– Что произошло? Твой отец…
– Нет. Он поправился.
– Тогда почему ты так испугана?
Она медленно обернулась и прошептала:
– Вольфман умирает.
– Ты и раньше об этом знала.
– Нет, на сей раз все серьезно, Аргон. Боюсь, он не протянет до завтра. Я знала, что это случится, но не представляла, какие последствия повлечет его гибель, я чувствую…
– Что?
– Что я никому не могу доверять. А вам я могу доверять?
– Иначе бы ты не пришла.
– А может, я пришла для того, чтобы удостовериться в вашем благополучии. Вы ведь знаете, это я зашивала ваши раны. – Эльба смущенно улыбнулась и взглянула на длинный бугристый шрам на груди юноши. – Никогда бы не подумала, что решусь на такое. Но ваш друг Хуракан умеет убеждать.
– Да, с ним трудно спорить.
– Но все же вы правы. Почему-то мне кажется, что я могу вам доверять. Вы ведь не предали мою сестру и хотели помочь, когда я была на волосок от смерти.
– И не помог.
– Но пытались. Возможно… – Эльба отошла от окна. – Возможно, я хочу понять для себя, кто мне друг, а кто враг. Ксеон наверняка рассказывал вам о случившемся на площади Станхенга. Люди Алмана едва нас не убили.
– По словам Ксеона, себя едва не убила ты.
Эльба с удивлением посмотрела на молодого сильфа и прищурилась. Неужели ее попытка помочь Милене расценивалась как попытка свести счеты с жизнью? Иногда приходится принимать трудные решения, а в случае Эльбы принимать трудные решения приходится довольно часто. Такова судьба тех, кто несет на своих плечах груз ответственности за целый народ. У нее не было выбора: если бы она убежала, то оскорбила бы не только отца, но и всех, кто находился на той площади и нуждался в помощи.
– Он не прав.
– Ксеон редко ошибается.
– Но все же ошибается.
– Я думаю, что в замке есть предатели, Эльба. Один или несколько – понятия не имею, но кто-то пытается навредить тебе. Или, возможно, Вольфману. Я считаю, что мы не просто так отправились в Фер и войска Алмана тоже не просто так напали на дом твоего отца.
– Да. Я все выясню. Кто-то впустил в Станхенг наемников из Арбора, и я найду этого человека.
– То есть не наемники тебя так тревожат?
– Нет.
Аргон подошел к кровати и надел льняную рубашку. Он едва заметно поморщился, когда приподнимал руки.
– Тебя не беспокоят предатели в замке, и к смерти Вольфмана ты была готова?
– Я думала, что готова.
– Эльба, давай договоримся не врать друг другу. Мы можем сколько угодно стоять и разговаривать о том, каким смелым человеком был Вольфман, но он был плохим королем, а ты станешь достойной королевой.
– Вы не можете знать…
– Могу. – Аргон принялся застегивать пуговицы и с интересом посмотрел на нимфу. – Неужели Ксеон уже рассказал тебе о наследнике? Поэтому ты так переживаешь?
– О каком наследнике?
– О сыне Лаохесана.
– У Лаохесана был сын? – изумленно переспросила девушка. – Это невероятно! Если у Лаохесана Опаленного были дети, его род не погиб во время страшной войны, а это значит, что прямо сейчас по Калахару могут ходить истинные саны. Саны, контролирующие огонь!
– Не дети, а всего лишь один ребенок – сын. Насколько я знаю, детей у огненных санов много не бывает. Женщина дарует жизнь лишь одному наследнику.
– Огонь умер.
– Видимо, нет. Наверное, ты должна знать и о том, что, возможно, в пророчестве Змеиных жриц говорится о потомке Лаохесана.
– В каком еще пророчестве? Вы общались с черными ведьмами?
Аргон внимательно посмотрел на Эльбу. Неужели Ксеон вообще ничего не рассказал ей? О чем они тогда беседовали, если не о Лаохесане и не о будущем Калахара?
– Мы ведь в лагере Ровена оказались неслучайно. Мы возвращались из Эридана.
– Вы были в Эридане? Видели мой дом? – глаза Эльбы заблестели.
– Да, видел.
– Он прекрасен, правда?
– Правда. – Аргон подошел к ней совсем близко и искренне кивнул. – Я никогда не видел подобной красоты.
Сердце Эльбы пропустило удар. Она чувствовала, как изумрудные глаза прожигали ее насквозь, как они наблюдали и изучали ее. Не выдержав, девушка поспешно отошла. Напряжение исчезло, и она смогла вдохнуть воздух полной грудью.
– Зачем вы отправились в Черные Топи? – Эльба присела на край кровати. – Туда трудно попасть, но еще труднее оттуда выбраться.
– Я потерял в болотах подругу. – Аргон уселся напротив нее. Раны вновь заныли, но он не обратил внимания. – Ее звали Нуба, и она была чертовски хорошей.
– Ее убили жрицы?
– Скорее, ее убила моя уверенность в том, что ничего не случится.
– Аргон, мне…
– Мы прилетели на Черные Болота, чтобы добыть тайну Калахара, – перебил он. – С помощью этой тайны мы хотели пробраться в Ордэт, где находились записи о Лаохесане и о том, как можно его уничтожить. Змеиные жрицы рассказали нам о потерянном наследнике, который, по преданию, убьет огненного всадника Лаохесана Опаленного, а вместе с ним и всю его армию теней.
– И вы считаете, что потерянный наследник и потомок Лаохесана – это один и тот же человек? – Эльба сосредоточенно нахмурилась. – Огонь побеждает огонь.
– Звучит странно.
– Да, учитывая, что проклятье возымело силу после того, как брат убил брата. Разве мы не за это наказаны? Не за то, что кровь пошла против крови?
– Я не уверен, что мы трактуем предсказание верно. Но пока что иных вариантов нет.
– Если это так, мы не одолеем Лаохесана без помощи пропавшего человека. Надо его найти, но как? Это… это же практически невозможно. Прошло столько лет. Наследником может быть кто угодно и жить он может где угодно.
– Я знаю, Эльба.
– Хм… все гораздо сложнее, чем я думала.
– Стальные цепи из Фера…
– Верно. Я хотела поговорить о них.
– Они нужны, чтобы сковать Лаохесана. В книгах масонов было написано, что нужно добыть стальные цепи Халассана и клинок Первого Человека Вудстоуна. Еще там писали о живой воде, но я так и не понял, где ее можно раздобыть.
– Живую воду?
– Да.
Эльба тепло улыбнулась и наклонила голову:
– Ее не нужно добывать. Живая вода – это наша кровь.
– Кровь?
– Да, – она уверенно кивнула. – Мы в Эридане считаем, что в нашей крови заключены сила поколений, их энергия и знания. Потому во время брачного ритуала супруги не только клянутся друг другу в верности, но и обмениваются кровью. Мы оставляем кровавый след на камне предков в Рифтовых Болотах. Вы должны были его видеть.