему.

Ведь всегда найдется немало любопытствующих людей, озадачивающих и себя, и окружающих вопросами: почему вон та красивая девчонка в бесхитростной выбеленной рубахе покупает себе дорогую одежду? По ее виду не скажешь, что у нее много денег. Зачем она ей? И где красавица собирается носить эти расшитые наряды? Не в лесах же? И расплачивается девушка тяжелой золотой монетой, держа ее, будто простой медяк. Опять же, всем станет любопытно: откуда у девы изумительные дорогие самоцветы? Ведь на них можно купить табун лошадей или возвести добротные каменные хоромы!

Уж не нечисть ли лесная, иль озерная это девица? А может она ведьма, та, что по ночам обращается в большую жабу и сосет коровье вымя?! Всем известно — ведьмы портят буренок, и те теряют молоко!

Так что русалкам не хотелось создавать лишние пересуды. Чтобы не смущать торговцев и не сеять лишнюю смуту в умах честных жителей, они брали необходимую одежду у виннетского князя, попутно разменивая подводные богатства на простые медные и серебряные монеты. Да и одежды много не требовалось: ведь берегини нечасто появлялись среди людей — это не их мир…

— А я слышала в воде звон! И не один раз! — припомнила Белана. — Это когда я в Ледаве была. Чтоб знали — плавала я в нее, вот! — русалка, дразнясь, показала язык. — Только я далеко не заплываю, покручусь немного, от берега до берега сплаваю — и обратно. Оказывается, вон оно что! Для нас колокол сделан! Не знала, не знала. Надо же! А давно такое придумано? И вообще — почему вы раньше не рассказали? Живем-то вместе!

Белана потешно надула щеки. Велла и Ярина переглянулись и рассмеялись.

— Да не злись ты, Беланка! Не дуй так щек! Лопнешь, и останемся мы без тебя! Что тогда делать будем?! — обняла подругу Велла. — Честное слово, ты только скажи, и мы всему тебя обучим, все покажем, расскажем. Мы ж не хотим тебя силком заставлять. Не маленькая, сама понимаешь — толку тогда не будет. Насильно ничего никому впрок не шло! Все узнаешь — и про колокол у Виннеты, да и в саму Виннету как-нибудь заглянем. Да и много чего еще интересного и занятного есть.

Любомысл за долгую жизнь привык к морским просторам, и поэтому в лесу, особенно в ночном, всегда ощущал неуверенность и тревогу.

— Скоро доберемся? Прозор, ты дорогу хорошо знаешь? А то Добромил, вон — уже спит в седле. И Борко какой-то квелый.

— Да не сплю я, дядька! — досадливо отозвался отрок. — Я просто задумался. Разве после пережитого уснешь?

— А у меня рука ноет, будь она неладна. Станешь тут квелым!

— Не тревожься, — улыбнулся Прозор. — Лес кругом знакомый: по молодости часто в этих местах бродил. И на озере, о котором Велислав говорил, побывал как-то раз. Давненько, правда, — уточнил дружинник. — В те годы я постарше Добромила, но помладше наших молодцев был. Озеро как озеро. Большое, сосны кругом растут, невдалеке водопад шумит. Только никакой избушки у него не видел, и никакого волхва там не встретил. Не волнуйся, я где хоть раз побывал, так в жизни дорогу в то место не забуду. На смертном ложе вспомню, если будет оно у меня — ложе-то. Наперед знаю, что в ином месте голову сложу, а не дома на полатях. Кстати, я в этом озере русалку видел. Не верите? А вот видел. Не как вас конечно — не так близко. До сих пор думаю, не примстилось ли мне? — покачивая головой, усмехнулся Прозор. — Я у этого озера привал сделал. Лето, солнышко светит… Благодать! Вдруг слышу, плеснуло что-то в камышах, легонечко так — будто рыба хвостом шлепнула. Я подумал, мерещится мне! Глядь — а из камышей на меня девчонка смотрит! Красивая, волосы длинные, волнистые. На шее ожерелье из самоцветов сверкает. Увидела она, что я на нее смотрю и рот разеваю, засмеялась… так, тихонечко. И в воду нырнула. А как под воду уходила, я краешек рыбьего хвоста средь брызг заметил. Жаль, быстро все случилось, я ни сообразить толком ничего не смог, ни окликнуть не успел.

— А если бы окликнул, то что? — полюбопытствовал Милован и отчего-то тяжело вздохнул: — Говорят, они многим встречались.

— Ну не знаю, что бы сделал. Может, познакомились бы — а может, и подружились! — засмеялся Прозор. — Наверное, было бы о чем поговорить. Я — рассказал бы как тут, на земле живется, она — какое в воде житье-бытье, какие в ней диковины есть. Ведь интересно же. Я бы с ней сдружился, да вот не довелось. А больше так близко я русалок не встречал, но с берега иногда их видел. Особенно, когда на круче в солнечный день стоишь, то хорошо видно, как она под водой плывет. Быстро так — просто загляденье!

— И я один раз русалок видел! — откликнулся Борко. — Несколько лет назад бродил по лесу, охотился. Да вот не везло — разбегалась добыча. Притомился я и под вечер вышел к дальнему лесному озеру. Думал, на бережку ночь скоротаю, а утром — восвояси. Да не тут-то было! Слышу, русалки в нем плещутся, смеются. А голоса звонкие! Игру, что ли, какую затеяли? Я испугался — и бежать! Ведь про них разное люди говорят. Могут и защекотать до смерти!

Прозор только плюнул в сердцах: «Прости, Батюшка Лес, что плююсь в тебе! Да не со зла это сделал, а от неразумения да глупости людской…» Вслух же чуть ли не прорычал:

— Какие такие люди говорят? Ты бы спросил этих людей — сами-то они хоть раз живую русалку видели?! Говорить можно все что угодно. Не знаю, кто это выдумывает, не знаю! Я, например, про русалок худого ни разу не слышал. А то, что плетут о нечисти всякую ерунду, так это от глупости и страха. Просто у людей свой мир, а у них — свой. И лезть друг к другу ни к чему. Верно, Любомысл?

Старик, выслушав пылкую речь Прозора, печально улыбнулся. Как-то так получилось, что за время долгих странствий Любомысл ни разу не сталкивался с живыми русалками. Хотя в морях их должно быть предостаточно. Он видел их всего один раз, в детстве. После нашествия морских чудищ-саратанов. Тогда русалок несла в море река, они были мертвы.

— Так-то оно так, Прозор. Вот ты только что сказал — мол, нечисти и людям лезть друг к другу ни к чему. Может, оно это и верно… Может, — хмыкнул старик. — Да только вот кто хотел с русалкой на озере познакомиться и об ее житье-бытье расспросить, а?! — рассмеялся Любомысл. — Сам себе противоречишь, друг Прозор. Ты ведь с ней первым заговорить хотел, а она, чтобы худа не вышло, от тебя сбежала. Ей это действительно ни к чему — с каким-то человеком, да еще с мальчишкой знаться! Я думаю так: люди называют русалок, леших, водяных, болотников — в общем всех, кто на кромке — меж людским миром и миром богов живет — нечистью. А ведь люди не правы, ой как не правы! Я считаю, что на самом деле это — младшие боги. Вот так! И ни к чему божествам с людьми знаться — до добра это не доведет. Так что в этом ты прав, Прозор: у богов свой мир. Захотят — покажутся людям. Как вот, например, тебе русалка показалась. Захотят — скрытными останутся, это их воля. Вот Перун — бог грома и молний — часто людям показывается? Нет! Мы только его огненные стрелы видим. А Сварог, Даждьбог, Хорс, Ярило? Это ведь солнечные божества. Только мы видим лишь то, что они творят: свет, солнце, тепло. Но не их самих! Может, они кому-то и показываются, но я этих людей не знаю.